Почти не смыкая глаз. Ч. 1

                Пролог


Перед ступенями кафе в небольшом приморском городке остановился чёрный «Мерседес». Из него вышел высокий, подтянутый мужчина в форме полковника. Его взгляд скользнул по яркой вывеске «Бирюза», на лице мелькнула улыбка. Решительным движением он толкнул тяжёлую стеклянную дверь и вошёл внутрь.
В послеобеденный час просторное кафе было почти безлюдно, лишь несколько столиков занимали посетители. Офицер прошёл вглубь зала, огляделся и выбрал место у колонны. Отсюда открывался прекрасный вид на танцпол, где седовласый саксофонист мастерски исполнял знакомую джазовую мелодию.
В свои сорок пять полковник выглядел свежо и молодо. Лишь ранняя седина выдавала его возраст, иначе ему и сорока не дали бы. Строгое лицо, волевой подбородок и уверенный взгляд говорили о его решительном характере. После напряжённого дня, он наконец позволил себе расслабиться: откинулся на спинку стула и достал портсигар. Подоспевший официант услужливо щёлкнул зажигалкой, помог прикурить, принял заказ и быстро удалился.
За соседним столиком двое представительных мужчин неспешно потягивали кофе и о чём-то беседовали. Темноволосый, внушительного вида кавказец вдруг запнулся на полуслове, его взгляд застыл на фигуре офицера.
– Не может быть… – прошептал он, словно не веря своим глазам. – Прости, дружище, нужно прерваться. Кажется, я увидел старого друга.
Он поднялся, на мгновение задержался у своего стола, будто всё ещё сомневаясь, а затем решительно направился к полковнику.
– Сергей? Это ты?
Офицер вскинул голову и мгновенно вскочил, словно его ударило током.
– Мишка, чёрт возьми! Ну конечно я, кто же ещё!
Старые друзья, не сдерживая эмоций, бросились друг к другу.
– Даже не верится, – выдохнул Михаил, вырываясь из крепких объятий. – И снова в этом городе…
Полковник был удивлён ничуть не меньше. Пригласив приятеля присесть напротив, он с любопытством принялся его разглядывать.
– Ты здорово изменился, такой импозантный вид! Сколько же лет мы не виделись?
– Думаю, лет пятнадцать, – Михаил расплылся в улыбке. – Однако и ты уже не лейтенант. Рассказывай: где живёшь, как служба?
– Я обосновался в Москве, служу в Контрольном управлении Министерства обороны. Здесь в командировке, – по-военному чётко ответил полковник. – А каким ветром тебя сюда занесло?
– Приехал на выставку медицинского оборудования. Сам живу в Питере, там у меня собственный бизнес.
 Михаил окинул взглядом, безупречно сидящую на приятеле военную форму:
 – Гляжу, по-прежнему такой же холёный, всё с иголочки. Наверное, женился на своей московской невесте. Кажется, Алёной её звали?
– Точно, – улыбнулся офицер. – У нас уже двое ребят растут... А вот твоя память, надо признать, стала куда лучше. Пятнадцать лет назад ты даже не мог вспомнить, где находится пролом в заборе.
Друзья переглянулись и рассмеялись.
Полковник прикурил новую сигарету, откинулся на спинку стула и, выпустив в потолок кольцо дыма, задумчиво произнёс:
– А ведь тогда, всё в этом кафе началось...

                ***
В тот летний вечер в фойе гостиницы «Чайка» появились двое военных с дорожными сумками. Они прибыли в город N для проведения ревизии в местной воинской части. После регистрации и получения ключей офицеры отправились заселяться.
Старшим среди них был полковник Сидоренко – мужчина лет пятидесяти, с проседью в волосах и волевым, словно высеченным из камня, лицом. Он отличался строгостью и принципиальностью, настоящая «служебная собака», как говорили за спиной. Из-за проблем с желудком полковник не курил, не пил и не терпел подобных слабостей у других. О нём ходили недобрые слухи, и многие военные его откровенно недолюбливали.
Вместе с ним прибыл старший лейтенант Сергей Крюков: высокий,  привлекательный шатен с весьма противоречивой натурой. С одной стороны он был грамотным и остроумным молодым человеком, обладал недюжинными аналитическими способностями. С другой стороны он увлекался азартными играми, питал слабость к красивым женщинам, и хотя употреблял спиртное редко, но если уж такое случалось, то напивался в хлам.
Это был первый выезд Сергея в качестве ревизора, к тому же в компании будущего родственника – полковника Сидоренко, дяди его невесты. Сергей познакомился с девушкой весной, и она сразу покорила его сердце. На майские праздники Алена, так звали невесту, пригласила Сергея на дачу, чтобы представить родителям. Там же оказался и полковник Сидоренко. После этой встречи карьера Сергея пошла в гору: его перевели в контрольно-ревизионное управление, где он за короткий срок сумел дважды отличиться. На последнем совещании полковник объявил:
– Крюков! Если во время ближайшей инспекции покажешь себя с лучшей стороны, получишь звание капитана. А если и дальше будешь служить достойно, я посодействую твоему поступлению в военную академию.
Поэтому нынешняя командировка в город N была для молодого офицера чрезвычайно важна. К тому же, ему не хотелось ударить в грязь лицом перед будущим родственником.
После утомительной дороги Сергей мечтал расслабиться, выпить хотя бы  кружку пива, но в присутствии начальника это было невозможно. Даже в неслужебное время Сергей обращался к дяде невесты, не иначе как «товарищ полковник» и был вынужден постоянно выслушивать от него нравоучения. Вот и сейчас, поднимаясь на третий этаж, полковник ворчал:
– Зачем тебе бродить по этим пыльным улицам? Лучше прими душ, почитай книгу, отдохни. Завтра предстоит тяжёлый день.
– И все же пойду, прогуляюсь. Хочу город посмотреть, я здесь впервые.
– Ну, как знаешь. Только помни: завтра ровно в восемь встречаемся в кафе при гостинице. И чтобы без опозданий.
– Есть, без опозданий!
