Новенький... или уж не новенький.. Жизнь покажет

  В ту весну 1980 года, молодой человек – студент 3 курса Кунгурского лесотехнического техникума Ящиков Василий, (он обучался в техникуме по специальности техник-механик) должен был пройти производственную практику по месту предприятия, которое направило его на учебу в этот техникум.
  Предприятие лесное и находилось в поселке Таежном.
Сказать, что это предприятие лесной промышленности,- значит, ничего не сказать о нем. Это не просто лесопредприятие – это лесное ИТУ (Исправительно-трудовое учреждение), где работает его отец в должности зама начальника колонии особого режима. В этой колонии и должен был отработать свою практику будующий техник - механик лесного хозяйства  студент Ящиков Василий…
  С самой системой лагерной жизни Василий был знаком с раннего детства, т.к. всю свою сознательную (да и несознательную) жизнь прожил в подобных местах вместе со своими родителями и двумя сестрами, где по роду службы приходилось находиться его отцу - офицеру внутренней службы СССР.
Но то, что Василий видел с Этой Стороны Забора, это было лишь малейшей частью той грязи, которая была по Ту Сторону Забора, хотя сама жизнь в подобных местах уже была потусторонней изнанкой Гражданской жизни. И люди, не знающие Грязь Той Стороны Забора, зачастую не ценят эту свою «гражданскую» жизнь!....       
   …Жизнь в местах, подобных жизни в пос. Таежном, - это свой мир, своя жизнь, «Шестнадцатая Республика СССР», как шутили, живущие там люди, это «Республика» со своими законами: по Эту Сторону Забора - с законами близкими к лагерным законам, а по Ту Сторону Забора – с законами Зоны, а в данном месте с законами зоны особого режима…
  Зона Особого режима – это место где отбывают наказание особо опасные преступники-рецидивисты, т.е. уголовники, совершившие уже не раз преступления, и уголовники, осужденные за особо опасные преступления.
В данной колонии, в закрытой зоне, отсиживали свои сроки преступники, имеющие не менее 4-х судимостей и государственные преступники...

  ...И так… Василий, приехав в поселок из техникума, пошел к начальнику Отделения, в которое входила и колония особого режима Исправительно-Трудовых Учреждений, Учреждение ВВ-401/2-7 МВД СССР, с направлением на практику…
 
  В коридоре штаба Отделения, где Василию и раньше приходилось бывать, т.к. в этом штабе работала бухгалтером его мать, висел запах сильно обкуренного помещения  вперемешку с запахом офицерской формы, гуталина  и запахом духов «Красная Москва», который исходил от  женской половины коллектива штаба.
  Василий зашел в приемную начальника отделения.
С секретарского места подскочила хорошенькая девушка - секретарь начальника, она же жена новенького начальника пожарной части Таежного - Ирина. Она чуть ли не грудью закрыла дверь в кабинет начальника отделения, произнесла красивым голоском: «Вы… Ты к кому?!» Василий, ошалев от ее прыти, и красивых пухленьких губ хохлушки (Ирина с мужем были с Украины) у самого его лица, только и вымолвил: - К на-ча-ль-ни-ку…я…
- Ирина, это же я – Василий, - немого придя в себя, добавил Василий.
- То на дискотеке – я Ирина, а ты – Василий, а тут я секретарь начальника, так что извини, я сначала должна спросить его разрешения-примет он тебя или нет…,-  ничуть не смутившись, выпалила девушка.
- Хорошо… Я подожду, - согласился Василий.
И хотя Василий даже в свои 18 лет не был скромнягой,- остался ждать в приемной,- трудно спорить с хорошенькой девушкой да еще такой, которая, впрочем, как и ее муж, сразу понравилась всем местным парням Таежного от 15 и  до… лет…
 Ирина шмыгнула за дверь кабинета начальника  и вскоре из-за двери раздалось: «Заходи!»
Это был голос начальника Отделения ВВ-401/2 майора внутренней службы Лященко Михаила Ивановича.
   Офицера Лященко уважали все: и офицеры Отделения (да и не только Отделения, но и Управления ВВ-401 , в которое входило Отделение ВВ-401/2), и вольнонаёмные работники Отделения, и осужденные, и солдаты и офицеры воинской части ВВ, которая охраняла осужденных Отделения. Ведь с приходом  Лященко, как его теперь все называли Папы, в Таёжном все сдвинулось с мертвой точки: «пошел» план заготовок леса, построили новый детский сад, гостиницу, много новеньких домов и даже несколько двухэтажек, активно отсыпали дороги, которые не ремонтировались уже «лет сто». Ну естественно и дети сотрудников Отделения с опаской и уважением, что звучали в голосах их родителей, относились к Михаилу Ивановичу.
