Ч. 12 Всем по две кружке воды

Предыдущая страница  http://proza.ru/2020/06/17/1680

Наступил 1804 год. В Англии появился первый паровоз, созданный изобретателем Ричардом Тревитиком, и в том же году британский парламент одобрил строительство первой железной дороги.

Продолжалась война между Англией и Францией. Наполеон собрал стотысячное войско в Булонь-сюр-Мер, готовя вторжение в Англию. Французы раскрыли большую заговорщицкую сеть, созданную англичанами во Франции с участием французских эмигрантов. Они готовили замену Наполеона одним из братьев Людовика XVI, графом Артуа.
 
Чтобы сорвать английский замысел, Сенат Франции 18 мая 1804 года проголосовал за то, чтобы Первый Консул стал Наполеоном I, «Императором французов». Коронация Наполеона состоялась 2 декабря в соборе Нотр-Дам в Париже.
 
В момент вступления Александра I на престол единственным союзником России была Турция, с которой до этого постоянно воевали. Со всеми европейскими державами были враждебные отношения, хотя боевых действий русская армия и флот не вели.
 
Александр I постарался заключить мир с Францией и Великобританией и восстановил нормальные отношения с Австрией. Он предложил свои услуги в качестве посредника для заключения мира между Францией и Великобританией, но его предложение обе стороны отвергли, и в довольно обидной форме.

Тогда российский император решил поддержать англичан, потому и оказались русские моряки в британском флоте. В 1804 году Россия не воевала с Францией, но русские волонтёры в британском флоте, в числе которых был Михаил Петрович Лазарев, участвовали в боевых действиях против французского флота.

Немало  способствовал дружбе с Англией и сменивший Мордвинова вице-адмирал Павел Васильевич Чичагов. Он, как и Мордвинов, был сторонником английских порядков и тоже женат на англичанке.

На стороне Англии были Россия, Австрия и Швеция, а на стороне Франции – Испания, которая объявила войну Англии после того, как британские корабли захватили три испанских корабля, на которых испанцы везли из Америки драгоценные металлы и другие, весьма дорогие и полезные вещи, к себе домой.

В войне с Францией и Испанией англичане намеревались использовать свой флот для перевозки войск в южную Европу при содействии русской эскадры в Средиземном море. В 1804 году на острове Корфу находился большой отряд кораблей под командованием капитана 1 ранга Сорокина.

Там же на острове находилась русская пехотная дивизия под командованием генерал-майора Романа Карловича Анрепа. Кстати, одним из офицеров, служивших под командованием Анрепа, был хорошо нам известный со школьных лет Александр Христофорович Бенкендорф, которого нам преподносили гонителем Пушкина и всего прогрессивного в России.

Ушаков после захвата Ионических островов создал марионеточное государство  Республику Соединённых  островов. В нашей истории это подаётся так, что, изгнав с островов французов, Россия облагодетельствовала жителей островов греков и албанцев. Хотя, в принципе, одни оккупанты сменили других.

Более того, на военную службу призвали местных жителей греков, сформировав из них батальон, и 600 албанцев, которых соблазнили жалованием.
 
В 1953 году о занятии Корфу был поставлен фильм под названием «Корабли штурмуют бастионы». Снимали его в Крыму. Помню, что по молодости лет был в восторге, посмотрев картину. До этого я читал сценарий, который Михаил Ильич Ромм подарил моему отцу.

Дело в том, что по распоряжению командующего отец, который тогда занимал должность начальника управления по кораблестроению и вооружению Черноморского флота, обеспечил киношников материальной частью: большим макетом корабля и остальным. Но  я отвлёкся.

Александр I собирался принять активное участие в европейских событиях. Проблем дома было выше крыши, но его тянуло повоевать в Европе. Сухопутные войска на островах всё время наращивались.

Так, например, на кораблях «Азия» и «Святая Параскева» доставили Сибирский гренадерский полк. Командование над сухопутными силами принял генерал от инфантерии Борис Петрович Ласси.

В октябре 1804 года для усиления морских сил в Средиземном море из Кронштадта направили эскадру в составе двух линейных кораблей, «Ретвизан» и «Святая Елена», и двух фрегатов «Венус» и «Автроил» под командованием капитан-командора Алексея Самуиловича Грейга.

Бенкендорф с Корфу написал своему другу Михаилу Семёновичу Воронцову: «Итак, дорогой друг, я вновь волонтёр, не знающий точно, против каких войск мы будем драться, что меня не волнует, лишь бы была возможность участвовать в бою».

Между тем русская экспедиция Крузенштерна готовилась отправиться в путь. Крузенштерн, которому во время плавания удавалось отдыхать очень мало, потому что у него не было покоя из-за Резанова, приказал корабельному плотнику сделать деревянную перегородку, разделившую маленькую каюту на две части, но вход в каюту был общий.

Отношение офицеров к Резанову можно оценить по записи в дневнике Ратманова: «…и посол наотрез сказал, что он представляет лицо перваго в свете Императора, и меня как морозом по коже подрало, что такая скверная харя и мерская душа может представлять лицо Александра».

Установкой мачт на «Неве» занимались оба командира и обе команды кораблей, как писал Крузенштерн, «денно и нощно», чтобы скорее продолжить плавание. Задержка на острове привела к тому, что плавание вокруг мыса Горна проходила в самое опасное время года.

3 февраля вышли в море. Крузенштерн приказал экономить пресную воду. Каждому члену экипажа, от матроса до капитана, выделялось по две кружки воды в сутки. Иван Фёдорович не писал, какую порцию воды получали посланник и его свита.

Надо полагать, что больше, чем морякам. Раздражение Крузенштерна вызывали японцы, которые тоже находились на его корабле. Вот что он о них писал: «Одним только японцам определил я несколько большее количество (речь идёт о воде).

Невзирая однако на то, они только одни и роптали на сие учреждение, которое по причине дальнего до Вашингтоновых островов плавания, могущего иначе удобно продолжаться 4 месяца, почитал я необходимым.

Японцы многократно на пути нашем подавали мне причину быть ими недовольным. Едва ли можно найти людей хуже, каковы они были. Я обходился с ними с особенным вниманием, даже своенравные их против меня поступки снося со всевозможным терпением, но все сие, чего они никак не заслуживали, не могло ни малейшего иметь действия на их беспокойные свойства».

Возмущало капитана и другое: «Леность, небрежение о чистоте тела и платья, всегдашняя угрюмость, злость в высочайшей степени – беспрестанно ознаменовывали худой их нрав.

Из них должно исключить одного только шестидесятилетнего старика, который во всем очень много отличался от своих соотечественников и который один только был достоин той милости нашего императора, что он повелел отвезть их в свое отечество.

Японцы не хотели никогда приниматься за работу, даже и в такое время, когда могли видеть, что их помощь нужна и полезна».

Продолжение http://proza.ru/2020/06/19/1086