 Четко отдав честь, старший лейтенант развернулся и направился к своей комнате, находившейся в противоположном крыле от номера полковника. Там, достав из сумки, выглаженные офицерские брюки и военную рубашку, он аккуратно повесил их на спинку стула. Затем вытащил из кителя портмоне с увесистой пачкой денег. Часть купюр положил в карман, остальное, оглянувшись на дверь, спрятал под матрас. Причесался, побрызгался одеколоном и в прекрасном настроении вышел из номера.
У двери на него налетел чернявый парень в спортивном костюме. От сильного толчка фуражка слетела с головы Сергея и, подпрыгивая, покатилась по полу.
– Куда прёшь! – рявкнул он, бросаясь за головным убором. – Ослеп что ли?
– Прости приятель, не хотел, – извинился молодой человек и замер от неожиданности. – Серёга?! Да не может быть... Крюков, ты что ли?
Военный поднял фуражку, посмотрел на своего обидчика.
 Перед ним стоял Михаил Марабян, его однокашник по Санкт-Петербургскому университету.
– Мишка дружище! Конечно это я! Кто же ещё?!
Друзья безумно обрадовались встрече, принялись обниматься и хлопать друг друга.
Во времена студенчества они делили крохотную комнатушку в общаге и кутили напропалую. Об их тогдашних похождениях слагались, чуть ли не легенды. Однако, по окончанию третьего курса, Михаил оставил университет и поступил в медицинский институт. После этого встречи приятелей происходили все реже и реже, а вскоре и вовсе прекратились.
– Ты как здесь оказался? – Михаил отстранился, окидывая друга оценивающим взглядом. – И этот мундир... Неужели подался в военные?
– Как видишь, – Сергей с напускной важностью надел фуражку. – Я здесь в служебной командировке.
– Я тоже, – обрадовался Михаил. – И уже пятый день.
Он заметил паутину на головном уборе приятеля, и тут же её смахнул.
– Мне помнится, что ты ещё со студенческих лет к военной форме был неравнодушен. Взять хотя бы ту историю в строительном институте. Не забыл?
– Что-то припоминаю… Ну, хватит обо мне. Ты-то чего в спортивном костюме расхаживаешь, да ещё со свистком? – Сергей дунул в него, огласив коридор звонкой трелью. – Физруком заделался?
– Я обязательно тебе всё расскажу, только оставайся здесь, никуда не уходи. Мне нужно переодеться.
Михаил скрылся в своем номере, а уже через минуту появился в модном тёмно-синем костюме и начищенных до блеска туфлях
– Серёга, предлагаю выпить по рюмочке и вспомнить былое. Я знаю два приличных места, куда можно заглянуть. Первое – кафе «Бирюза», всего в десяти минутах ходьбы. Там и потанцевать можно, и музыка живая, но обычно народу много и шумно. Второй вариант – кафе «Домашний уют», оно чуть дальше, метров на тридцать. Там можно вкусно поесть, но обстановка более скромная. Ну что, куда направимся?
– Вот скажи, Мишаня, зачем лишний раз ноги топтать? Куда ближе, туда и пойдём. 
– Я так и думал. У них кухня не хуже и девчонок красивых полно.
Михаил хитро подмигнул, хлопнул приятеля по плечу, и друзья зашагали в ногу, как во времена бурной юности, которая, кажется, никогда и не заканчивалась.
  Выбранное Сергеем кафе, привлекало внимание уже издалека. Его стены были выкрашены в ярко-бирюзовый цвет, что придавало зданию довольно причудливый вид. Над входом висела внушительных размеров вывеска «Бирюза».
Заведение пользовалось заслуженной популярностью. Здесь была уютная обстановка, вкусно готовили, к тому же клиентов обслуживал учтивый персонал. Друзья проследовали через танцпол мимо седого, но ещё не старого саксофониста, который проникновенно исполнял грустную мелодию, и уселись за свободный столик возле колонны. Не прошло и минуты, как к ним подлетела расторопная официантка и приняла заказ.
Сергей, прищурившись, чиркнул зажигалкой, прикуривая сигарету:
– Мишка, сколько же лет прошло с нашей последней встречи?
– Лет семь, не меньше.
– Где сейчас живёшь, чем занимаешься?
– Всё там же, в Питере. Родители помогли с жильём – купили небольшую кооперативную квартиру на Фонтанке. Я теперь спортивный врач, работаю с легкоатлетами. Ну, а ты как?
Сергей выпустил дым:
– Меня после университета сразу в армию забрали, на два года. А так как я военную кафедру заканчивал, то служил офицером. Потом подумал-подумал и решил остаться в войсках. Сейчас неплохо продвигаюсь по служебной лестнице, даже появилась возможность квартиру в Москве получить.
– Значит, автогонки забросил? А жаль, я думал, ты уже чемпионом стал, – с сожалением произнёс Михаил.
– Нет, гонки не бросил. Регулярно побеждаю в «Военном ралли». Призов уже целая комната.
Официантка принесла графин с водкой, салаты, минералку. Быстро расставила блюда на столе.
– Призы – это, конечно, здорово, – одобрительно кивнул Михаил, – но получить квартиру в столице – это совсем другое дело. Давай по маленькой за скорейшее решение твоего квартирного вопроса!
Они чокнулись, опрокинули по рюмке и принялись закусывать.
– Слушай, выглядишь ты просто отлично! Такой весь холёный, форма безупречно сидит, – заметил Михаил. – Неужели женился?
– Ещё нет. Это моя невеста обо мне заботится. Алёнка её зовут.
– Должен признать, у неё это прекрасно получается. Я вот пока холостяк. Да и куда торопиться, когда вокруг такие экземпляры встречаются!
Он незаметно кивнул в сторону соседнего столика. За ним усаживались две стройные, миловидные подружки, которым на вид было не более тридцати лет. Обе выглядели так, будто только что вышли из модного бутика. Блондинка выделялась яркой блузкой, расстегнутой чуть больше обычного, в то время как ее спутница-брюнетка выбрала более сдержанную серую кофточку.