   Василий, подскочив от услышанного из-за закрытой двери, зашел в кабинет.
Перед ним сидел огромный хорошо сложенный мужчина в чинно подогнанной офицерской форме с майорскими погонами на плечах. Михаил Иванович привстал и протянул Василию свою громадную руку: «Ну привет, Николаич. Ничего, если я буду тебя так называть, ведь ты Василий Николаевич, так?»
Василий от неожиданности, выбрав свою «ручку» из руки начальника, только качнул головой. 
 - Но это я такой приветливый только сейчас, пока знакомлюсь, и с теми, кто хорошо работает, а если… что…, то лучше дело со мной не иметь! - Голос начальника соответствовал его телосложению и поэтому «а если..что…» звучало очень убедительно.
    Ирина вышла из кабинета, а Михаил Иванович продолжал: «Ну что, Николаич, значит, начинаешь свою трудовую деятельность, да еще сразу в зоне, да еще особого режима, так что держи ухо востро, что с зеками, что с «зелеными» («Зелеными» в тех местах называли служащих по охране и воспитанию осужденных).
- Равняйся на своего отца, - продолжил начальник.- Мы его ценим и уважаем, а зеки боятся и уважают. Отец твой по-мужицки жёсток, но не жесток, и всегда справедлив, и поэтому даже зеки не обижаются на него, если он их наказывает, понимают – за дело. Так что давай дуй к глав.меху. Ты ведь знаешь Петровича? Он тебя определит куда и к кому.
Василий дернулся к двери…
-Куда ж ты? На заявление своё, отдай Ирине. Я заявление подписал - по штату будешь автослесарем 2 разряда, а по должности механиком в гараже. Ну давай…дерзай!
 - До свидания, - промолвил Василий и выскользнул из кабинета.
   Теперь его путь лежал в кабинет Главного механика Отделения.
   Главным механиком Отделения был высокий худощавый мужчина лет 45 Пестерев Александр Петрович, пользовавшийся огромным уважением среди водителей и почти всего, подчиненного ему коллектива. Кабинет главного механика располагался в другом конце коридора штаба Отделения, и Василий направился туда.
   А по пути он решил заглянуть в кабинет бухгалтерии, где работала его мама.
- Здравствуйте! - поприветствовал он всех. И подойдя к столу мамы:
- Мам, сейчас я был у начальника, он отправил меня к Петровичу, ну а так пока вроде все хорошо. Олеся с Оксанкой дома кушать варят. Я воды наносил, как отец заказывал, 20 ведер, дров наколол, в дом занес. Корову Оксана подоила. Ведь отец утром не успел подоить.
 - Да, сынок, отца ж еще ночью вызвали, - побег ночью был, и его  отправили с группой в розыск. Только бы все хорошо обошлось, без поножовщины,- сказала Валентина Федоровна, - так звали маму Василия.
   - Ну ладно, мам, не переживай, все будет хорошо, может это лишь учения. А я пошел к Петровичу и, если меня сейчас же не отправят в гараж Пром Зоны, то я пойду к  Игорьку, хорошо?
 - Хорошо только не до поздна, ведь завтра на работу, а опаздывать нельзя! Отец твой вон и не помню, чтобы за эти 20 лет службы хоть раз опоздал бы на работу. Ты уж его не позорь. Договорились?
  Василий мотнул головой в знак согласия  и вышел из бухгалтерии.

  В кабинете Глав.меха было накурено «хоть топор вешай», было много людей, кто сидел, а кто стоял, опершись на стену или ящики с дефицитными запчастями (Петрович дефицит хранил в своем кабинете, чтобы не растащили раньше времени запасливые водилы).
Шла планерка, ведь времени было около 9-ти часов утра. Все что-то громко орали наперебой о плане, ремонте, запчастях.
  Петрович сидел и молча слушал этот гомон. Завидев вошедшего Василия, он поднял руку,- все стихли, и лишь Татарин (такая кличка была у лучшего водителя Отделения Славы Шибакаева) продолжал что-то орать о плане.
  - Хватит, Славик! - крикнул Петрович ему.
- А тебе чего? - он бросил взляд на вошедшего Василия.
- Александр Петрович, я Ящиков Василий, меня начальник направил к вам, чтобы вы меня приняли на работу в гараж механиком.
   - Да я знаю, ты ж Николая Васильича сын, и у тебя практика сейчас. Ты ж в лесотехе учишься?! Ну да ладно, если начальник направил… хотя у нас сейчас планерка, давай проходи и «пригнездись», где можешь…
Он махнул рукой по кругу…
   А в это время Татарин все не унимался и что –то пытался донести до разума глав.меха.
