8. Честь майора КГБ

ЧЕСТЬ  МАЙОРА  КГБ

В тот год администрация центрального в Чите кинотеатра «Родина» придумала организовать фотовыставку о буднях границы СССР на южной границе приграничной Читинской области. А поскольку единственным фоторепортером на границе был я, а единственным цензором, «благословляющим» мои снимки в печать и другой открытый доступ — заместитель редактора нашей газеты, подполковник Бортовов, нам с ним политуправление наше и сделало «под козырек».

Ответили «под козырек» и мы, и в один из дней середины мая, за пару недель до Дня пограничника, в полдень, я принес с полсотни моих лучших фотографий в крупном формате в кинотеатр, передал их директору и мы пошли с ним в фойе. Здесь уже были приготовлены стенды, надо было обсудить, что и как размещать, и в эту минуту в фойе с улицы вдруг... завалился военный патруль?! То ли это по закону подлости, то ли они носом меня почуяли, то ли уж так, на удачу, а только вошли вот, а тут — солдат?!

Рядовой?! В кинотеатре?! Средь бела дня?! Такая удача!

-Товарищ солдат, быстро в машину! - командует резко и взмахивает в сторону выхода старший наряда, капитан-»кочкарь».

-Так у меня же... - пытаюсь сообщить о пропуске.

-В машину, я сказал! И — директору, тоном холодного почтения. - Вы извините — служба.

Извинился перед директором и я, вышел на улицу. В сторонке под тополями и впрямь скромненько притулился известный всему городу бортовой крытый ГАЗ-66 городской военной комендатуры. Пошел, забрался, сел на узкую откидную лавочку. Напротив два таких же задержанных, как вскоре оказалось, - «чистых» самовольщика, то есть, без увольнительных. Вышел из кинотеатра патруль, сержант и рядовой с красными повязками забрались к нам и сели со мной рядом, капитан сел в кабину. Поехали.

Минут сорок колесили мы медленно по улицам Читы, и я мог воочию наблюдать действие «мелкоячеистиго трала» комендатуры. Дело в том, что  в прошлом году на территории ее затеяли строительство спортивного комплекса, своих сил не хватало, а потому военный патруль отлавливал по всему городу и свозил сюда на работы почти всех, кто попадал на дежурстве в поле его зрения.

К моему удивлению, за неполный час патруль задержал и «упаковал» еще пятерых рядовых и сержантов в «самоволке», и вскоре все мы, привезенные в комендатуру и переданные капитаном, начальником патруля, дежурному майору, стояли шеренгой вдоль стены.

Опрос «виновных» майор начал с правого от меня фланга. Вопросов ко всем было два: из какой воинской части и за что задержан. Части у всех были разные, а причина «за что?» одна: нет увольнительной, - и майор бросал каждому ожидаемое и неминуемое:

-Комплекс!

В дежурке, за спиной майора, за столами под высокими окнами сидели еще два старлея. Один что-то записывал в «гроссбух», второй почему-то бездельничал и слушал. Дошла очередь до меня.

-За что? - спрашивает майор.
-Не знаю.
-Увольнительная есть?
-Нет. Есть пропуск по городу с восьми до двадцати.
-Дай сюда.

Достал из внутреннего кармана шинели вложенный в картоночку, чтобы не мялся, «дорогой мой аусвайс» за подписью начальника штаба округа, генерала Ракушина, подал майору, - и в эту минуту в дежурку входит знакомый мне майор из нашего управления?!

Я так обрадовался, что он меня спасет от бетонных работ на комплексе, с такой страстной надеждой взглянул на него, как на «своего и до боли родного», а он неожиданно с выражением — почему-то?! - сдержанного бешенства взглядом по мне этак мельком мазнул и — к майору:

-С кем здесь можно говорить?

Месяц назад по его просьбе я его дочь, его самого и всю их родню на бракосочетании во Дворце снимал, а он со мной — так?!..

-Слушаю вас. В чем дело? - сухо осведомляется майор-дежурный.

-Это я вас хочу послушать, что у вас за личный состав?

-Товарищ майор, излагайте вашу суть! - отталкивая взглядом «не моего» майора говорит дежурный, откидываясь в кресле.

-А в том и суть, что у меня, как офицера, есть своя честь! Я — майор КГБ и я  честь имею!

-В чем дело?

-А в том и дело! Что вчера! Вечером! - громко, на всю «дежурку» и тоном «командным» продолжал майор, - при выходе из кинотеатра «Родина» после окончания киносеанса! Я на глазах моей супруги получил от вашего пьяного солдата по... да, по лицу! И требую!..

-А вы уверены, что это был именно наш солдат?

-Аб-солютно!  Мы навели справки. А потому требую!..

-Товарищ майор, запомните: в комендатуре! города Читы! пьяных солдат?! не водится!  - «тоном кувалды» вбивал майор-дежурный «не моему» майору. - А если какой-то солдат, неважно из какой части, врезал вам по... да, по лицу...  так, должно быть, вы, старший по званию, его, между прочим, советского солдата! - заметьте! - как-то... унизили, оскорбили... или спровоцировали. Советский солдат?! Майору?! просто так по.. да, по лицу... не звезданет.

-Что у вас за позиция?! Есть же элементарные понятия офицерской чести!.. - продолжал «не мой» майор, пребывая все в той же «петушиной» позе.

-А та и позиция, - сухо-назидательным тоном хозяина, отдыхающего в кресле, проговорил майор-дежурный, - что никому не дано право унижать, а тем более оскорблять советского солдата, даже если вы офицер КГБ. Тем более! И закончим на этом.

«Не мой» майор хотел возразить, раза два открыл даже этак рот, чтобы бросить что-то «в резон», «опрокинуть», да... мотнул головой недовольно-истово, буркнул:»Ну и порядки!» и — вышел.

-Й.... мы таких майоров КГБ, - в язвительном чувстве рассмеялся майор-дежурный, явно довольный собой.

-Зд-дорово вы его! - восхитился старлей, который наблюдал и слушал.

-Видно, баба накрутила, - сказал второй старлей, кивнув глубоко. - Вон какой взлохмаченный!

Все трое посмеялись, склоняя при этом слово «честь» по всем падежам и временам, и майор, все еще улыбаясь и обращаясь уже ко мне, произнес:

-Та-ак, а с тобой-то что нам делать? А-а, кстати, почему фуражка? Почему не пилотка?

-У нас это повседневная, по Уставу, - говорю.

-А-а-а... откуда это у тебя на шинели второй ряд пуговиц?

-По новой форме одежды.

-Это у них нынче для срочников с первого января ввели, - поясняет старлей при «гроссбухе».

-Да? А что - красиво, - соглашается майор, меряя меня, стройного и красивого,  взглядом. - И пропуск у тебя. Возьми.

Подал мне пропуск.

-А загребли за что?
-Не знаю. Не сказали.

-Ладно. Свободен, - говорит майор и — старлею, который без дела. - Брякни на ворота, чтобы пропустили.

«На воротах» у выхода с территории младший сержант, выпуская меня, немало удивлялся, почему я вот так  «бесплатно» покидаю комендатуру, почему уже не на спорткомплексе? А я шел в центр города, на улицу Бутина, в наше управление и думал, ну и правильно, что еще вчера этому майору авансом звезданули по... да, по лицу - за оставление сегодня в беде погибающего...