Официантка принесла на подносе жюльен с грибами, котлеты по-киевски и внушительное блюдо с мясной нарезкой. Михаил было потянулся за водкой, чтобы разлить по рюмкам, но остановился.
– Что-то маловата посуда для такой закуски. Пожалуй, наполню бокалы, как в старые добрые времена, – предложил он.
– Ни в коем случае! – Сергей энергично замотал головой. – Мне столько нельзя.
– Не понял. С каких это пор ты отказываешься выпить? Заболел, что ли?
– Да лучше бы заболел! Со мной приехал полковник, а он на дух не переносит пьющих. Если учует от меня перегар – сгноит.
– Да, суров твой командир. Но ты не волнуйся, у меня на этот счёт есть одно чудодейственное средство. Три месяца назад я привёз его из Мозамбика, где мне довелось работать спортивным врачом в команде легкоатлетов. Сейчас всё расскажу. Михаил наполнил бокалы водкой и, откинувшись на спинку стула, начал:
– Так вот, история такая… Мы тогда находились на побережье в городке Шаи-Шаи. В первый же вечер я забрёл с массажистом в кабак, где решил попробовать местную водку «Кашу» – это такая кислая дрянь, которая из кешью делается. Но никто не предупредил, что она на мужскую силу как-то особенно действует. После третьей рюмки меня необъяснимо потянуло к одной пышнотелой танцовщице – даме, прямо скажем, в возрасте, да ещё и, прости господи, с усами. К счастью, до греха дело не дошло, но мои, мягко говоря, активные ухаживания явно не оценили местные аборигены. Ночью дикари выкрали меня из гостиницы и увезли в глухую деревню. Там заперли в сарае, а снаружи перед входом, ты только представь – черепа на кольях! Клянусь, настоящие человеческие черепа! Уж я-то в этом разбираюсь. Думаю, всё, конец, сейчас сожрут, как пить дать. В каких только грехах я в ту ночь не покаялся…
Михаил потянулся к фужеру с минералкой, сделал несколько глотков и продолжил:
– Утром смотрю в окошко – идёт девочка, нога распухла, еле ковыляет, на палку опирается. Я давай в дверь колотить, кричать туземцам, что я доктор, могу её вылечить, только выпустите…
У Михаила от тревожных воспоминаний вновь пересохло во рту. Он снова отхлебнул из фужера.
– В той деревне меня продержали больше трёх суток. Руководитель нашей спортивной делегации, бедняга, чуть с ума не сошёл. Уже решил, что я эмигрировал. А я всё это время сидел в сарае на привязи. Периодически ко мне приводили девочку на лечение. Вывих у неё был сложный, застарелый, но я справился. Оказалось, что это внучка местного колдуна. Причём сам он, как ни старался, вылечить её не мог. В благодарность за исцеление внучки шаман не только уберёг меня от расправы, но ещё и вручил амулет и снадобье.
Михаил расстегнул ворот рубашки, демонстрируя подарок.
– Похоже, этот амулет и правда обладает магической силой. Ты не поверишь, из каких передряг мне в последнее время удавалось выбираться! Но самое удивительное – после этого случая у меня открылись… необычные способности. Не хочу показаться хвастуном, но я вылечиваю травмы, за которые мало кто из специалистов берётся. Весной, помню, я помог одному немецкому бегуну вернуться в строй. И что ты думаешь? В финале он обошёл нашего парня... Того, которого я лечил три месяца, и на которого возлагались большие надежды. Начальник тогда меня так отчитал, что я до сих пор стараюсь не связываться с иностранцами, лечу только своих.
Он помолчал, глядя на свою рюмку, и уже спокойнее, без прежней бравады, сказал:
– Тот немец, с травмой колена, до сих пор бегает. И выигрывает. А наш парень... в том забеге сошёл с дистанции. Этот случай заставил меня переосмыслить многое. Он дал мне не просто уверенность, а что-то большее. Ведь когда ты пытаешься вернуть спортсмена в строй, на кону не только твоя репутация, но и судьба человека, его мечты.
Словно сбросив с себя тяжелые мысли, Михаил снова стал прежним весельчаком:
– Ну, давай выпьем!
Через минуту он внимательно посмотрел на Сергея, будто пытаясь что-то в нём разглядеть.
– У тебя ничего не болит?
– Слава Богу, пока ничего.
– Но это пока.
– Да ну тебя к черту, ещё накаркаешь.
Михаил перевёл взгляд на девушек за соседним столиком, ослепительно улыбнулся блондинке и послал ей воздушный поцелуй.
– О чём это я?  Ах да! О зелье, которое мне подарил колдун … Говорят, оно избавляет от многих недугов. Но для тебя самое важное вот что: если изрядно выпьешь, а потом примешь это снадобье, то через час будешь трезв как стёклышко. И даже перегар исчезнет, останется лишь лёгкий аромат. Я не раз проверял на себе, действует безотказно – главное, разбавить водой в нужной пропорции. Осталось его, правда, совсем немного, но для тебя не жалко. 
Михаил поднял свой бокал.
– Давай жахнем за то, чтобы никогда больше не оказаться в той африканской деревне… Погнали! – Он быстро выпил и нервно передёрнул плечами. – Ух!
Не прошло и трёх минут, как Михаил снова налил.
– Теперь за встречу.
Серёга с опаской покосился на друга:
– Точно микстура не подведёт?
– Ты что, братуха, мне не веришь? Головой отвечаю!
Приятели снова выпили, основательно закусили и продолжили вспоминать былые годы.
– Представляешь, – заговорил Михаил, – пару лет назад в Новосибирске встретил Сержа! Помнишь нашего биатлониста? Он теперь маститый спортсмен, чемпион! Увидел меня – обрадовался, обниматься кинулся. Мы с ним тогда в ресторане посидели, тебя вспоминали, конечно.
– Я его по телевизору частенько вижу. Всем говорю, что это мой кореш. Но, знаешь, никто почему-то не верит.
