Апокал. Рёв 94

НЕМКИ НЕ СЛИШКОМ перегружали себя даже в самое тяжёлое время войны!
Гамбург, 1944 г.



Иллюстрированный вариант книги "Критика чистого чувства" смотрите и читайте:
- на авторском сайте Анатолия Бочкарёва   "Ревущаябочка.рф"
https://bo4ka-rev.ru

- на авторском канале А.А.Бочкарёва - в Яндекс Дзен -  "Ревущаябочка".
Статьи и нарративы из книг автора. С использованием документальных фото, картинок и анимации.
Источник изображений: https://images.yandex.ru



                *    *    *


В РЯДУ МЕРОПРИЯТИЙ того славного -  фирменно «коричнево-красного» -  перестроечного времени обязательно оказывалась не только неизбежно «широкомасштабная стандартизация», но и РЕГЛАМЕНТАЦИЯ «МЕРЫ ПОТРЕБЛЕНИЯ», особенно самого необходимого, хлеба насущного, продовольствия.
Поначалу не просматривалось никакой особенно-творческой работы в области регуляции «спроса-предложения» -  лишь учёт и распределение. Пока только с использованием карточек.
 
ОДНАКО со временем и продовольственная карточная система стала претерпевать довольно кардинальные преобразования. Порой она даже большевиков поражала казалось бы совершенно излишней для местных жителей, в военное время так тем более -  въедливостью и обработкой даже самой незначительной подробности.
Отличалась эта система открыто выпирающим расчётом на скорую социальную отдачу, на результативность закладываемого. Неспроста любая мелочь всегда важна, потому что именно она кладётся впрок, на вырост. Всё остальное уже выросло.

(ДО ТОГО СПОРО И СКОРО всё это немцами проделывалось, что впору теперь самым новейшим русским жестоким «стандартизациям» и тут как следует подучиться. Где всегда учились. Как только закончится Зондер-этап, последняя стадия существования в России нынешней тирании. И фюрерствующие «суверены» («сюзерены») отойдут куда им положено по исторической разнарядке... Кто на покой, кто —  в Гаагу, а кто и в полный упокой.)

САМЫМИ ПЕРВЫМИ ПОЗИЦИЯМИ, по которым у немцев группировались продуктовые литеры, становились естественно две: кто кормилец, а кто иждивенец (это первая позиция), а вторая -  естественно, по профессиям и приоритетам трудовой занятости.

«Круглые безработные» могли получить продуктовую карточку только по основному для такого случая документу -  НАПРАВИТЕЛЬНОЙ КАРТОЧКЕ биржи труда, после чего они и попадали под одну из продуктовых литер (всем выдаваемых, кстати, персонально в руки и еженедельно).   
(ГАКК. Р - 418, оп. 1, д. 10, л. 4).



НАПРИМЕР, в г.Ейске ПРОДУКТОВЫЕ КАРТОЧКИ для основного контингента работников делились по таким «спецификациям» :

Карточка с литером А  -  для неработоспособных старше 14 лет давала право владельцу на получение полукилограмма крупы, двух килограммов картофеля, полутора килограммов хлеба, семидесяти граммов жира; мяса же не предусматривалось для таких вообще. Это на неделю, разумеется.
По карточке литер Б  -   владельцу на неделю полагалось сто граммов мяса, два килограмма хлеба и т.д. -  и всего остального на эти же 25-30 % побольше, чем в литере А.
Карточка литер В  -  предназначалась для лиц, занятых тяжёлым физическим трудом. Мяса на неделю -  200 грамм, жира - 150, хлеба -  два с  половиной, а картофеля -  предел, три с половиной килограмма.
Карточка литер Г -  выдавалась на детей до 14 лет. Тут всего, конечно, очень не помногу, в среднем в два раза меньше, чем даже по литере А.   
(ГАКК. Р - 498, оп. 1, д. 19, л. 14).


