В южном городе

Город, расположенный на островах дельты Итиля, предстал перед Ириной белоснежным. Вполне возможно, что это было только первым впечатлением. Ведь на самом деле Тархань был обычным областным городом, в меру чистым, в меру серым, в меру пыльным, со своеобразным климатом из-за множества рукавов мощной водной артерии и южных ветров, приносящих по ночам ароматы Хвалынского моря. И, тем не менее, тарханский кремль, венчающий город, был белокаменным, именно из-за его светлых стен весь город Ирине Кызылурусовой показался таким светлым и праздничным.
Из своего шахтёрского города Устюжска в Тархань Ирину заманила подруга Виталина, которая частенько приезжала в город отдохнуть. Ира и Вита были сверстницами и сдружились давно, ещё в 2004 году, когда впервые переступили порог устюжского литобъединения им. Василия Фёдорова. Как-то получилось, что они появились в литературном сообществе в одно время. Виталина Капелян пришла туда  по приглашению редактора газеты «Шахтёрская правда», на страницах которой проводился поэтический конкурс, и её «заметили», а Ирина пришла буквально на две недели позже, после того как освоилась в городе, куда она приехала учиться в аграрный техникум. Практически с первого дня знакомства они в литобъединении сидели на собраниях рядом, как говорится, в красном углу, возле окна по правую руку от председательского стола. Ира была высокая и тоненькая девушка с серыми глазами и пепельно-русой косицей, а Виталина среднего роста, волоокая, смугловатая и при этом с пышной рыжей копной волос. С того момента, когда они оказались рядом в ЛитО, их в окололитературном сообществе не воспринимали поодиночке, даже на выступления в школы и библиотеки они ходили «сладкой парочкой Твикс». С тех пор прошло более 12 лет, обе вышли замуж за шахтёров (работавших сперва на шахте, а позже перевёдшихся на угольный разрез), обе родили по сыну и обе выпустили по два авторских поэтических сборника, и хотя у Ирины по мужу была весьма поэтическая фамилия Шеншина, но она по принципу подруги публиковалась под своей девичьей фамилией. Кстати, не смотря на то, что фамилия Кызылурусова была тюркская, на самом деле её прадед, попавший в Сибирь по Столыпинской программе освоения земель, получил её незадолго до Октябрьской революции, сменив свою неудобную запорожскую фамилию Поломайногу, на прозвище, которое ему дали местные телеуты. Ира, окончив аграрный колледж по специальности делопроизводитель, работала в альма-матер методистом при кабинете технической литературы, а Виталина, поработав после юридической академии в КРУ, вскоре перешла работать по приглашению знакомой в музей истории предприятия «Устюжскуголь» режиссёром, в обязанности которой входила организация всевозможных мероприятий, творческих встреч, праздничных концертов. К этому времени Ира с мужем успела поколесить по курортам России, Таврии  и даже Югославии, но в этом году у них не совпали отпуска с мужем, и Дима ей предложил съездить отдохнуть одной. Ира не решилась надолго покидать родной Кемеровский край и решила съездить подышать южно-итильским воздухом Прихвалынской низменности, по протекции подруги.
