Дочка священника глава 71

Чуть позже, разрешили пройти в палату. Первой ворвалась Гануся Птицелов. Она ещё в приёмных покоях вела себя, как лев в клетке, мотаясь взад-вперёд. Кинув оценивающий, какой-то осуждающий взгляд на Хильду, она тут же перевела его на Лесю, вмиг съёжившуюся в комочек на своей койке.
— Мамка! – взвизгнула Маричка, кинувшись на шею Ганусе.
Лицо грозной женщины слегка изменилось. Она неспеша обхватила дочь обеими руками, застыла так, закрыв глаза.
— Во что ты опять вляпалась, — бурчала Гануся, — мне крёстный как сказал, я едва с ума не сошла!
— Так получилось, — приторным голосочком щебетала Маричка.
— Получилось… Ты ж знаешь, какое у меня сейчас положение. Проблем выше крыши, а ты такие фортели вытворяешь… Ещё и связалась с какими-то…
— Не выдумывай, — прервала Маричка мать. — Они теперь мои друзья.
— Вот ещё, — еле слышно проговорила Гануся, прокашлялась, добавив. — Ладно, дома поговорим. Сейчас крёстный войдёт, там тебе пакет с вкусняшками занесёт. А мне пора.
— Куда это снова? – заметно поникла Маричка.
— Не твоё дело. Связь будем держать через отца Аверьяна.
Чмокнув дочь в щеку, Гануся тут же вылетела из палаты. Маричка медленно присела на кровать, опустив голову. Её глаза покрылись влагой, но она отвернула голову в сторону, наспех смахнув слёзы.
Потом вошли все остальные. Чёрный капеллан, с большим пакетом в руках, немножечко походил на праздничного Деда Мороза. Лишь только появившись в палате, он принялся подбадривать девочек, выдумывая на ходу смешные прибаутки. Увидев меня, Хильда немного смутилась. Она опустила глаза, зачем-то натянув одеяло к самой шее.
— Привет, — еле слышно проговорила она.
— Ну, здравствуй, — садясь на стульчик рядом с кроватью, поздоровался я.
— Прости меня, — мигом выпалила Хильда. — Я такая дура.
Я не смог удержаться от улыбки.
— Как же ты теперь будешь? – тихонько спросила девочка.
— В каком смысле?
— Ну… Ну, я же… Я церковь сожгла ведь… Это я виновата, больше никто. Дурацкая идея. Так хотела к маме и…
— Не беспокойся. Церковь не сгорела.
Хильда вздрогнула. Лицо её словно просветлело, а глаза выдавали удивление, и в то же время радость.
— Как же? Там ведь огонь разгорелся. Мы… Я хотела потушить, но… Короче, я испугалась.
— Мне всё известно.
— Известно? Откуда?
— Данька рассказал. Он и справился с огнём, потушил в одиночку. И то что вы иконы стащили, я тоже знаю.
— Знаешь? – снова сникла Хильда.
— Да уж. Не беспокойся, эту проблему также удалось решить, благодаря, вон, отцу Аверьяну.
Хильда с удивлением посмотрела на Чёрного капеллана, который делал вид, будто беседует с Маричкой, на самом деле, краем уха, слушал наш разговор.
— Надо же, — сказала Хильда.
— Ладно, чего уж. Что было, то было, не станем поминать прошлое, тем более всё благополучно закончилось. Выводы сделаешь сама, не маленькая. Думаю, эта ситуация многому успела научить.
— Не сомневайся.
— А то, что товарищей не выдаёшь, вдвойне молодец. Хотелось бы верить, что они поступили бы аналогично.
Нашу беседу перебила Маринка, которая приехала вместе со мной. Она моментально похитила всё внимание Хильды, заладив тараторить о насущных проблемах, новостях, событиях.
— Представляешь, — лепетала Маринка, — теперь уроки проходят по сети. Мы сидим, с нашими, в гостиной за столом перед компьютером, и делаем умные лица. Типа учимся. Хотя, признаюсь как на духу, мои мысли летают где-то далеко не на уроке. А ещё, нам принесли молодого щенка овчарки. Валерка назвал его Обалдуй. На днях приезжала бабушка и подарила нам с Марком новые школьные рюкзаки. Только зачем они нам теперь? Всё равно дома сидим. Кстати, Руслан передавал тебе огромный привет. Он звонил, звонил, но ты в не зоны доступа.
— Я телефон это… Потеряла.
— Вот, держи, — к кровати подошла Ауксе, которая нас и привезла с Маринкой.
Ауксе положила на край койки коробочку с новым телефоном.
— Ух ты, — воскликнула Хильда. — Это же последняя модель! Вау!!
— Пользуйся, — равнодушно сказала Ауксе, взяла с тумбочки Марички апельсин и пройдя подиумной походкой к окну, присела на подоконник.
Маринка не замолкала. Хильда заметно воспряла духом, поддакивала, слегка утвердительно качая головой, периодически поглядывая на меня. Я просто сидел на краю койки и молчал, не в силах убрать с лица улыбку. Скоро к одноклассницам примкнула Маричка, и теперь девочки лепетали, втроём обсуждая только им ведомые проблемы и новости. Капеллан со скучающим видом приблизился ко мне, и став рядом, засунул руки в карман. Он долго смотрел куда-то в стену, затем неожиданно сказал с задумчивым взглядом:
—Да, лишь только в детстве нет границ, нет признаков расовой идентичности, нет споров о политике.
Лишь одна Леся Крук сидела с грустным лицом, делясь тоской с одиночеством. Её никто не посетил, не справился о её делах, не поинтересовался состоянием её здоровья. Девушка старалась не смотреть в сторону, где шумели разговоры, где сияли улыбки, где любящие друг друга люди наслаждались общением. Одиночество всегда страшно. Оно никогда не станет уютным, если ты абсолютно один, в полном понимании этого слова.
— Держи витамины, — Ауксе положила на одеяло Леси апельсин. — Чтоб не быть ненужной, стань своей.
— Это как? – Леся подняла голову с полным надежды взглядом.
В том взгляде просвечивалось любопытство, упование, благодарность.
Ауксе ничего не ответила. Она игриво оттолкнулась от подоконника и медленно пошагала к выходу.
— Спасибо, — сказала ей вдогонку Леся.
Дальше будет...