САМ ПРОЦЕСС ВЫДАЧИ конкретному субъекту-владетелю продовольственной карточки определённой ему литерной «меры потребления» отправлялся в целом от органов, впрямую завязанных на производство и в конечном счёте отталкивался от определения МЕРЫ ТРУДОВОГО ВКЛАДА этого самого субъекта, с подсчётом всех его иждивенцев.

Выдающие продуктовые карточки хозяйственные команды «ВИКАДО», а точнее -  действующие при них карточные бюро, отдавали распоряжение всем предпринимателям и директорам предоставлять 27 числа каждого месяца полный и точный список всех своих работников.
Так называемые «подёнщики» и «почасовики» (уборщицы, прачки, домохозяйки, дворники, все, кто работал один-два часа в день) военно-перестроечными властями не «отоваривались». То была забота органов местного самоуправления.
Тем же, кто работал на предприятиях и службах самого военно-административного управления, снабжение шло по высшим литерным карточкам, часто с дополнительными вспомоществованиями.
На биржах труда полно молодёжи. Радость в любом случае -  не угонят в «новую, светлую жизнь», так «направительную карточку» дадут!



ПРОДОВОЛЬСТВЕННОЕ СОДЕРЖАНИЕ по наивысшему разряду выдавалось и иждивенцам таких работников, им также вручались аналогичные «лебенс-миттелькарте». Престижнее «Америкэн экспресс» считались штучки!

(ДАЖЕ большевики свою номенклатуру и подпевал не могли или не решались настолько откровенно, открыто выделять из массы. А может быть «трудовая власть» ДО ВОЙНЫ ЕЩЁ СТЕСНЯЛАСЬ?!
Оккупантам в этом смысле было, конечно, проще. Они открыто говорили, что да, мы оккупанты, а не власть ваших «товарищей комиссаров». Кто нам конкретно продаётся, кто нам реально помогает и работает на нас, того мы покупаем, тот и будет жить при нас ну просто очень замечательно. Это как раз и «есть карашо-о», потому что разумно.)

ИЖДИВЕНЦАМИ при немцах считались не работающая и не получающая где-либо ещё продовольственной карточки жена работника, младше 14 лет дети, старики-родственники, кому за 60 лет (кто действительно иждивенцы, а не подрабатывают на стороне).
В целом положение семей даже и без кормильцев или с большим числом иждивенцев  резко улучшилось с приходом немцев. Когда же семья имела кормильца с выгодной продовольственной карточкой, при оккупантах она могла вообще не бедствовать. 
(Макарский.  Немецкое  военно-административное управление Донбасса... с. 139).


ДЛЯ ТЕХ ГРАЖДАН, кто только что поступил работать, основанием для получения продовольственной карточки являлся направительный талон биржи труда. Но карточка немедленно отбиралась при любого рода увольнениях, в  том числе и по собственному желанию, и по сокращению.
Она возвращалась в карточное бюро хозяйственной команды «Викадо» вместе с карточками иждивенцев - для  уничтожения. На каждой такой карточке-купоне должна была обязательно стоять печать Бюро «Викадо» и всякая подделка этой немецкой «валютки» немедленно каралась по законам военного времени. Иждивенцы не зависели всецело от своих благодетелей-кормильцев. Жёстко не были повязаны с ними.   
(ГАКК. Р - 418, оп. 1, д. 10, лл. 1, 4).

Разрабатывалась и НОВАЯ СИСТЕМА СОЦИАЛЬНОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ малоимущих слоёв населения.
На протяжении первых неделей и месяцев оккупации работали старые нормы пенсионного обеспечения и все прежние пенсии и пособия «от русского государства» сохранялись полностью в прежних видах и размерах. 
(Таганрогский филиал ГАРО.  Р - 514, оп. 1, д. 17, л. 8).