  - Славик, ну хорош уже, обсудим это потом, понимаю - наболело, но нет техники засыпать тот злосчастныцй участок на 55 километре, и водителей свободных нет, а у тебя ведь не машина, а танк, ты сам ведь так всегдаговоришь, - «Урал это танк на колесах!» - Так что пролезешь, если захочешь!
  - Эй, Васек, а у тебя права есть?»,- Славик обратил свой озабоченный взгляд на вошедшего.
  - Есть, а что?
  - Вот видишь, Петрович, - Славик опять пристал к глав.меху, - и водитель есть, а самосвал в гараже стоит, что движок стуканул. Вот пусть молодой делает  и сыпет дорогу, и практика и польза для дела!»
  - Славик, - Петрович повысил голос до грозного, -  водитель это ты, а он МЕ-ХА-НИК, понял?!
  Все находящиеся в кабинете заголдели с новой силой.
  - Тихо,- крикнул Петрович,- и запомните все это, - он показал на Василия,- это МЕ-ХА-НИК! И зарубите себе на носу, шкуру сдеру с того, кто попробует припахивать молодых специалистов не по их работе. Ну все, планерка окончена, расходитесь. А ты, Славик, на нижний склад за рудстойкой и в Район отвезешь на 44 шахту, а оттуда - со склада Учреждения притарабанишь медикаменты и пособия для школы. Да…, медичку новенькую не забудь захватить с собой, когда выедешь с нижнего склада. Маринка – то не заревнует, из дома не выгонит? А то новая медичка хороша, даже я это разглядел!
 - Петрович, моя жена умная, - обернулся Славик у двери, - и к юбкам не ревнует, говорит: «Ревности не хватит ревновать тебя ко всем, кого ты в город возишь, лишь бы целый вернулся от  езды по таким «дорогам»!
- Да, это верно, дороги у нас не магистраль…всего 50-т км до асфальта, а «ползаем» по ним даже на Уралах по 4-5 часов…Бедные наши автобусы КаВЗы.. Скорее бы уж дали на базе Урал-Камаза, - сказал с грустью Петрович, - Но Славик, ты умничка, сделаешь рейс, как надо! Да и смотри, там на 20-м километре мост через речушку почти смыло…так что по-осторожнее! Ну всё, расходитесь. А ты Николаич останься.
   Василию эта фраза про «такие дороги» была очень знакома, так как его мама – бухгалтер, и она часто говорила, что «за работу в таких дорожных условиях нашим водителям надо платить золотом!»
  Все вышли, и в кабинете стало сразу тихо и даже как-то светлее.
  - Ну что, Василий Николаевич, - Петрович начал разговор с Василием,- давай определимся на сейчас так – сегодня догуливай своё золотое детство, а завтра к 9-00 в гараж вместе с Игорем Нерсовым, он же ж с тобой вместе на практику приехал…. Он  у меня уже тоже был от начальника. Вы ведь вместе учитесь и вместе будете практиковаться?! Там я вас представлю зав. гаража, механикам, диспетчеру, «бугру» зековской бригады (запомни, так в колониях называют осужденых-бригадиров зековских бригад). И ребят, сразу как то поймите, что почти все ваши подчиненные особо опасные рецидивисты! имейте это ввиду! Вас завтра ознакомят с работой и «контингентом». Отец-то, наверное, проинструктировал, как себя вести с зеками, с офицерами и остальными?
 - Ну…да…, - пробубнил Василий.
Он еще не знал, как у него это все получится.
Ведь жить рядом с забором зоны, хоть и особого режима, это ещё не значит знать, что творится там - за этим забором и рядами путаницы и колючей проволоки.
Да и отец,  предостерегая Василия от неприятностей в общении с осужденными да и некоторыми офицерами  и гражданскими сотрудниками, сказал ему вчера: «Вольнонаемные, и ты сейчас будешь среди них, знаете намного больше о жизни в зоне, чем мы - офицеры, т.к. зеки не особо – то вас остерегаются. Так что смотри, чтобы это - якобы доверие со стороны зеков, не принесло тебе, а через тебя и мне море неприятностей. Что-то будет непонятно в их «базаре» и действиях - лучше спроси меня об этом дома. Ты уже не ребенок и пробуй фильтровать то, что тебе приподносят.»
  Петрович встал из-за стола: «Давай, Василий Николаевич, - он протянул Василию свою руку, - до завтра, коллега, и не позволяй никому садиться себе на шею, запомни, ты - МЕ-ХА-НИК. Иди, а то уже 22-00, а мне в гараж еще срочно надо заскочить.»
   Василий вышел из кабинета главного механика с каким-то не совсем ему понятным чувством – это было чувство самоуважения, - ведь с ним сейчас вели разговор, как с равным, как с коллегой, и это было приятно.               
   А впереди было уже не детское, а очень даже взрослое будущее…