Глава 2. Происшествие с дверью сарая

предыдущая глава: http://proza.ru/2020/06/20/813


      На следующий день погода была ещё лучше вчерашней. И Большемухи нет. И в животе всё хорошо! И на языке! Видите, я даже с вами преспокойно разговариваю. Да ещё ко всему этому счастью и Гаврик с нами – со мной и Бравиром – гулять пошёл! Не жизнь, а просто рай.
      – Лесик, иди сюда! – позвал Гаврик. – Болтливый мальчишка... Что ты там опять рассказывал? Всё что-то ворчишь, как будто бормочешь... Разговаривать хочешь научиться что ли?
      Что ж, люди любят проявлять свою снисходительность, словно бы мир держался на них. Но это не нарушает моей картины мира, и я поддерживаю эту игру, чтобы не привести их в замешательство. Ведь мы и должны поддерживать людей, для того мы и живём с ними. И поэтому я отвечаю своему другу, даже когда он говорит глупости.
      – Всё! – ответил я, но Гаврик, конечно же, не понял.
      Да и вообще, приходится сказать, люди такие непонятливые... Нет, Гаврик-то ещё ничего, он хотя бы иногда понимает, а есть настолько неразумные... что даже не знаешь, как к ним и подступиться. Так и приходится их кругом обходить. Вот когда-то раньше, в незапамятные времена, как говорила бабушка, люди могли понимать собачью речь. А сейчас – нет, разучились уже.
      – Что, всё ещё чихаешь? – улыбнулся Гаврик. – Ничего, сейчас вот мы тобой на солнышке поиграем, и ты быстренько выздоровеешь. А ну-ка язык покажи... Ага, уже лучше... Ну, хорошо. А кто палочку будет ловить и приносить?
      О, ну, вот это уже интереснее. Беговые занятия с ориентацией на координацию и выработку оперативно-разыскных навыков. Самое то для начинающей собаки. Да и для продолжающей тоже. И на этом основании мы с Бравиром выразили полное своё согласие кодовым движением хвоста, которое даже самые глупые люди понимают.
      Для игр и занятий за сараем был прекрасный лужок, который папа Володя засеял шелковистой травой и регулярно его подстригал газонокосилкой. Там время от времени проводились увлекательнейшие матчи в крикет, до которых нас с Бравиром, к сожалению, не допускали. А что делать, если наш охотничий хватательный инстинкт побуждает ловить этот чудесный шарик, из-за которого у них и происходит весь сыр-бор? И он такой замечательный, что отдавать его совсем не хочется, несмотря на то, что за тобой бегает целая толпа народу, бестолково хлопая руками по пустому воздуху, где только что стоял я, а вот меня уже и нет, шумно и нелепо топая ногами и ломая загородки и заботы, а то и даже проваливаясь в хозяйственные и силосные ямы... Как, скажите на милость, могут научиться ловкости или хотя бы нормальному передвижению в пространстве эти неуклюжие люди, если мы их не будем тренировать, ну, или притворяться, что сами поддаёмся дрессировке?
      Вот я и Бравир и пошли поиграть с Гавриком на этом лужке в «принесипалочку». И никто из нас не знал, что это кончится таким приключением. Но, правда сказать, когда начинаешь играть с детьми, никогда точно не знаешь, чем всё закончится, это со взрослыми ещё более-менее понятно, годам к тридцати они уже немного умеют себя вести и даже можно прогнозировать, какие именно последствия будет иметь то или иное их действие. А с детьми... да... Но именно это и интересно. Это называется «эффект неожиданности». Так наш папа говорил.
      Ну вот, играем мы так с Гавриком, приносим ему палочку, чтоб он ещё раз её бросил, да он и устал, видать, внимание потерял. Или соскучился от однообразия действий... А что уж делать – ведь только так и можно научиться хорошо её бросать, чтоб любая собака найти смогла. Так или иначе, а забросил он в который-то из разов палочку нашу метательную на крышу сарая. К счастью, крышу эту папа Володя сделал высокой, а палочка была хоть и неровной, но всё же удобоскатываемой, и мы с Бравиром дождались, когда она вернётся к нам с крыши. А Гаврик так развеселился, глядя, как мы сидим под краем крыши и смотрим, разинув рот от напряжения и подрагивая хвостом, как палочка, медленно переворачиваясь, катится к нам, что тотчас запулил её на крышу ещё раз. Он аж закатывался от смеха, глядя на нас. Ну а нам-то что? Достойная собака не станет обращать внимания на людские нелепости.
      Хорошо хоть он потом опять стал бросать её нормально. Мы уже думали, что всё, он успокоился. Ан нет. Опять зашвырнул её, да не на крышу, а перебросил – так что она во двор с той стороны сарая свалилась, с лицевой то есть, потому что лужок тренировочный находится с тыльной сарайной стороны. Он думал, наверное, эффект неожиданности произвести. Но нас-то не проведёшь. По крайней мере, меня. Бравир остался сидеть, и очень мудро – на всякий случай – с этой стороны палочку караулить, а я на ту сторону побежал. Потому что страховка, она, конечно, нужна, но я знал, что наша цель – там, на той стороне. Где дверь сарая, соответственно, и располагалась. И прямо перед ней палка-то и свалилась. Ну, я обрадовался, бегу, значит, к ней... В этом и была моя ошибка. Я бдительность потерял, потому цель была близка и заметна. А нужно бдительность сохранять, потому что могут случиться всякие внезапные обстоятельства. Они и случились.
