Как я проводил летние каникулы

 
Водительские права профессионала 3 класса не давали покоя и требовали реализации. И мне это удавалось.  Дело было в райцентре, где жили мои родители и нашу семью хорошо знали. Доверяли.  К тому же было лето, когда отпускная пора и наваливается масса неотложных сезонных дел.

 Первые каникулы работал в организации коммунального хозяйства на ГАЗ-51 первого выпуска – с деревянно-клеенчатой кабиной. До образцового технического состояния ей было далеко. Помучился я с ней изрядно: менял заднюю рессору, много возился с тормозной системой (гидравлика!), кое-что ещё по мелочам. Но воспоминания остались тёплые. Машина была нарасхват – без транспорта в любом деле не обойтись – и я помню себя в центре событий, не обделенным вниманием начальства и дам, 

Возили стройматериалы, кирпич, цемент - летом много ремонтных работ. Постоянной заботой были дрова, которые мы сами и заготавливали на выделенных делянках. В том числе и для своих личных нужд. 
Тогда в ходу была такая частушка:
Девки любят лейтенантов,
Бабы любят шоферов.
Девки любят из-за денег,
Бабы любят из-за дров.

Здесь же пришлось поработать на ЗИС-5, подменяя отсутствующего водителя. До чего же это спокойная, уравновешенная, уверенная в себе машина. Правда, дело осложнялось тем, что возить пришлось  длинномерный груз  с полуприцепом-обезьянкой. Машинный двор тесен. Чтобы загнать транспорт в отведенное стойло, надо применять задний ход. А с прицепом это очень непросто. Первый раз закатывал… вручную. Покряхтел, конечно, помощников не нашлось, да и ни к чему они были – свидетели такого позора. В следующий раз заехал уже без проблем. Там, кстати, были предельно узкие ворота - буквально по 10-15 см запаса с каждой стороны. Залетаешь в них на полном ходу, а в душе холодок: не дай бог шваркнешь бортом. Как-то обходилось, глазомер не подводил. А вот чтобы снизить скорость до пешеходной и въехать тихо и спокойно, это даже в голову не приходило.

В следующее лето, когда родители переехали в близлежащее небольшое село, где  располагалась отдельная бригада крупного зернового хозяйства, мне посчастливилось «охомутать» даже ЗИЛ-585. Как самосвал он был не нужен, и с  помощью слесарей-умельцев на все руки по картинке из какого-то сельскохозяйственного  журнала,  мы его переоборудовали в колхозной мехмастерской в заправщика сеялок.

Дело в том, что для посевов применяется протравленное химикатами зерно, и ручная работа с ним не только трудоемка, но и представляет серьезную опасность для здоровья людей.

В качестве подающего механизма был использован скребковый  элеватор от комбайна и приводом от механизма подъемника кузова. Его хобот с гибким рукавом-шлангом на конце был выведен  вперед, и машина отдаленно напоминала ракетную установку типа «Катюши». Всю работу выполняли вдвоем с помощником, который деревянной лопатой подгребал в кузове зерно к заборной части шнекового транспортера. Заменили целую транспортную команду из полудюжины пароконных телег с мешками. Мы же возили россыпью, загружаясь на складе транспортером. И носились мы с ним по весенним по полям, «заряжая» семенами посевные агрегаты. Один раз, завалившись левой стороной в затянутую травой яму, чуть не опрокинулся: правые колеса висели в воздухе, не касаясь земли. Механизаторы бросили работу, пригнали трактор, выручили. Дружба с ними была настоящая, трудовая.

 Осенью довелось вместе с ними поучаствовать в уборке урожая. Мне досталась миссия штурвального на прицепном комбайне «Сталинец-5», который буксировал ДТ-54. Это была мечта всех деревенских пацанов: высоко на мостике типа капитанского и с настоящим колесом-штурвалом с торчащими по его периметру спицами-рукоятками. Словом, состоял в команде степного корабля. Мало что смыслил в хлеборобских делах, поверхностное представление имел об этой технике, но доверием пользовался. Мой начальник – комбайнер – садился на мотоцикл, и целыми днями разъезжал по делам. Мы с трактористом оставались вдвоем.

Однажды тот решил проверить наши возможности, и попробовал тащить наш агрегат на 5-й передаче с повышенной скоростью. Не учли густоту и мощь колоса. Молотилка не справилась с переработкой возросшей массы стеблей пшеницы, барабан забило, стальная цепь транспортера лопнула, словом, мы встали… 

Не помню, сколько времени ушло на ремонт, может, 30 минут, может 1,5 часа, за работой время летит незаметно, но отремонтировал все я сам, и мы «поехали» дальше. Эпизод огласки не получил.

В тот год урожай, видимо, был неплохой. Работали с восхода солнца до ночной росы – часов по 18. Валились с ног от усталости. Шофера, которые отвозили зерно, начинали роптать. Выдержал, и меня приняли за своего. Осенью, когда я уже был в институте, мама писала, что привезли много заработанного зерна, с которым она не знает, что делать.

На зимних каникулах случился настоящий конфуз. Парни и мужики, с которыми работал летом, стали подходить поздороваться и обменяться новостями. С каждым – по стопке-другой самогонки, которую они приносили с собой. Шли они не  сразу все, а по одному – то ли стечение обстоятельств, то ли коварный замысел. Мама не успевала закуску ставить. В общем, когда пришел последний, я уже был в невменяемом состоянии. Год потом тошнило от одного воспоминания.