Учитель сказал... Часть 6, глава 6

6

     А в лунном небе сияли россыпи звёзд... И по узкой булыжной дорожке среди акаций Лыков бесшумной походкой миновал кирпичную стену старинного консервного завода... Но танцевальные и чувственные мелодии ещё доносились из приозёрного ресторана, который снаружи и розовато, и тускло освещался прочными мини-прожекторами, предназначенными для бульваров и парков... И чуть усталый Лыков, опираясь левым плечом на шершавый ствол пирамидального тополя, посмотрел на серебристую гладь овального водоёма... И взбудоражились воспоминания и рассудок...
     А древние купеческие кварталы почти не изменился за долгое время. И Лыков здесь родился. И на секунду померещилось ему волшебное возвращение в детство... И он умилённо вздрогнул... Но вдруг захотелось потомственному князю окончательно увериться в том, что не пущена им насмарку его земная жизнь.
     А вскоре звёздные блики почудились Лыкову более яркими, нежели обычно. И ночное мерцание лунного неба он ликующе и трепетно воспринял несомненным знамением Бога...
     И тревожный, но праздничный Лыков мысленно обратился к Иисусу Христу:
     «Неисповедимы, Господи, цели Твои. И стремительно приближается моя телесная смерть. А в собственной греховности я убеждён с младенчества... Но неужели даже малая толика праведности отсутствует в моих поступках?.. Я безжалостно угнетал диссидентов, но жестокими медицинскими процедурами я защищал государство, которое и доселе считаю наивысшей ценностью для российского народа... И мною создана и подробно описана эффективная методика внушений наяву... и без симптомов транса... И я патриотично и самоотверженно сберёг национальное достояние отчизны... и я бескорыстно выручил Клэр...»
     И внутренний монолог всполошила неуместная гордыня:
     «Если нет отчаянной готовности к жертве, то не существует и любви. А жертвенностью я не обделён... И я не ведаю людей, подобных мне... А романтическая история моих отношений с Клэр доказала мою неоспоримую исключительность... Разве я не демонстрировал – ради моей наперсницы – поистине уникальный альтруизм?.. И мстительная ревность обуздана мною...»
     Но в его сознании, – словно возмездие за гонор, – появилась беспощадная правда:   
     «Я постыдно и до озноба боюсь мистической и неизмеримой бездны... Меня трясёт и коробит от погребально-панихидных напевов. И я страдаю жуткой аллергией на аромат церковного ладана... И предсмертным кошмаром исковеркан мой интеллект... И от затаённого страха перед умиранием я теперь надеюсь только на Клэр. Наивное упование на неё почему-то помогает мне... и дарует загадочную отвагу... Но квелого Потоцкого вдруг обуяли сходные чувства... и, вероятно, моя торопливая ликвидация уже оплачена крупными купюрами... Он соперников не терпит... а звериных повадок не меняет... Но тремор пальцев у меня сейчас отсутствует... А с лукавой, но милейшей наследницей надо искренне и без обиняков объясниться...»
     И Лыкову неожиданно втемяшилось, что именно Клэр сумеет его избавить от постылого ига психических напастей... И он проворно и нервно зашагал к своей городской усадьбе, расположенной недалече... 

7