ПОСЛЕ СОЗДАНИЯ органов местной власти, но ещё до выхода нового закона о пенсиях и единовременных пособиях, бургомистры из своего фонда устанавливали ВРЕМЕННЫЙ ПОРЯДОК оказания дополнительной материальной помощи лицам особо нуждающимся, в частности, лишившимся нормальной трудоспособности.
Причём, материальная (денежная, реже натуральная) эта помощь могла быть разовой, временной (на болезнь, последствия стихийного бедствия, например, пожара или наводнения). Помощь могла стать и  постоянной (инвалидность, потеря кормильца, старость).

Мог выделять бургомистр и пособие по безработице. Пособие же по старости мужчинам полагалось с 60 лет, женщинам -  с 55 лет. (Впоследствии большевики и за этот расклад надолго зацепились! Пока при Путине не похерили даже немецких нацистов -  резко подняв возрастные планки пособий! Самая ж «справедливая» страна в мире!)
 
ЭТОТ ВАЖНЕЙШИЙ ФОНД бургомистра при немцах пополнялся следующим образом. Распоряжениями городского казначейства на предприятия и учреждения города налагался определённый вычет, так называемый «ПЕНСИОННЫЙ НАЛОГ». Он-то и составлял основную массу поступлений в собесовский фонд бургомистра. Но кроме него большие средства вносили туда многочисленные благотворительные организации и учреждения.
Пополнению фонда и из других источников способствовала практически полная финансовая самостоятельность городских властей и они могли как угодно гибко маневрировать доходами и расходами. 
(Таганрогский филиал ГАРО.  Р - 600, оп. 1, д. 61, л. 27).

Однако, на войне как на войне, правом на пособие совершенно не пользовались (знакомые все лица!):  1. Жиды, 2. Большевики и их семьи, 3. Красные партизаны и их семьи, 4. Семьи эвакуировавшихся вместе с большевиками, 5. Семьи работников НКВД, 6. Добровольцы Красной Армии и Красного Флота и их семьи.

В ТО ЖЕ ВРЕМЯ режим наибольшего благоприятствования предоставлялся в возможности оказать помощь иждивенцам лиц, уехавших на работу в Германию, лицам, репрессированным большевиками и их семьям, в общем, всему слою потенциальных союзников немецких реформ в России.



ПОМОЩЬ ВЫДЕЛЯЛАСЬ И ТЕМ, кто в открытую или тайно помогал оккупантам, осведомлял, участвовал в казни соотечественников. Тут выделялись обязательные тридцать сребреников. За их выплатой никогда и нигде, конечно, дело не останавливалось.  (Там же. л. 38).
Может быть выделение этих самых денег -  важнейшая статья в бюджете любой уважающей себя власти -  всегда стоящей на плечах иуд, «всех родов, величин и сортов»! И только потом дураков.

Перестроечные власти, оккупационные и местного самоуправления, поджидал искус сорваться во взращивание иуд промышленно-поточным методом, повязаться с уголовным сбродом, по идее несовместимым с любой властью и поэтому формально преследуемым каждой. То есть, в итоге криминализироваться самим.
ИМЕННО ТАКОЙ «КОНТИНГЕНТ» всегда первым навязывался власти в помощнички. Именно такой народец, как к мёду льнул, и бродил по тылам крутых мер, самозабвенно участвовал в них. Он просто жил ими. Упивался.
Как пронырливые саламандры в пламени сгорания хоть чего-нибудь живого.


Впрочем, это тема сквозная, транс-историческая и свойственна любой переломной эпохе. Ельцинские властвующие криминалы («законные вооружённые бандформирования») тому ярчайшее  подтверждение. Гитлер всё же устоял перед этим. А вот малограмотный, упёртый азиат Ельцин -  нет!

Бургомистерства при германских оккупантах активно пытались пресекать нечистый, безнравственный элемент, мздоимство и тому подобные вещи и в системе оказания пособий. При этом не столько непосредственно сами пресекали, сколько силами общественности.
Они добивались этого, ещё и придавая социальной помощи статус широкой, открытой благотворительности, где махинаторам всегда труднее подвизаться и замаскироваться.