– Да я и сам иногда сомневаюсь, было ли это на самом деле... А ещё я регулярно навещаю Петровича в посёлке Радофиниково. Там всегда беру его фирменные маринованные грибы. Ох, какие подосиновики у него получаются, просто объедение! Только вот Степан, муж Валентины, не очень рад моим визитам. Ревнует, наверное. А Петрович тебе до сих пор приветы шлёт… Эх, золотые времена были! Ну что, может, по стопарику?
– Давай…
Со временем Михаил стал всё чаще бросать игривые взгляды на белокурую девицу за соседним столиком. Её изящная манера курить особенно завораживала его.
– Братуха! Она меня определенно зацепила. А ты знаешь, если меня, какая тёлка зацепит, то…
Он тремя глотками осушил бокал, закусил апельсином и решительно  направился к ней.
Когда Сергей снова посмотрел на приятеля, то увидел, что Михаил  увлечённо жестикулирует, рассказывая что-то, судя по всему, невероятно смешное. Девушки рядом просто надрывались от хохота.
Через пять минут, уже вся компания сидела за одним столом. Тосты следовали один за другим, и дамы охотно поднимали бокалы.
Официантка принесла горячий, пахнувший дымком шашлык и под одобрительные возгласы, молодые люди набросилась на мясо. Утолив, как следует голод, они в очередной раз осушили бокалы, и дальше уже общались как старые добрые друзья.
Узнав, что Михаил работает спортивным врачом, Надежда – так звали блондинку, тут же обратилась к нему с жалобой на мучительную боль в ноге, которая не отступала уже больше недели.
– У каких только врачей я не была, чем только не мазала – ничего не помогает, – с отчаянием призналась она.
– Травмы и ушибы – это как раз моя специализация, – ответил Михаил,  поглаживая Надежду по коленке. – В твоём случае я бы взялся помочь, но для этого нужна более подходящая обстановка.
Он недвусмысленно посмотрел на собеседницу.
– А иначе никак?
– Никак! Травмы удалённо не лечатся, – отрезал Михаил. Он выжидающе протянул к ней рюмку с водкой.
Девица вздохнула, чокнулась полным бокалом вина и выпила его на одном дыхании.
 Надя была замужем за капитаном Цыганковым, которого почему-то называла исключительно по фамилии. Она проживала с ним в однокомнатной квартире на территории закрытого военного городка. Утром капитан отправился на дежурство и обещал вернуться только к обеду следующего дня. Как раз в это время в городе проездом оказалась Марина, ее давняя подруга, с которой они не виделись целых пять лет. Надя встретила её на вокзале и привезла домой. Там они, наскоро принарядившись, выпили по рюмке ликера и отправились ужинать в кафе.
За столом, в процессе знакомства, выяснилось, что Марина не замужем, работает бухгалтером на крупном предприятии в Воронеже и, ко всему прочему, является профсоюзным лидером.
Сергей оживился:
– Кстати, вот история по теме! Мне её недавно один военный рассказал. Правда, он уже на пенсии, но это неважно. История угарная, как раз про политических деятелей (хотя, было не очень понятно, какое отношение имели политические деятели к профсоюзному работнику).
– Сейчас вам расскажу. Но давайте сначала жахнем!
Сергей налил себе рюмку, выпил её залпом и, немного заплетающимся языком, начал свой рассказ:
– Мой знакомый по молодости в стройбате служил, в Адлере. Дисциплина в их части, надо сказать, была та ещё. Командир роты, капитан Полтавский, слыл отъявленным самодуром, из-за чего никак не мог продвинуться по службе. Солдаты его откровенно боялись, потому что одним из главных методов воспитания у капитана был кулак.
И вот однажды, после отбоя, трое молодых бойцов, родом из Средней Азии, сбежали из роты в самоволку. Искали их долго, но безуспешно. Уставший и озлобленный Полтавский скоротал остаток ночи на кушетке в канцелярии, а утром вызвал дежурного:
– Ну что, где эта группа пролетарского гнева?
– Нашлись, товарищ капитан. К подъему все трое вернулись.
– Давай их по одному ко мне в канцелярию.
В кабинет вошёл первый солдат.
– Ты что же это, сын верблюда, над старым, больным капитаном издеваешься? – зарычал Полтавский. – Я тебе сейчас…
Но договорить не успел. Солдат уже стоял на коленях перед портретом Ленина, причитая:
– Дедушка Ленин, дедушка Ленин, помоги мне! Больше никогда в самоволку не пойду!
На глазах у бойца выступили слезы. Полтавский растерялся.
– Ну, ладно, ладно, сынок, – пробормотал он. – Капитан тебя прощает. Иди. И смотри, чтобы больше такого не было.
Вошёл второй солдат. Испуганно уставился на командира и часто-часто заморгал.
– Что-то я стал плохо слышать, – произнёс Полтавский, вставая из-за стола. – Подойду-ка к тебе поближе.
Но не успел он сделать и шага, как солдат рухнул на колени и давай биться головой об пол да голосить, глядя на портрет Ленина:
– Дедушка Ленин, дедушка Ленин, помоги мне! Я никогда больше не буду ходить в самоволку.
Полтавский задумался.
– Хорошо, сынок, убедил, – наконец сказал он. – На первый раз поверю. Иди. И скажи третьему, пусть зайдет через минуту.
Вскоре вошёл третий солдат. Не успел капитан и слова сказать, как тот рухнул на колени и заголосил:
– Дедушка Ленин, дедушка Ленин, помо… – договорить ему не дали. Полтавский уже лупил его с обеих рук, приговаривая:
– Это тебе за самоволку! Это за твоих земляков-самовольщиков! А это – за незнание вождей революции!
Оказалось, что перед приходом солдата, он поменял портрет Ленина на портрет Дзержинского.
Миша, выпучив глаза, заржал как конь. Серёга загоготал вместе с ним. Дамы армейский юмор не очень поняли и лишь сдержанно улыбались. Вновь наполнили бокалы. Праздник продолжался…
Веселье было в полном разгаре, когда зазвучала зажигательная мелодия. Новые знакомые, подхваченные волной всеобщего настроения, тут же пустились в пляс. Среди танцующих особенно выделялся Сергей, уже изрядно к тому времени захмелевший. Войдя в раж, он сбросил китель, небрежно кинув его на стул, сорвал галстук, расстегнул рубашку и начал вытворять такие немыслимые па, что не только скучающие посетители, но и сами танцующие принялись подбадривать его хлопками.