А Вита с семьёй предпочитали Тархань. Каждое лето, именно в Тархань! Ни в Топсиды и ни в Питиунд, и уж тем более ни в Анатолию, ни в Ханаан. У Виталины с этим городом были связаны приятные детские воспоминания, её мать, страдавшая кожным туберкулёзом, каждый год в профилактических целях приезжала лечиться к знакомому врачу-фтизиатру. Дочку она обычно брала с собой. Возле фтизиатрического диспансера, который находился рядом с одним из пляжей, была детская дача, где Виталина проводила по нескольку часов в день, пока мать проходила процедуры, а потом они шли в город, гуляли по паркам и многочисленным набережным, ходили в музеи и театры, и в ТЮЗ, и в театр кукол, и в драматический. Можно сказать, что она с детства была влюблена в этот город. Вита очень красочно расписала прелести Тархани, но Иру больше привлекли рассказы о литературной студии при областном отделении Союза Приитильских писателей. Виталина однажды мимоходом шесть лет назад поучаствовала в поэтическом фестивале «Поехали! В Тархань!», где и сдружилась с организаторами из СПП. Председатель отделения, она же руководитель литстудии «Вяз» Южина Чингизовна Матюшенко пригласила Виту в следующий приезд в Тархань на их собрание при областной библиотеке имени Надежды Крупской, где в торжественной обстановке в «Зелёном» зале провела творческий вечер Виталины. После того мероприятия такие встречи стали традиционными, ежегодными. А супружеская пара тарханских литераторов Степиковых Николай и Алевтина, поддавшись чарам обаяния Виталины, с тех пор принимали Капелян просто как свою родственницу, оставляя за ней двухкомнатный флигель, каждый июль, где она с супругом Георгием и сыном Венькой проживали почти по месяцу в «высокий сезон» на Пролетарском полуострове на берегу Золотого затона.
Ирина, вдохновлённая рассказами подруги, через интернет попыталась связаться со Степиковыми, но у них в августе флигель был занят, тогда она нашла недорогой номерок с койкоместом на противоположном берегу от Пролетарского полуострова, где река Серебряная Итилька образовывала один из 12 островов в черте города - Октябрьский. Пляж был рядом, в 2 минутах ходьбы, супермаркет «Магнит» -  в трёхстах метрах на материковой стороне от Итильки. Город околдовал Ирину своей светлой аурой. И если с мужем, который отдых признавал только в гамаке или шезлонге на пляже, они только и делали, что проводили время либо в воде, либо на солнце, то в этот раз Ирина без Димы ударилась во все тяжкие. На пляже она появилась только пару-тройку раз, во всё остальное время она ходила по музеям и театрам, а в свободные вечера любила прогулки по площади Артёма Сергеева, которая была не большая, но тенистая и радовала своими буйными тополиными кронами, а в 50 метрах от площади была небольшая пристань и широкий поток Итиля. Она была на экскурсии в кремле, ходила на теплоходике по многочисленным каналам и рукавам реки. Она умудрилась попасть в драматический театр на спектакль «Семейный портрет с посторонним», правда, сидеть пришлось в бенуаре, что не особо ей понравилось, но зато в областной театр оперы и балета, здание которого очень походило своим фасадом на Массандровский дворец, она сходила на драму «Осуждение Фауста», и билет ей достался в бельэтаже по центру. Полторы недели пролетели незаметно. А однажды вечером Ирине позвонили. Приятный женский голос, представившись Южиной Матюшенко, извинившись, что беспокоит во время отдыха, пригласил Иру на творческую встречу, которая пройдёт в Доме офицеров. Южина Чингизовна попросила Ирину стать гостем мероприятия и выступить перед собравшейся публикой со своими стихами. Конечно же, Кызылурусова понимала, что Южине её номер дала Виталина, и хотя Ирина, осведомлённая о датах встреч студии, намеревалась посетить собрание «Вяза», но она не предполагала никого об этом оповещать, не собиралась выступать, просто хотела прийти, посмотреть, послушать и сравнить со своим родным ЛитО им. Фёдорова.