ПОТОМУ ЧТО тут всё на виду. За счёт своих фондов бургомистерства регулярно практиковали организацию широкомасштабных благотворительных кампаний по оказанию помощи любому действительно нуждающемуся, о котором, как и об активистах кампаний, уже мало кто мог сказать, что он симулянт, нечист на руку или что он вор. 
(Таганрогский филиал ГАРО. Р - 513, оп.1,  д. 46, л. 1).

Остальной «контингент» на поклон к оккупантам и вправду шёл в основном мутный.



ТАКАЯ АВТОКОРРЕКЦИЯ гуманитарной «само-помощи» конечно не исключала, а лишь дополняла и официальную помощь со стороны бургомистерского отдела по социальному обеспечению, и тот вклад, который внесли в организацию и обеспечение этого дела военно-оккупационные и рейхскомиссариатские власти.
Поэтому подобная «поддержка населения» и оказалась довольно впечатляющей.

К ПРИМЕРУ, в маленьком Таганроге в какой-нибудь из этих двух совокупных форм местной «самопомощи» её регулярно получали 16 тысяч 760 человек, пострадавших от большевиков, а за один, первый квартал 1942 года единовременное пособие-помощь с этой же мотивацией получили 147 тысяч жителей Таганрога, то есть, две трети населения. 
(Таганрогский филиал ГАРО. Р - 513, оп. 1, д. 151, л. 38 ; 
Там же  Р - 600, оп. 1, д. 678, лл. 27, 28, 29, 30, 38.;   
Там же  Р - 619, оп. 1, д. 208, л. 106).


ПАРАЛЛЕЛЬНО И ОДНОВРЕМЕННО с такими кампаниями бургомистерства проводили и другие, -  как аналогичные,  например, по сбору вспомоществований вдовам и сиротам, домам инвалидов и престарелых, приютам милосердия, - 
так и акции, попросту пристёгнутые к ним, «за компанию», как, например, даже попутный сбор вторичного сырья. 
(Таганрогский филаиал ГАРО.  Р - 513, оп. 1, д. 13, л. 14.; 
Там же Р - 619, оп. 1, д. 208, л. 106).

Или введение ОБЯЗАТЕЛЬНОГО ГОРЯЧЕГО ПИТАНИЯ детей в школах, до которого большевики так и не доросли никогда. Нынешний правитель страны только широковещательно обещает и обещает его. Как и всё прочее, что когда-то уже было -  за считанные пару лет при немцах.


В БУРГОМИСТРАХ не только залётные ухари оказывались или ставленники красного подполья и партизан. Довольно часто во главе управ становились умные, пожилые люди, ещё помнившие прежние русские порядки. 
(Таганрогский филиал ГАРО.  Р - 513, оп. 1, д. 13, л. 5).
Со временем оккупанты конечно иногда распознавали, кто у них на самом деле в бургомистрах ходит. И начинали оценивать тех по реальному достоинству, понемногу меняя представление об унтерменшах.

ЧТО ЖЕ КАСАЕТСЯ оказания помощи по временной нетрудоспособности, то её довольно гибко регулировали управления здравоохранения при местных органах власти. Больничный лист при немцах выписывался предельно пристрастно и главным в нём стало не освобождение от работы, а необходимость лечения.

За перебои в питании школьников любой бургомистр наказывал очень строго!



Больничный лист теперь считался именно больничным. Упор делался исключительно на вылечивание и восстановление трудоспособности. При этом врачи персонально отвечали за выздоровление заболевших и за возобновление их способности полноценно трудиться.