В финале танца, переполненный эмоциями, Сергей схватил со стола круглый алюминиевый поднос и с размаху ударил им об пол. Реквизит подпрыгнул и, громыхая, покатился по залу. Танцующие в испуге расступались, и поднос, совершив круг, вернулся к Сергею. Тот, недолго думая, со всей силы врезал по нему кулаком. Звук был подобен удару в гонг. Публика пришла в неописуемый восторг от такого эффектного завершения танца.
Толстый, раскрасневшийся мужчина, явно перебравший с выпивкой, повис у Сергея на шее. Попытки вырваться из его пылких объятий оказались безуспешными. К счастью, друг вовремя пришёл на помощь.
– Ты гляди, как он вцепился, – возмущался Михаил, –  насилу оторвал. Давай заканчивай свои темпераментные танцы, а то, кто знает, что за ориентация у твоих почитателей. Вдруг они и меня захотят приобнять, и хорошо, если только обнять!
Михаил отобрал у Сергея поднос, прикрылся им сзади, и с ухмылкой взглянул на приятеля:
– Признай, с такой «защитой» рядом с твоими поклонниками куда безопаснее.
– Положи железяку, кончай дурачиться! – прикрикнул на него Сергей.
Тут же подлетела официантка, выхватила у Михаила разнос и отхлестала его по спине полотенцем.
– Меня-то за что? – рассердился он. – Вот овца!
Сергей заржал, толкнул приятеля в плечо:
– Говорил – не балуйся!
Михаил, отряхнувшись и одёрнув костюм, бросил на Сергея осуждающий взгляд.
Грустно зазвучал саксофон, наполняя зал романтичной мелодией. Михаил подошёл к своему столику, галантно подал Надежде руку и пригласил на танцпол.
Там, слегка обнявшись, они растворились в медленном танце.
Вдохновлённый музыкой и захлестнувшими чувствами, Михаил крепче прижал Надежду к себе. Она не отстранилась, и в её глазах читалось согласие на продолжение этого вечера.
– Поехали ко мне в гостиницу, – страстно прошептал Михаил.
– Не могу. Если муж узнает, что я не ночевала дома, он меня убьёт.
– А как он узнает?
– Соседи расскажут. Сверху и снизу живут, всё слышат и видят.
Михаил опустил руки на бёдра Надежды, притянул её ближе и, стиснув зубы от возбуждения, проговорил:
– Тогда поехали к тебе.
– А куда я Маринку дену? У меня однокомнатная квартира.
– Пусть она идёт к Серёге в гостиницу.
– Нет, я подругу не брошу, – твёрдо сказала Надежда, переставляя руки Михаила с талии на плечи. – Маринка города не знает. Вдруг у них не сложится? Что ей тогда делать? И как ты себе это представляешь? Я её пригласила, а потом скажу: «Извини, подруга, иди-ка ты в гостиницу с этим… типом»?
Надежда кивнула в сторону Сергея, который обнимал Марину и что-то ей увлечённо нашёптывал.
– Никакой это не «тип», а Серёга! Между прочим, отличный парень, – с обидой возразил Михаил.
– Ладно, пусть он и отличный парень, но это никак не меняет сути дела.
Михаил слегка нахмурился, перебирая в уме возможные варианты.
– Тогда давай все к тебе поедем, а Серёгу с Маринкой разместим на кухне.
– Я же говорила, соседи бдительные. Услышат мужские голоса – как потом перед мужем объясняться?
Михаил с досадой пробурчал:
– Да у тебя не соседи, а прямо шпионы! Отравить не пробовала? Шучу, конечно… Хотя, вот что! Скажешь мужу, что у тебя в гостях была подруга с женихом, и обязательно подчеркни, что её избранник – военный. Тогда твой благоверный отнесётся к их визиту снисходительно. Между прочим, это почти правда. Разве они не идеальная пара? Посмотри, уже обнимаются!
Сергей и Марина в тот момент страстно целовались.
– А как быть с тобой? – не унималась Надежда.
– Со мной? Только скажи – зацелую до смерти!
– Я не об этом. Что если соседи твой голос услышат?
Михаил перестал танцевать и пристально посмотрел на партнёршу.
– Ну, что ты, в самом деле, Надежда! Обещаю, никто ничего не услышит. А  дома я твою ногу так проработаю, что от боли и следа не останется. Мигом хромать перестанешь.
Михаил  притянул к себе подругу, и продолжил танец.
– Знаешь, сколько спортсменов я вернул в строй?
– Понятия не имею.
– К твоему сведению – больше сотни. Трое после моего лечения стали чемпионами, в том числе иностранец. Так что выбор за тобой…
– Ох, Миша, доведёшь ты меня до греха, – вздохнула Надежда.
«Поскорей бы уже», – промелькнуло в голове у Михаила, но вслух он произнес:
– Да какой же это грех, Надежда? Это достойное завершение прекрасного вечера. Ну, а чтобы соблюсти конспирацию – я буду в квартире нем как рыба.
– А как же нежные слова?
– Никаких слов! Только жесты.
Михаил изобразил пальцами замок на губах, да ещё при этом скривил лицо.
– Нет, я так не хочу!
– Что ж, тогда остаётся романтический шёпот.
Он нежно коснулся губами Надиной шеи и что-то прошептал ей на ухо.
– Ну ладно, уговорил, – промурлыкала она, подавшись вперёд. – Поедем ко мне. Только, чтобы всё было тихо.
Музыка умолкла. Надя, поправила прическу, одёрнула юбку и, взяв Михаила под руку, повела к столику.