В субботу Ирина, надев свой светло-серый хлопчато-бумажный костюм, с минимумом макияжа и бижутерии, прихватив свою книжку «Семигорье», вышедшую в Старокузнецке в прошлом году, отправилась в не столь далёкое путешествие. С пересадкой двумя маршрутками она добралась со своего острова на улицу адмирала Нахимова, сразу напротив остановки за тенистым липовым сквериком и большим прямоугольным фонтаном высилось плоским фасадом строение Дома офицеров Хвалынской флотилии. Широкое крыльцо в три ступени и три огромных двери, по старой традиции из трёх открывалась только одна, крайняя слева. Внутри Ирину приятно поразил зимний сад, который не вязался у неё с образом солдафонщины, и вообще, слово дворец этому дому подошло бы больше. Светлые стены декорированные серым туфом, белые балясины широкой лестницы навеял ассоциации с прибытием Золушки на бал. А вот и библиотека, где в читальном зале Кызылурусову встретила женщина неопределённого возраста, моложавая, но с пышной копной седых волос. Ирина сразу отметила, что эта пышность причёски делало её похожей на крупный шар вызревшего козлобородника. А мгновение спустя она вспомнила, не так давно прочитанную книгу Сюзанны Кларк, и её джентльмена с волосами, как пух отцветшего чертополоха. Обладательница столь вызывающей причёски и была Южина Чингизовна Матюшенко. Конечно же, Ирина видела фотографии тарханских мероприятий у Виталины, но на тех фото у Южины волосы были собраны в гульку, поэтому узнала она её только по крупной родинке на подбородке.
Южина Чингизовна сразу отвела в сторонку Иру, рассказала о структуре мероприятия и о диспозиции. По плану в первом отделении выступал местный автор-исполнитель Игнатий Зинаков, а во втором слово будет предоставлено ей. И после этого Ирина заняла место в первом ряду и стала разглядывать читальный зал и гостей, которые мало по малу заполняли вполне просторный зал. Столы были сдвинуты в конец зала, а в центре были расставлены офисные стулья в четыре ряда. Условная сцена, посредине которой стоял куцый рояль необычного абрикосового цвета, а стена была украшена репродукциями картин. Ирину больше всего привлекла к себе серая репродукция пастели в тонкой рамке, на которой были изображены стены древней крепости, тусклое море и могильный камень на скалистом уступе. Она смотрелась бледненько  на фоне других картин, но именно она задавала некий лейтмотив оформлению этой части зала. Мрачноватый тон картины  почему-то не напугал Иру, а наоборот, настроил на лирический лад.
Людей в зале было немного – человек 25, но разве летом можно собрать больше? И вот встреча началась. Южина Чингизовна вышла и объявила о начале мероприятия.
- Сегодня у нас два гостя: наш земляк Игнатий Зинаков из Карагали  и гостья из старокузнецкого города Бачатск – поэт Ирина Кызылурусова.
Ирину слегка обескуражило такое представление. Да, она родом из Бачатска, но уже скоро 13 лет, как она стала устюжинкой. Она себя всегда и везде представляла как жителя Устюжска. В конце концов она живёт в этом городе, вышла замуж, родила сына, её первая публикация состоялась в местном альманахе «Усятская россыпь», и тут вдруг выплывает Бачатск...
А на сцену в это время вышел Зинаков, в руках его была примечательная гитара, во-первых её корпус был со слишком широкой «талией», а во-вторых гриф гитары был загнутым, как у лютни. Он  вышел не один, а с дочкой девочкой лет 14, которую он представил публике, как свою ассистентку.
-Познакомьтесь, это моя дочь София, которая будет мне помогать, всё музыкальное сопровождение, кроме гитары будет на ней.
Игнатий запел, приятный грудной голос, хорошие тексты, гитара в его руках выдавала чудесные переливы, а к гитаре присоединялись шумовые эффекты от Софии, это были и связка колокольчиков, и треугольник, и перкуссии а-ля шейкер, и а-ля шум дождя. Сорок минут пролетело незаметно. Ирина даже пожалела, что так быстро закончился музыкальный блок.
