Ненужные дети. Глава первая Старшая

За окном стояла морозная скрипящая предрассветная темень. Алиса отключила будильник, и с титаническим усилием воли вылезла из-под тёплого одеяла. В натопленной спальне досматривали свои сладкие утренние сны её дети и любимый мужчина, её муж.
Вставать не хотелось. Но Алиса хотела, чтобы к моменту их пробуждения на столе дымил горячий, только что с плиты, завтрак. Эту мелочь, которая воспринимается не иначе, чём мелочь, получают отнюдь не все дети. Это маленькая, но ежедневная жертва, которую приносят мамы своим детям, которых очень-очень любят. А любят детей далеко не все мамы.

Ох, и тяжко Алисе оставлять своих сыновей и мчаться на работу каждое утро, они ведь совсем малыши. Но она должна - им должна. Это её семья. Так сложилось, что уж там. У неё карьера летела в гору, и на семейном совете было принято волевое решение: пока что с детьми будет дома папа. При чём, самый лучший, самый ответственный папа.

Все всё понимали, но нестерпимое чувство вины терзало Алису каждое утро. И она считала, что хотя бы завтрак - но что-то должно быть исключительно маминым действием для детей, что это самое малое, что она может сделать для своей семьи. И вставала на час раньше, чём могла бы. И эта маленькая жертва своим утренним и самым сладким сном, помогала ей справляться с тем, что угнетало её.

Алиса как никто другой знала цену этому сладкому слову "семья". Она знала её, как тот ребёнок, который слишком рано понимает, что он не нужен ни папе, ни маме. Как ребёнок, которому слишком рано пришлось повзрослеть. Горячая чашка согревала руки, а воспоминания роем снежных пушинок складывали перед взором Алисы кадры из глубин её памяти. То, что она не сможет забыть, как бы ни старалась.

***

Ей было года полтора, когда у неё родилась сестра. Маленький свёрток принесли в дом, а она, сама крошка, уже понимала: у неё есть сестра! И это очень, очень хорошо. А почему, Алиса не знала. Просто так чувствовала. Сначала у неё были мама и папа, а теперь вот и сестра.

Ей было семь, когда детский счастливый мир навсегда рухнул. Первое осознание своей беспомощности, страх - не за себя, а за сестру. Пьяный папа, еле пришатавшийся с работы домой, закрылся с ней на кухне и вываливал на свою маленькую старшую дочь весь ужас пьяного бреда. Он не спрашивал, как прошёл день у дочерей. Он не интересовался, что они ели и помогал ли им кто сделать уроки - нет. Он рыдал пьяными слезами, надевал галстук на шею, как удавку, становился на табуретку и грозился покончить с собой. А она молчала, глядя на него своими огромными серыми глазами, вы которых резко пересохли слёзы, и думала о том, что ничего не понимает, и скорее бы пришла мама. И чтоб он только бы не додумался притянуть сюда ещё младшую сестру. И чтоб прекратил. И чтоб пришла мама. Алиса смотрела на этого родного человека, который говорит страшные вещи, и понимала, что с ним что-то не то. И отчаянно его любила - своего папу. И маму, которая не спешила почему-то домой. И ещё свою сестру.

Приближался Новый Год. Папа трезвым не бывал, и всё чаще старшей доставалось на пьяной кухне  - папа вёл задушевные беседы. В тот Новый Год Алиса просила у Деда Мороза детство: трезвого папу и маму всегда рядом. И чёрную, с рыжим пластиковым клювом, ворону.

Мир глух и слеп. Это не правда, что он безопасен. И совершенно нет необходимости учить этому своих малышей. Мир - злобное место, безучастное к детскому немому крику отчаяния. Оно скорее ответит пожаром, холодом и голодом, чем исполнит недетские желания ненужных детей: быть любимыми и нужными. И Алиса очень быстро поняла, что сколько слёзы ни лей, а они точно не помогут. Ни вернуть рано ушедшего в землю папу. Ни затащить кукушку-мать  силками в гнездо с её ненужными детьми. Этим двоим ещё многое пришлось пережить, да такое, что иногда казалось, что они с сестрой играли главные роли какого-то низкосортного сериала, которому конца и края нет, и который смотришь только для того, чтобы узнать: а хеппи-энд тут полагается, или он уже невозможен?
Казалось, что такое детство должно было сломать веру в любовь как таковую, ведь их безусловную, хрупкую детскую любовь к маме та разрушала методично и планомерно. В какой-то момент, ни Алиса, ни её сестра уже больше не ждали единственного родного человека.
Хотя, посмотрите на детей в интернате: даже спустя много лет ежедневного безнадёжного ожидания, они продолжают ждать, надеяться и верить в то, что однажды придёт мама.