Пока они танцевали, Сергей предложил Марине послушать его стихи. На деле же, эти строки принадлежали перу его друга – одаренного, но, к сожалению, чрезмерно пьющего поэта. Сергей использовал этот приём каждый раз, когда хотел произвести впечатление на девушку. И это работало безотказно: девять из десяти после прослушивания стихов были готовы к самому смелому развитию событий. Марина не стала исключением. Изящные строки поразили её в самое сердце. Она с умилением глядела на Сергея, промокая салфеткой повлажневшие глаза.
– Прошу прощения, – прервал идиллию Михаил. – Позвольте обратиться.
Рука Сергея нехотя соскользнула с коленки Марины. Он бросил на приятеля недовольный взгляд, красноречиво выражавший вопрос: «Какого черта ты припёрся?»
– У нас есть предложение, – многозначительно произнёс Михаил. – Продолжить этот чудесный вечер в более подходящей обстановке – у Надежды дома.
– Я согласен! – закричал Сергей, прощая другу все прегрешения.
Он резко поднялся, наполнил бокалы до краев и принялся с энтузиазмом чокаться, не замечая, как водка, проливаясь, оставляет мокрые пятна на скатерти.
Через минуту Михаил протянул Надежде пакет:
– Девочки, начинайте собирать провиант, а я за выпивкой.
Он нетвёрдой походкой направился в сторону кухни, откуда вернулся с бутылкой мартини и литровым пузырём водки.
Когда развесёлая компания вывалилась из дверей, была уже глубокая ночь. Серёга, обхватив девиц за талии, принялся кружить их вокруг себя. Радостные визги подруг эхом разносились по ночному городу, заглушая отголоски музыки из кафе.
Михаил тем временем отправился ловить такси и вскоре остановил частника на видавшей виды красной «девятке». Водитель, пренебрегая правилами, въехал по пешеходной аллее прямо в сквер и со скрипом затормозил возле скамейки. На ней с ногами сидели девицы, увлечённо слушая очередной поэтический шедевр Сергея. На голове Марины задорно красовалась офицерская фуражка.
– Эй, народ! – прокричал Михаил, высунувшись из окна автомобиля.            – Давай сюда!
Сергей прервался на полуслове, подхватил девушек под руки, и они втроём забрались на заднее сиденье.
– Нас, пожалуйста, в военный городок, – попросила Надя водителя. – Только не к центральному входу, а к норе.
Местные жители хорошо знали, что «нора» – это пролом в заборе военного городка. Именно этим путём Надежда собиралась провести своих гостей домой,
чтобы не привлекать лишнего внимания.
– Сколько с нас? –  спросил Михаил, доставая бумажник.
– Четыре сотки.
– На, держи! – Михаил сунул водителю пятьсот рублей. – Сдачи не надо.
Машина с пробуксовкой рванула с места, окутав аллею серым дымом.
Серёга развалился на заднем сиденье и уже через пару минут откровенно лапал обеих девиц. Те нисколько этому не противились, лишь время от времени повизгивали, чем ещё больше его раззадоривали.
Он выудил из пакета литровую бутылку водки, отвинтил крышку и предложил Марине:
– Будешь?
Она отрицательно покачала головой.
– Ну, как знаешь! – Серёга сделал несколько больших глотков, занюхал водку рукавом и хрипло прокричал: – Шеф, врубай музыку!
Из динамиков рванула заводная песня. Сергей принялся стучать в такт мелодии по спинке водительского сиденья, причём колотил так рьяно, что шофёр невольно подался вперёд, вжавшись в руль. Наконец Серёга не выдержал и запел в полный голос. Припев тут же подхватили девицы.
Таксист лишь кривился и тяжело вздыхал. Никто из этой шумной компании не отличался ни слухом, ни голосом. К тому же удары по сиденью здорово отвлекали водителя от дороги.
Михаил, напротив, сиял от удовольствия, находя такое пение крайне забавным.
Спустя пять минут «девятка» прижалась к обочине. В двадцати шагах от неё возвышался массивный забор, густо увитый плющом, который почти полностью скрывался в ночной темноте. Выйдя из машины, компания двинулась по вытоптанной траве между деревьями к пролому в кирпичной стене.
– Здесь, – тихо сказала Надежда, останавливаясь у густого куста боярышника.
 Один за другим, пригнув головы, молодые люди протиснулись в узкую щель, и пошли следом за женой капитана к одной из трех мрачных высоток.
Пройдя около ста метров, Надежда подняла руку, призывая группу остановиться.
– Договоримся сразу, – сказала она тоном, не терпящим возражений. – Подходим к дому – никаких разговоров и шума. Понятно?
В ответ спутники согласно закивали.
– Тогда пошли.
В сумраке военного городка светился лишь одинокий фонарь, отбрасывая слабый свет на грязную дорогу. Чтобы не оступиться, компания двигалась гуськом. Последним шёл Серёга, изрядно поднабравшийся к этому времени. На подходе к многоэтажке он споткнулся о торчащий из земли корень и рухнул лицом в траву. Однако помня наказ Надежды, не проронил ни слова, лишь до боли стиснул зубы. С трудом поднявшись, Сергей нашарил в грязи укатившуюся фуражку и принялся сгребать в пакет выпавшие на траву продукты.
Марина тут же оказалась рядом. Заботливо сняла с его щеки прилипший прелый лист, и как смогла, отряхнула одежду.
– Уф, повезло, что в грязь не упал, – с облегчением выдохнула она, забирая пакет с провизией.
Сложно было разобрать: за кого она переживает – за приятеля или за кулёк с едой.
– Рано расслабляться, нужно быть внимательнее, – спохватившись, предостерегла Надежда. – К тому же на улице хоть какое-то освещение есть, в отличие от нашего подъезда. Вчера вечером там было темно, как у негра… сами знаете где. Соседи говорили, что проводка перегорела. Обещали сегодня отремонтировать.
Однако, несмотря на настойчивые попытки Надежды включить свет, в подъезде по-прежнему царила темнота.
– Вот твари эти электрики, – возмутилась она. – Ребята, идите за мной. Только осторожно, здесь в углу стоит…
В темноте раздался глухой удар. Сергей, не заметив в полумраке металлический ящик, налетел на него.
– Падла! – прохрипел он. – Похоже, расшибусь сегодня.