И вот  Южина объявляет выход Ирины  и сразу установила регламент в 15 минут. Это уже во второй раз обескуражило Иру, она рассчитывала хотя бы на полчаса и наделала в своей книжке определённое количество закладок…
Ира, поздоровавшись с публикой, кратко рассказала о себе, не забыв упомянуть о городе Устюжске, о первой книжке и, соответственно о второй, из которой и начала читать стихи. Пока она читала стихи из раздела городской лирики, реакция зала была весьма жидковата, потом пошли произведения интимной тематики, и аплодисменты начали звучать более увереннее, но когда она прочитала цикл гражданских произведений, атмосфера в зале накалилась. Как говорится, публика «завелась». Ира читала по 3-4 стихотворения из каждого раздела, чтобы уложиться в регламент, и дочитав православную, а затем и философскую лирику, она закрыла книжку и потом заметила, что уложилась в 13 минут. Но дочитывать ничего не стала, чтобы не портить последний аккорд. На сцену вышла Южина Чингизовна, поблагодарила Ирину и вручила ей в подарок от тарханских авторов альманах «Мосты». Под звонкие аплодисменты Ирина присела на своё место, но не надолго. Матюшенко поблагодарила всех гостей, напомнив, что следующее мероприятие они запланировали на первую субботу сентября, и попросила всех освободить зал, так как в библиотеке на 16.00 запланирована другая встреча. По ходу к фойе к Ирине подходили тарханцы, благодарили её и убегали. В результате на крыльце Дома офицеров остались Южина, Игнатий с Софией и Ира.
У Иры просто пропал дар речи, как быстро местные литераторы растворились. У них в ЛитО им. Фёдорова после каждого собрания люди не разбегались, продолжая общаться в кулуарах, потом на крыльце, потом шли провожать друг друга от остановки до остановки. В результате её муж Дмитрий, привыкший к таким долгим проводам, частенько выходил на площадь Победы на остановку трамвая к группке литераторов, чтобы увести заболтавшуюся благоверную домой, и то за ними увязывалась Виталина, которую они же с Дмитрием потом сажали на площадке Фрунзе на другой трамвай, и только после этого торопились к сыну Стасику, прихватив ему чего-нибудь вкусненького.
Ирине после приятного шумного успеха очень не хотелось оставаться одной, хотелось пообщаться о литературном движении в городе, об издательских вопросах, да вообще просто о жизни. Увы, Зинаков с Софьей прыгнули в такси и уехали на очередное мероприятие. Когда Ирина заикнулась Южине, мол, посидеть, выпить кофе где-нибудь, но Южина Чигизовна, подойдя к оливковой иномарке, в которой её поджидал муж, сказав, мол, извините, дела, захлопнула дверь и уехала. Волной какой-то удручённости накрыло Ирину. Чувство брошенности и неприкаянности вкралось в душу. Ненужности. Ошарашенная Ирина пошла пешком до остановки автобуса, потом поняв, что не торопится в свой съёмный уголок, пошла пешком до места пересадки, а дойдя туда, тоже не стала садиться в маршрутку и пошла через мост, прислушиваясь к крикам чаек над Итилем, вглядываясь в суету чёрно-серых береговушек. Так за 2 часа она и дошла до своего острова. Она долго сидела на скамейке на площади Артёма, посматривая на речную ширь, наблюдая за проплывающими яликами, катерами, теплоходами. Она очень долго размышляла о том, как человека может выбить из колеи малейший социальный дискомфорт, идущий в разрез с какими-то привычками, с какими-то ожиданиями, чаяниями. И только когда на небо выползла медно-самоварная луна, она поднялась и пошла к себе в номер. Долго сидела с чашкой кофе на террасе, всматриваясь в пыльные звёзды, и переваривала нахлынувшие эмоции тоски и бесприютности.
Два последующих дня Ирина прощалась с городом, гуляла по его скверам и площадям, любовалась широкими кронами катальп и китайских ясеней, несколько раз обошла вокруг кремля и полдня провела возле Лебединого озера. Она поняла, что полюбила Тархань. Назавтра её ждал поезд в Западно-Сибирский край. Для себя Ирина решила, если появится возможность, она вновь приедет в этот город, но к тарханским литераторам она больше ни ногой. А зачем?