      Только я пасть раскрыл, чтоб палку схватить, как вдруг дверь сарая приоткрылась, да так ещё коварно – ровно настолько, чтоб по траектории движения моего носа оказаться. И я что есть маху, то есть, конечно, что есть бегу – врезался её край. И что тут смешного? Потому что, несмотря на то, что я уже вполне сформировавшаяся собака, достаточных навыков торможения у меня ещё не выработалось. Да мы и не занимались с этим в конце-то концов. И я, ударившись носом, кубарем вкатился внутрь сарая. А дверь эта, как открылась коварно, так и закрылась.
      Но это только тогда я не знал источника коварства этой двери. Мне уже потом Бравир это рассказал. Там кот всему виной был. И ведь он ещё и угрожал Бравиру, что если он мне – и уж тем более Гаврику – расскажет, то может получить пару новых царапин и даже лишиться глаза! Но Бравир не из пугливых. Недаром у него и имя такое. Он мне – рассказал. Ну, а уж Гаврику не стал – ладно, чего там. Мудрая собака всегда найдёт компромиссное решение.
      И что до того, что он, кот этот, просто собрался, понимаете ли, из сарая выйти? Ну, вышел бы, да и шёл своей дрогой. Так нет, надо ему испугаться. Подумаешь, увидел, что на него (а соответственно и на дверь) на всех парах несусь я. Разве не знает он, что мы и мухи... э-э-э... в общем... ну, что ничего ему от этого не будет. Ну, разве что немного шёрстка его драгоценная помнётся и загрязнится. Ничего, отмоется потом, да и всё, ему не привыкать. Но они ведь, эти коты, такие пугливые – даром что коварные. Вот он на дверь и взобрался. А после того, как я, ударившись о край, в сарай вкатился, он с неё и спрыгнул... И дверь закрылась. И ладно бы только это. Но ещё ведь и щеколда упала! Вот ведь какая история.
      Вот так и обернулся для меня наш летний рай тёмным сараем. Хотя... если приглядеться, то не такой уж он был и тёмный. Меня несколько извиняет то, что прежде мне не приходилось в нём бывать, Гаврик нам не позволял, говорил, что мы ещё маленькие. Ну а нам не хотелось его обижать, всё-таки он о нас беспокоится.
      И я стал осматриваться, но ещё больше – принюхиваться на предмет того, кто бы здесь мог находиться. И я уже думал, что там никого нет, как услышал характерное «ко-ко-ко». Оправились уже от испуга, видимо. Там были куры! Ха! Да это вообще не опасность. Я их уже знаю. Бегают как дуры туда-сюда и кудахчут. Можно их погонять, пока папа Володя не видит. Весело вообще-то, но это для девчонок, наша Мила этим любит заниматься – это сестрёнка наша младшая, она живёт в соседней деревне у двоюродной сестры Гаврика и Руси по имени Наташа, она дочка тёти Светы, сестры папы Володи. А мы с Бравиром таким гонянием не занимаемся. Давно уже. Целую неделю. Но вот петух... Это совсем другое дело. Такой весь из себя рыцарский. Так приятно его за хвост бывало дёрнуть. Правда, после этого бежать нужно быстро, но это даже интереснее. Опасность, да и тренировка опять же.
      И вот, принюхиваюсь я, привыкаю понемногу к темноте, как вдруг... Петух клюнул меня в нос.
      Нос! Мой бедный нос! О, мой носик... Ты был таким хорошим... Мне, по крайней мере, вполне нравился. Красивый. Мог всё чуять. На больших расстояниях и в любых деталях. Прекрасно чихал. В меру холодный, в меру влажный. Чёрный. И, опять-таки, красивый. А теперь... Оу-ву-у... Ничего не чувствует! А болит-то как! Вот ведь беда! Об дверь стукнуться, котом обмануться, петухом клюнуться... Вот ведь судьба!
      Ну, тогда-то меня Гаврик с Бравиром-то и услышали. И пришли и избавили меня. А петуха на шест загнали, где ему и самое место в такие хорошие времена, чтоб рая не портил. Их потом, попозже гулять бабушка выпустит. Мы с Гавриком всегда перед ними поиграть успевали. А Гаврик-то добрый такой – меня на руки взял, нос мой осмотрел, потом полечил его каким-то раствором... И совсем не больно, только шипел чуть-чуть и пахнул сильно, но ради благого дела я уж потерпел это. Чихнул только несколько раз, а так ничего. Может, раз тридцать. Или пятьдесят. Гаврик уже со счёта сбился и от смеха плакал. Но я снисходительно к этому отношусь. Даром что ли наша мама Альма кроме цирка ещё в трогательном центре собакой работает. Там дети отдыхают от своих родителей с нами. Ведь с нами – самый настоящий отдых и есть, не иначе.


следующая глава: http://proza.ru/2020/06/21/778