– Тсс! – шикнула Надежда, нащупывая кнопку вызова лифта.
Двери с резким лязгом распахнулись, осветив площадку. Облегченно вздохнув, компания, прижимаясь друг к другу, хлынула в кабину.
– И правда, уроды твои электрики, – проворчал Сергей, потирая ушибленную ногу. – Теперь синяк останется.
– Братуха, поаккуратнее фуражкой размахивай, а то нас всех перепачкаешь. Ты что, грязь ею черпал? 
– Отстань Мишаня, – отмахнулся Сергей, но фуражку всё же убрал за спину.
Лифт слегка вздрогнул и остановился.
– Миша, придержи дверцы, чтобы не закрылись, – тихо попросила Надя. – Иначе ничего не видно.
Замок поддался легко, и хозяйка шагнула в квартиру. Сергей, уткнувшись носом в шею Марины, словно приклеенный, последовал за ней. Михаил, отпустив створки лифта, зашёл последним. Он потянул за собой дверь, но та лишь прикрылась, не защелкнувшись.
Надя включила свет в коридоре.
– Да будет с… – начал Михаил, но осёкся, увидев гримасу на лице хозяйки.
– Тише! – прошипела она, пригрозив кулаком.
Сбросив обувь и оставив сумочки на туалетном столике, девушки прошли на кухню. Серёга же, прислонившись к стене, шумно сопел, безуспешно пытаясь скинуть ботинки.
– Слышь, братуха, – обеспокоенно сказал Михаил, – сбавь обороты. Ты уже конкретно набрался, почти в хлам. Завтра полковник тебя в рядовые разжалует.
– А как же твоё африканское зелье? – с трудом ворочая языком, прохрипел Сергей. – У меня только на него и надежда.
– Какое «зелье»? В таком состоянии тебе уже ничто не поможет. Иди,  отдай фуражку Надежде, пусть отстирает. А то забудешь и в грязной уйдёшь.
– Не учи отца…
Серёга, наконец-то справившись с непокорными ботинками, облегчённо выдохнул:
– Пойдем, жахнем по стопарику!
Друзья обнялись и, слегка пошатываясь и задевая стены коридора, направились к девушкам.
Несмотря на то, что квартира была всего лишь однокомнатной, она не казалась тесной. Этому способствовали огромная кухня, просторный коридор и вместительный санузел.
 Обстановка же была скромной: выцветшие обои, видавший виды паркет и минимум мебели. На кухне, на спинке стула у окна, аккуратно висела капитанская форма мужа Надежды.
Сергей попросил Марину отмыть его фуражку, а сам, повесив китель на спинку кресла, принялся разливать водку по рюмкам.
– Давай, братуха, – Сергей протянул стопку Михаилу, – за исполнение наших желаний!
– Нет, так не пойдёт. Надо чем-нибудь закусить.
– Не вопрос! – Серёга залез в принесённый из кафе пакет, выудил оттуда остывший кусок шашлыка, на который успела налипнуть трава, и протянул приятелю. – На, держи!
Выпив, друзья уселись за стол. Михаил как-то неловко вытянул ногу и задел пустой бидон, который с грохотом покатился по полу. Парни с опаской покосились на хозяйку квартиры.
Надежда остановила посудину ногой.
– Ребята, я же просила соблюдать тишину. Слышимость здесь прекрасная, а мне лишние разговоры не нужны.
И словно в подтверждение её слов, из-за стены отчётливо донеслись звуки ссоры. Грубый мужской голос требовал:
 – Поклянись, что ты его не знаешь! Ну же!
Женский голос, полный отчаяния, взвизгнул в ответ:
 – Слава, не надо, ты всё неправильно понял…
Хозяйка, спокойно нарезая хлеб, пояснила:
– Это сосед, опять жену воспитывает. Ревнивый до ужаса, настоящий Отелло.
Мужчина не унимался, его голос становился всё более угрожающим:
– В последний раз спрашиваю: кто это был?
Женщина, задыхаясь, ответила:
– Слава, клянусь, я его не знаю!
За стеной раздался звон разбитой посуды, и хриплый голос прорычал:
– Говори правду! Прибью, гадюка!
– Да, соседке не позавидуешь, – посочувствовал Сергей.
В тот же миг из-за стены послышался дикий визг, затем грохот падающего таза, звон разлетающихся банок и, наконец, удаляющийся топот ног по лестнице.
– Кипучей жизнью у вас народ живёт, – заметил Михаил. – Может, стоит вмешаться? А то, не ровен час, до беды дойдёт.
– Не надо, сами разберутся, – отмахнулась Надя. – Тем более, есть за что её проучить.
Михаил про себя отметил, что и Надежде не мешало бы вправить мозги.
Пока парни перекуривали и беседовали, женщины накрыли скромный, но аппетитный стол: маринованные огурчики, ветчина, салат и разогретый шашлык. Однако мужская компания больше тяготела к выпивке, чем к еде. Вскоре посыпались непристойные, но уморительно смешные анекдоты, от которых дамы безудержно и громко хохотали, чем грубо нарушали конспирацию. С такими весёлыми парнями подругам ещё не доводилось отдыхать.
Надежда включила музыку.
– Тихонько, для атмосферы, – пояснила она.
Время шло, запасы спиртного быстро уменьшались. Серёга начал произносить очередной заковыристый тост, но запутался в словах и, не сумев закончить мысль, в одиночку выпил.
– Ребята, нам нужно ненадолго отлучиться, – сказала хозяйка и, взглянув на Марину, жестом пригласила её выйти.
В коридоре подруги закурили, наполнив воздух ароматом дорогих сигарет.
– Посмотри, – Надежда обвела рукой комнату. – Идиллия: своя квартира, муж-офицер. А на деле – сорок пять квадратных метров тоски. Утром он уходит на службу, вечером возвращается вымотанным, вешает форму на стул и засыпает перед телевизором. Разговоры сводятся к работе, да и то, что можно рассказать. А я? Я здесь словно мебель. Жду. Стираю. Готовлю.
