Валечка Гл. 9

Гл.9


Максим услышал от доктора, что Валечка теперь ничем не отличается от обыкновенной роженицы, что больше ему не нужно беспокоиться, дабы вовремя привезти её за город, когда у неё начнутся естественные схватки, поэтому сразу же подбросил девушку на ту квартиру, которую он недавно переписал на неё. Хорошо ещё, что помог доставить её вещи с их дома, а также из общежития.

Валечка никогда не забудет, как на неё смотрела комендант Зоя Ильинична. Ей девушка соврала, будто отправляется в командировку. Но за пол-года такой живот не вырастит, значит, Зоя Ильинична догадалась, что Валя Стрижецкая уже уезжала отсюда беременной, то есть она, просто-напросто, нагуляла этого младенца. Для женщины это было настоящим шоком, ведь комендант считала Валечку порядочной девочкой и даже другим ставила её в пример. На Каменева никто не подумал, типа он её муж, потому что общежитие заводское и все без исключения прекрасно знали Максима, работающего здесь инженером.

Валечке ещё никогда так не было стыдно. Она подошла к коменданту, и, обняв последнюю, тихо прошептала ей на ухо:

-   Не судите строго, я сама оказалась в западне. Мы как-нибудь поговорим на эту тему, но не сейчас, хорошо? - голос девушки дрогнул.

-   Хорошо. - согласилась Зоя Ильинична слегка сконфуженно.

Оставшись одна, Валечка прошлась по комнатам, ей всё тут нравилось, но за всеми промелькнувшими в спешке событиями, она ни разу не подумала о том, что теперь именно ей предстоит растить своего ребёнка. Стало невыносимо страшно, она же совершенно не знакома с подобной ситуацией, а рядом никого, кто бы мог образумить или подсказать. Валечка решила не углубляться в дебри этой проблемы, а полностью положиться на судьбу: чему быть, того не миновать.

Вероника Геннадьевна предполагала, что до срока разрешения от бремени, где-то ещё пару недель, не меньше, но из-за расстройства и всех перенесённых треволнений, родовая деятельность несколько ускорилась. Девушка сразу же позвонила врачу, а та оперативно отослала скорую на её адрес. Когда Валечку доставили в больницу, то Вероника Геннадьевна уже находилась там, при полной "боевой" готовности. Рожала Валечка легко, чему сама потом удивлялась. Она подарила миру здорового и крепкого мальчика, с чёрными волосами, как у Максима.

Вероника Геннадьевна специально положила малютку на грудь матери, чтобы проследить за реакцией роженицы, ведь ещё совсем недавно та собиралась навсегда избавиться от ребёнка, без сожаления отдавала его в чужие руки. Но Валечка дотронулась щекой к мокрой головке своего сынишки и заплакала от счастья. Доктор, видавшая виды, была спокойна за будущее появившегося на свет мальчонки.
А когда первый раз принесли ей кормить её малыша, она прижала его к себе, улыбаясь и не спуская с него любящих глаз, Валечка тихонько проговорила:

-   Прости меня, моё солнышко! Я чуть беды не натворила. Хотя, это ещё неизвестно, наверное, я бы всё равно тебя никому не отдала. Но у нас всё сложилось так замечательно: и квартира теперь наша, и ты со мной рядышком.

Как-то вечером Валечка позвонила из больницы на стационар Каменевых. Она боялась, что Максима нету дома, но мужчина снял трубку.

-   Максим? Привет! Я родила два дня назад...

На том конце образовалась мёртвая тишина, а затем:

-   Поздравляю... - выдавил он, что внезапно пришло на ум.

-   Угу. Прими и от меня взаимные поздравления.

В трубке раздался нервный смешок.

-   И кто это?

-   Мальчик.

-   Неплохо.

-   Да, я очень рада! Слушай, ты не против, если я назову его Денисом? То есть Динечкой...

Снова пауза.

-   Нет, конечно! Так зовут моего отца.

-   Правда? - удивилась Валечка.

-   Абсолютная. Я же Максим Денисович.

-   Я не специально, просто давно запала на это имя.

-   Да ладно, я же ничего плохого не имел в виду.

-   Максим, я по делу...

-   Я заберу тебя из роддома, только скажи когда. Но не к себе домой, цветов тоже от меня не жди. Не обижайся, просто мы уже всё обговаривали. А от сына я не отказываюсь.

-   Вот поэтому я и звоню. Вероника Геннадьевна сказала, что уже пора выписывать свидетельство о рождении ребёнка. И если ты не отказываешься от сына, то будь добр, займись этим немедленно.

-   Но немедленно не получится, уже поздний вечер. Если ты не против - то завтра с утра.

-   Хорошо. - засмеялась Валечка.

Ей Каменев стал безразличен. С появлением в её жизни маленького существа, некоторые её взгляды на этот мир - очень круто изменились. Она сама почувствовала, что повзрослела, примерно, лет на десять. Иногда Валечка удивлялась:

"И что я раньше находила в этом Каменеве? Да обыкновенный мужлан, причём грубый и заносчивый."

Но Валечка надеялась, что в город вернётся Люба и тогда она ей с гордостью покажет своего ребёнка, пусть завидует. А нечего детьми раскидываться, как куклами: то беру, то уже не надо.

"Ненормальная какая-то. Ну и что ожидать от такой матери, если она запросто от всего отказалась. А я наоборот, хотела отдать, но забрала себе. Да так забрала, что никто у меня не отнимет моего Дениску."

Но Люба не приехала. Они никогда больше не увидятся.

В день выписки Максим явился за нею поздно, она последняя оставалась из тех, кого отпускали. Но Валечка не переживала, ей без разницы, когда и во сколько её доставят домой. Лишь бы только с сыночком.

Мужчина посмотрел на спящего мальчика и кивнул, оставаясь довольным.

-   Береги его, ладно? Так случилось, что у нас разные дороги, со мною рядом уже есть любимая женщина, но Дениса я всё равно буду обеспечивать материально, даже если у меня ещё появятся дети.

Валечку устраивал такой ответ.

Он отвёз их в её новую квартиру, помог донести сынишку, посидел немного и уехал. А у Валечки началась её беспокойная жизнь, которая ожидает всякую женщину, надумавшую стать матерью. Бессонные ночи, ворох грязных пелёнок и всевозможной детской одежды. Всё это покупал Максим, когда Валечка находилась в больнице. Коляску, манежку, это тоже всё приобретал Каменев. Но всего этого оказалось слишком мало, в сравнении с тем, что опыта-то и не было у молодой мамочки, ну совершенно никакого. Ей постоянно мерещилось, что Дениска болен, раз орёт сутками напролёт. Валечка звонила доктору, но та уверяла, что все детки такие крикливые, поэтому не стоит нагнетать обстановку. Она боялась оставлять ребёнка одного, а ведь выходить зачем-либо - всё равно надо. И в аптеку, и по магазинам. Нужда заставляла бросать сынишку, когда он уснёт, а сама бегом бежала за покупками. Так не могло долго продолжаться. Валечка однажды застала малыша, посиневшего от крика, она потом ночь не спала, даже когда он успокоился, так ей было его жалко. И она решилась переехать к родителям, всё ж какая-то помощь. Валечка позвонила Максиму.

-   Макс, помоги нам перебраться к моим родителям. Я не справляюсь, мне так тяжело одной.

-   А это не опасно? Ты же говорила, будто они пьяницы.

-   Да вроде уже не пьют, соседку встретила на рынке, она и сообщила мне такую новость.

-   Хорошо. Когда мне подскочить?

-   Да хоть сегодня. Я уже на чемоданах.