Поэзия чувств одинокого Адама на шёлке сидящего

Из кормовой установки открывался дивный обзор - весь мир у ног, и Адам видел, что мир красив. Рядом, за плексом - руку протяни - коротко ходил руль высоты.
Слева, вперед, сколь видел глаз, в разомкнутом строю, висели три звена «Мародеров». По правому борту, на всю безбрежную даль - столпы белоснежной, сахарной, взбитых сливок, аппетитной кучевки.
Под жопой, под парашютом и тремя слоями тонкого дюраля - дымчатая пустота.
И монотонный гул мощных двухрядных звезд.
И легкая дрожь.
Интересно наблюдать эту картину: чертова прорва и серебристые сигары плывущие в ней.
Вообще сказать, бомбардировщиков было много больше: разбросанные по эшелонам, колоннами пеленгов звеньев, десятки машин шли впереди.
Борт Адамса - замыкающий. Что накладывало дополнительную ответственность.
Дело нешуточное: он видел разваленного, разорванного снарядом кормового стрелка - неприглядное, пакостное зрелище.
Подумав об ответственности, о своей уязвимости, он даже малость разволновался и, в целях профилактических, поводил стволами «Браунингов». Те, послушные, пятидесятого калибра, в перфорированных кожухах, живые и бодрые, вполне успокаивали. Работа автомата управления оставляла самые благоприятные впечатления.
В целом, все было просто прекрасно.
Очень хорошо.
В конце концов, так вот простецки устроена жизнь: ты убиваешь, тебя убивают - закон Вселенной.
Он испил кофейку и стал пристально вглядываться в свой сектор зияющей прорвы.
Какая красота!