Монумент лошади

  Мой папа не пишет воспоминаний.
Он не хочет их писать, я не хочу его этим грузить — так в чем же дело?
Дело в том, что он собирался начать их уже давно.
Ну и что?
  Может, он уже раздумал это делать, и только я по своей заядлой привычке марать бумагу периодически напоминаю ему об этом?
И сегодня с утра я решила сама начать записывать его рассказы.
 
     Однажды...
  Однажды он приехал на дачу на последней электричке, то есть, он приехал не на дачу, а на станцию, с которой до этой самой дачи нужно было еще идти восемь километров лесом.
  Всё это требует некоторого пояснения. Дача — это был дом в селе. Ну, в деревне, конечно, - в те времена село от деревни можно было отличить лишь по разрушенному деревенскому (сельскому) храму. Если есть разрушенный храм — значит, раньше это было село, если нет — деревня.
  Так вот, в деревне, или, точнее, в селе, как раз почти рядом с этим разрушенным храмом, куда детьми мы, конечно,  лазили, добывая кусочки лепнины с бронзовым покрытием под позолоту, родители отца — мои бабушка и дедушка — купили дом пополам с родной сестрой бабушки и ее мужем.
 
  В этот самый дом и собирался попасть мой отец, приехав на станцию на последней электричке. Понятно, что, хотя дело было летом (зимой никто в этот дом никто не ездил, несмотря на две печки: русскую и голландскую), все эти восемь километров от станции отцу предстояло пройти если не в полной темноте, то в глубоких сумерках, по лесной тропинке, которой он ходил всего один раз (вероятно, это было вскоре после покупки дома).
  И вот отец пошел этой лесной тропкой.
 
  Шел он, шел, и вдруг...
Вдруг он прямо перед собой на этой лесной тропинке видит, говоря его словами, МОНУМЕНТ ЛОШАДИ — перед ним огромный конь, стоящий неподвижно с высоко поднятой головой. По его же собственным словам, мороз пошел у него по коже, и он весь покрылся мурашками.
  Постояв так некоторое время перед этим неподвижно стоящим конем, отец потихонечку всё же начал обходить его сбоку. И, зайдя сбоку, он увидел  на спине у него  человеческую фигуру, - на коне лежа спал мертвецки пьяный лесник, а конь, видно, ждал пробуждения хозяина.
 
  Пройдя после это без приключений весь остававшийся до дома путь, отец под впечатлением от только что пережитого не стал искать переправу через речку перед самой деревней, а махнул вброд не глядя.
  Подойдя к дому, он постучался в окно, за которым его родители сидели и пили чай. На их лицах он прочитал неподдельное изумление.
 
  Оказывается, он обещал им приехать именно в этот день, именно этого числа. Видя, что уже вечереет, дед, его отец, сказал, что он не приедет, а бабушка сказала, что обязательно приедет и придет, и они поспорили.
  Правда, на что спорили, отец не знает.