Замок мистического одиночества

Из книги "Миропомажи ближнего своего"

ЛЮБОВЬ ВОПРЕКИ


    Кем бы ни был ближний, люблю его. Ни за что, бывает. Любовь всегда вопреки каким-либо добродетелям, достоинствам. Хотя бы последнее дерьмо, люблю ни за что, еще и еще и больше.
    Любовь выше всех доводов, судов, правильников, уставников. Это божественная любовь к некоему бессмертному существу в человеке, к его аллилуйному сокровищу, выраженному всегда юроди'во: вокзальным бомжом, замороченным идиотом, про'клятой воронкой, засасывающей в себя и творящей вроде бы только зло. В последней глубине нуждается человек только в одном – в сумасшедшей, превосходящей, ничем не ограниченной любви, готовой пожертвовать собой.

    В ней единственно истина Христова. В ней премудрость скрещивается планкой с любовью и страстны'м. В этом превосходящая Премудрость. Без превосходящего покрывающего качества любви несмотря-ни-на-что, ни на какие падения и трезвые взгляды (вроде бы надо удалить, выбросить, забыть, проклясть) – ее запредельная божественная высота.
    Вот почему любовь предполагает запредельную Премудрость. А Премудрость – страстно'е, поскольку предполагается распятие любящего. Но блажен тот кто претерпел стигматы и стрелы от ближнего своего и возлюбил его в немощах.

    Я пришел на землю заключить вечный неразлучный завет с ближними своими. Как бы ни было тяжело, как бы враг ни вставал между нами, как бы он ни разгонял, ни разводил, какие бы аргументы ни приводил – несмотря ни на что, любовь выше всего.
   Много я успел в жизни. Много открыл врат, низвел знаний, благодати, даров, ларцев. Но в простоте, последней глубине своей остаюсь я отцом любви, отождествленным с этим последним сокровищем. Никогда с ним не расстанусь. Никто не отнимет его у меня. Его принесу всему человечеству как дар Всевышнего.

               
                &