Та еще коловерть-9. Глава 35

 - "Можешь мне верить или не верить, но Анзора я не забыла и никогда не забуду... - продолжила читать Ляля. - Он каждую ночь снился мне тогда, в первые годы после своего ухода... Он часто снится мне и сейчас... Почти каждую ночь... А наяву я вижу его лицо на старых фотографиях, я помню его голос, его дыхание, его руки, смех, запах, сияющие глаза, поцелуи, да что там - я в подробностях помню всю нашу с ним жизнь, все шесть лет неземного счастья, которые мне были даны, и понимаю, какая я все же счастливая."

     - Да, - отозвалась Зинаида Васильевна, - познать такую любовь - это действительно счастье...

     - Которое я испытала с Павлом, а ты с отцом Лялечки?

     - Да... - мечтательно вздохнула сватья, чем ввела собственную дочь в состояние изумленного ступора.

     - Лялька, подбери челюсть и читай, - попросил Никольский, - а то сейчас наши заразы разведут сопли с мемуарами и сантиментами до утра.

     И немедленно получил тумак от дядюшки.

     - Ты, салажонок, сначала узнай, что такое настоящая любовь, а потом я посмотрю, как ты будешь относиться к сантиментам! - рявкнул Добрынин.

     И обратился к супруге

     - Читай, родная моя.

     - "Отвлеклась я... - продолжила читать Елена. - Прости меня, внученька. Очень мне хотелось, чтобы ты узнала, что бабушка твоя была когда-то и молодой, и влюбленной, и очень-очень счастливой сначала девушкой, а потом - женой и матерью. Сейчас продолжу... После гибели Анзора мы вдвоем с Гурамчиком при поддержке моих родителей прожили еще шесть лет до того времени, как я познакомилась с Гришей... С ним меня познакомили мои коллеги... Гришина первая жена и мать Ромки преподавала в той же школе, в которой я работала, кажется, в младших классах. В то время, когда меня познакомили с Гришей, он с годовалым Ромкой жил у своих родителей, а его жена и мать мальчика умерла в родах."

     - Хреново, старпер, - отозвался Никольский, - у этого чмошника, оказывается, не было шансов быть удавленным в ляжках... Жаль...

     Женщины рассмеялись.

     - Вот и отлично. - ухмыльнулся Мелкий. - Чуть-чуть передохнули... А теперь продолжай, Лялька...

     - "Так получилось, что перед самой войной Гриша позвал меня замуж. Я не могу сказать, что я любила его, но он был хорошим человеком, и я понимала и ценила это. Думала я долго, более года, а потом, взвесив все "за" и "против", согласилась на гражданский брак без регистрации. В те годы в таком сожительстве жили многие... Гриша переехал с Ромкой ко мне 15 июня 1941 года. А через неделю началась война..."

     - Мы в курсе. - буркнул Добрынин.

     - "Гришу забрали на фронт, а Ромку он перед уходом, по моему настоянию, отвез к своим родителям."

     - Молодец. - одобрила старая дама. - Не стала впадать в глупый героизм...

     - Да. - согласилась Зинаида Васильевна. - На ее счастье, она не питала к своему Грише любви, лишающей мозгов...

     - Ты права. - вздохнула Елена. - Любовь, лишающая женщину мозгов, оборачивается несчастьем для окружающих...

     - Лялечка, потом хоть морды всем поразбивай, -  отозвался Добрынин, - а пока давай читать дальше.

     - "Когда Московские школы стали отдавать под госпитальные нужды, а детей стали насильственно отбирать у родителей и увозить в глубокий тыл, большая часть московских школ была эвакуирована за Волгу. Скоро до нас стали доходить тревожные вести о том, сколько гражданских эшелонов было разбомблено фашистами по дороге. Страшное было время... А если учесть, сколько при этом погибало или терялось эвакуированных без родителей детей, то становилось еще страшнее..."

     - Еще бы... - отозвалась Лидия Михайловна. - Мне тогда тоже было так страшно... Не за себя боялась - за Маргошу. Представляла, как эшелон наш разбомбят, я закрою ее собой и погибну, а она, маленькая, будет звать меня и не дозовется, будет плакать от голода, пока не обессилеет, но меня дозваться не сможет, потому что я уже буду мертвая... А потом представила, как ее убьют, или как ей придется расти среди чужих людей, как не будет она помнить свою мамку... Она же тогда была еще совсем крохотная, практически новорожденная... Тогда я сначала наплакалась, а потом взяла, да и сбежала с маленькой Маргошей из Москвы сюда, к маме... И правильно сделала...

     - Почему? - спросила Зинаида Васильевна.



Продолжение следует...