Верочка

«Верка – Веруха! Рваное ухо!?» – Кричал, бегая вокруг и дёргая за торчащие из-под косынки косички,в которые была вплетена красная тряпочка, четвероклассник Наумов Серёжа. Вера дёрнулась, замахнулась на него полотняной сумкой, в которую складывала тетради, сшитые из обёрточной бумаги, и карандаши, подаренные к началу учебного года старшей сестрой Леной. Затем схватила чернильницу –непроливайку и запустила в обидчика. Чернильница пролетела мимо, но ударилась о доску и разлетелась на мелкие кусочки, а чернила из бузины тёмно – сиреневыми пятнами потекли с доски на стену. Вера испугалась и бросив сумку, выскочила из класса, побежала за угол школы и спряталась в кустах сирени. Володя Антипов, увидев, что Вера в слезах, куда-то побежала, крикнул своим друзьям Коле Рыбкину и Жене Рыбальченко: «Айда! Веру обижают! Когда узнали, кто обидчик, затащили в туалет, что стоял поодаль школы, «намылили шею» и предупредили, что если ещё попытается обидеть Веру, утопят в сортире. Веру успокоили и привели в класс, а там уже Алексей Карпович разбирался, кто это мог сделать. Вера стояла насупившись, шрамы на её лице покраснели от волнения, слёзы текли ручьём и она их растирала рукавом. А когда с головы сползла косынка, стало заметно, что у неё нет правого уха. Володя неуклюже попытался поправить косынку. И все в три голоса пытались уверять, что Вера не виновата, что Наумов дразнил и оби-жал ее. Алесей Карпович знал печальную историю Верочки, да и прилежная была она, училась на отлично. Пожурил да и отпустил, посетовав на то, что как жестоки иногда бывают дети.
А если бы они знали, что пришлось испытать в те недалёкие военные годы этой хрупкой девочке, которая и в зеркало не хотела смотреть, ранило её отражение в нём, а в детской головке иногда звучит вопрос: «За что?» Да и кто может от-ветить на этот вопрос?! Война! Через наше село Караково по шоссейной дороге, покрытой брусчаткой громыхали танки, а топот коней, что тащили тяжёлые орудия, разносился по всей округе. К осени 1941 года в село вошли сначала итальянцы, затем уже немцы. Расселились по хатам и ловили все, что дви-галось, кудахтало, крякало и хрюкало. Затем устраивали по-пойки. Пили свой шнапс и горланили свои песни под губную гармошку. А когда их разгромили под Сталинградом, они по-бежали и опять через наше село. В сентябре 1943 года, где-то 7-8 числа была самая большая бомбёжка в нашем селе. Самолёты летели со стороны села Миролюбовка, опускались низко
бросив бомбы, в основном зажигательные, разворачивались и поливали пулемётным огнём по садам, зарослям камыша, где в основном прятались люди и прятали свою живность. Хаты горели и между налётами и все выходили из своих укрытий, что бы потушить пожар, оказать помощь раненым и похоронить убитых. К вечеру 7 сентября налёты как будто поутихли.
  Иван и Анна Сапрыкины жили на средней улице. Накануне в дом, где они жили с тремя детьми: Валя 14 лет, Ваня 11 лет и полуторагодовалая Верочка, попало крыло сбитого немецкого самолёта, и оно зловеще торчало рядом с уцелев-шей трубой. Обычно у селян во дворе, стояла всегда печь, где готовили еду для скота. Анна стала готовить ужин, малышка Вера тут же крутилась, хватала мать за подол и что- то лепетала, сын Иван погнал корову на кулигу попастись. Как вдруг опять послышался зловещий гул самолётов. «Явно не наши»,– подумала Анна. Надо бежать и забрать сына да корову. Схватила Веру под мышку и побежала к мосту через речку. Но пронзительный свист бомбы заставил Анну прыгнуть под стену сарая, прикрывая собой дочку. Оглушительный взрыв! Яркий свет! И всё померкло. Мелькнула последняя мысль: «Доченька!» И Анна инстинктивно прижала к себе Веру. Так
осталась лежать, крепко обнимая её холодеющими руками. Когда между налётами соседи услышали плач ребёнка,
прибежали и увидели страшную картину: в луже крови лежала Анна, а лицо, животик, ручки и ножки Верочки были обожжены взрывной волной. Сообщили Ивану. Он перевёз на коляске жену домой и похоронил в саду. Верины раны и ожоги обработали кое – как народными средствами. Не кому ещё было лечить. И только когда открылась в районе больница, забрали Веру, но к тому времени мочка уха отгнила, глаз затёк гноем, кожа на животе и ногах снималась вместе с тряпками. Три месяца пролежала Вера в больнице, ухаживала за ней старшая по отцу сестра Лена, заменившей Вере мать. Как не старались на то время врачи, но глаз не спасли, она потеряла зрение навсегда.
  Вот за что дразнил Веру тот не хороший мальчик – Серёжа Наумов. Но мужественно Вера пережила тяготы войны. Без родной мамочки, вытерпела не особо доброжелательное отношение мачехи, требование отца бросить школу и идти работать, окончила 10 классов, приобрела чудесную специ-альность повара кондитера , вышла замуж , родила сына Во-лодю. Женила его и дождалась долгожданную внучку, которую назвали красивым именем Лилия. Казалось, что ещё желать? Но жизнь продолжала бить её и по самым больным местам: по пьяни убили мужа, сына Володю бросила жена Светлана и тоже погибла от рук нового сожителя, а в 2010 году в недостроенном здании нашей больницы нашли убитой и единственную внучку Лилю. А надругался и убил её тот, кто просидел с ней за одной парой 9 лет. Как тут не скажешь ещё раз: «Какие же бывают жестокие дети!» И сколько надо было мужества и терпения, чтобы всё это пережить и самой не спиться и поддерживать свою единственно оставшуюся кровинку, страдающего таким же недугом, как и его отец. Ничего не требовала Вера от государства. И только недавно по совету добрых людей обратилась в соответствующие ор-ганы и её признали инвалидом детства в ВОВ, дали сначала третью, а затем вторую группу инвалидности. На праздники Победы её не забывают, дарят подарки, а в 2016 году она получила медаль от самого президента. Так и живёт в нашем микрорайоне» Новатор «Вера Ивановна Сапрыкина (по мужу Стешенко ) – моя односельчанка с села Караково. Так пожелаем ей долгих лет жизни, здоровья, поддержки от не равно-душных людей и его единственного сына Володи.