ЖЕНАТЫЕ ПАЦИЕНТЫ ИХ, болея до шести недель, получали полный прежний заработок, затем лишь 60 процентов от него до поры, когда врачебная комиссия уже смогла бы определить окончательную пригодность к труду или установить нетрудоспособность. Тогда перевести на инвалидную группу.
Холостым болезнь прощалась меньше, до шести недель шло 80 процентов от прежней заработной  платы, а после этого срока и до врачебной комиссии -  лишь половина заработка. 
(ГАКК. Р - 416, оп. 1, д. 2, л. 17).



С 1 июля 1942 года на всех восточных территориях, включая зоны под военно-административным управлением, вступил в силу ЗАКОН ОБ ОХРАНЕ МАТЕРИНСТВА. Каждая женщина за шесть недель до родов и на 12 недель после - освобождалась от работы с полным сохранением жалованья, которое ей выплачивали понедельно, неукоснительно в определённый день недели.

МАТЕРИ, кормящие грудных младенцев, в течение 26 недель (!) получали специальные добавочные «МОЛОЧНЫЕ СУММЫ» -  чтобы ребятишки росли здоровыми и развитыми унтерменшиками на самом полноценном питании -  естественном, материнском.
Мамочки получали всю свою зарплату за все месяцы декретного отпуска. Плюс ЗА ЭТО ЖЕ ВРЕМЯ -  шесть с половиной месяцев добавочных «молочных сумм»! Вот чего никогда не было в России! И сейчас нет!
Только при жестоких товарищах гитлеровцах разочек и наблюдалось.

Все беременные женщины и кормящие грудью матери безусловно освобождались от ночных и праздничных работ. Кроме того, во время беременности и после родов женщину нельзя было уволить с работы.
Предприниматели или чиновники, всё-таки сделавшие это, очень сурово наказывались. Женщина не только восстанавливалась в праве, но и всегда без всяких судебных разбирательств получала добавочную полновесную «сатисфакцию» -  материальную компенсацию за нанесённый ей моральный ущерб. 
(Таганрогский филиал ГАРО. Газета "Новое слово", 18 июня1942 г).



ПРИ ЭТОМ В ТЕКСТЕ подготовленного для России немецкого Закона об охране материнства особо подчёркивалось, что он является пока лишь первым приближением к аналогичным статьям германского законодательства, касающимся немецкой женщины с уникальным «биллем» её прав и обязанностей -  знаменитым принципом «Трёх К», «киндер - кюхе - кирхе» («ребёнок-кухня-церковь»).

Немки не сильно перетруждались даже в самое тяжёлое время войны!
Не только большевики, но и их западные союзники повсеместно и без разбору привлекали всех женщин к тяжёлым работам, в том числе и на военном производстве. Гитлер единственным в мире (!) запретил вообще привлекать женщин к тяжёлому труду. Два с половиной миллиона немок, возможных работниц, в самые тяжёлые годы рейха так и остались домохозяйками. 
(Буллок А. Гитлер и Сталин: Жизнь и власть: Сравнительное жизнеописание:  В 2 т.  Т. 2... с. 158).


Теперь бесноватый канцлер удумал причинить такую же пакость и русским женщинам. И наконец заякорить свой природный «новый порядок» в России -  самым природным, молочным способом. Просто выключив из производственной деятельности ГЛАВНУЮ РАБОЧУЮ СИЛУ РУССКОГО НАРОДА, забросав её декретными и «молочными суммами» вкупе с материнскими правами.
Нет, каков мерзавец?!
 
Кто же теперь должен был рельсы таскать, шпалы укладывать?!
Определённо немецкий фюрер оказался дальше от этого народа, чем даже русские декабристы.
А ещё хотел, чтоб Перестройка заработала и дала результаты! Ну как можно было после этого устоять в России?!
Как ему могли всё это простить те, кто и сейчас может по-настоящему усваивать только жестокость и глупости?!
Именно поэтому, с годами их ненависть к немецкой Перестройке только возрастает!
Потому что им никогда не достичь её рубежей!