Надежда горько усмехнулась, в глазах мелькнула тень разочарования.
– Работы нормальной тут нет, подруг настоящих – тоже. Иногда кажется, что ещё немного, и я начну с тараканами вслух разговаривать. Просто чтобы голос свой услышать.
– А ведь я когда-то на инженера училась... Кто бы мог подумать, – она смахнула пепел в свёрнутый из салфетки кулёк. – Ладно, чего это я раскисла. Наверное, потому что тебя увидела. Давай, Маринка, докуривай и разбегаемся. Наши кавалеры, если продолжат выпивать, ни на что не годятся.  Ты же понимаешь, что как хозяйка я займу комнату, а тебе, к сожалению, придётся расположиться на кухне. Матрас и одеяло на антресолях возьмёшь. Только не обижайся, ладно?
– Да какие обиды, Надюш. Всё нормально.
В прокуренной кухне, под аккомпанемент медленной музыки, Михаил лениво жевал остывший кусок мяса. Его приятель, с неподдельным азартом копался в фанерной коробке, которую только что вытащил из-под стола.
– Ни фига себе! Братуха, ты знаешь, что это такое?
Михаил равнодушно взглянул на находку:
– Наверное, дымовая шашка.
– Молодец! – Сергей радостно хлопнул приятеля по спине, отчего тот поперхнулся и закашлялся. – А это что?
– Похоже на гранату, – прохрипел Михаил сквозь кашель, инстинктивно прижимаясь к холодильнику.
– Точно! Это новейшая светошумовая граната. Интересно, откуда она здесь взялась? Слушай, Мишаня, а давай жахнем! Сейчас брошу её в окно – рванёт так, что весь квартал проснётся, а кто-то даже обосрётся. – Сергей засмеялся. – Во, меня попёрло, стихами начал шпарить. Только ты зажми уши покрепче и открой рот, иначе могут возникнуть проблемы со слухом.
Он с трудом поднялся и с дьявольской улыбкой полез к форточке.
– Ты что, охренел? Отдай! – Михаил выхватил спецсредства и спрятал их в карманы пиджака. – Мне не нужны проблемы со слухом. Нам вообще никакие проблемы не нужны. Мы здесь не за этим. А если уж ты решил «жахнуть», то терпи до утра.
– Ладно, – процедил Сергей сквозь зубы, тяжело сползая с подоконника.
Он налил дрожащей рукой очередную рюмку, чуть не завалился на стол, но удержался, расплескав водку. Затем снова наполнил стопку до краев и выпил залпом.
Михаил, тяжело вздохнув, обречённо покачал головой.
– Пойду посмотрю, куда наши дамы запропастились, – сказал он, усаживая Сергея на стул.
Подруги, однако, не собирались никуда пропадать. Они тихо переговаривались в коридоре.
– Надежда, у меня к тебе важное дело, – бесцеремонно прервал беседу Михаил.
Глаза хозяйки расширились от удивления.
– И что же это за «дело»?
– Пойдём, расскажу. Но… – он сделал паузу, подчеркивая важность своих слов, – только тебе одной.
Михаил, не спрашивая, подхватил Надежду на руки, и потащил в комнату.
– Миша аккуратней! – вскрикнула она, ударившись головой о дверной косяк.
– Прости, если испортил прическу, – пробормотал он.
– Какая причёска? Ты мне чуть голову не снёс.
– Так чего же мы стоим? Скорее в кровать, тебе необходим постельный режим.
 С этими словами Михаил скрылся с Надеждой в комнате, ловко захлопнув дверь ногой.
Марина завистливо вздохнула, поправила юбку и пошла на кухню, где её ожидал, пьяно покачиваясь на стуле, Сергей.
Завидев подругу, он протянул уже наполненный бокал с мартини.
– Давай выпьем.
– А за что?
Сергей на мгновение задумался:
– За внезапную и … необузданную любовь! – наконец выдал он.
Марина удивленно приподняла брови.
– Это как?
– В точности сказать не берусь, но уверен, что очень достойно, – Сергей икнул и, запрокинув голову, одним махом осушил рюмку.
Марина незаметно поставила недопитый бокал на стол.
– Послушай, Серёжа, уже поздно, давай я тебе здесь постелю. Куда ты в таком виде? Не дай бог арестуют. Мне Надя говорила, что военные патрули всю ночь дежурят.
Марина подтащила стул к двери и полезла на антресоль за постельным бельем. Когда юбка задралась, обнажив стройные загорелые ноги, Сергей невольно сглотнул. Он судорожно наполнил рюмку водкой и выпил, не отрывая взгляда от соблазнительной задницы. Ещё стопку он опрокинул, когда его подруга, в весьма пикантной позе, натягивала простыню на матрас.
Марина закончила с постелью и увидела, как Сергей наливает себе очередные сто грамм.
– Тебе хватит! – она решительно отодвинула рюмку в сторону, подошла к выключателю и погасила свет. – Ложись, я сейчас приду.
Через минуту сквозь негромкую музыку послышалось журчание воды. «Ага! В душ пошла», – догадался Серёга.
Не вставая со стула, он сбросил рубашку, затем майку. С трудом поднялся, опёрся о стену и начал снимать брюки. Одна штанина никак не хотела слезать. Он отчаянно мотал ногой, несколько раз чуть не упал, но всё же, освободился от ненавистных брюк. Ему снова захотелось выпить. В поисках спиртного, Серёга принялся шарить по столу. Роняя бокалы и натыкаясь руками на тарелки, он наконец-то нащупал бутылку с водкой. Жадно припал к горлышку, сделал несколько обжигающих глотков и слегка поморщился. Затем, опустившись на пол, с трудом стянул носки и повалился на матрас. Он с минуту ворочался, пытаясь устроиться поудобнее, но что-то мешало ему расслабиться. Наконец, не выдержав, он сорвал с себя трусы и, с криком «Ннна!», запустил их в стену. Облегчённо выдохнув, Сергей натянул на себя одеяло.
Он уже начал засыпать, когда послышался обольстительный голосок Марины:
– А вот и я!
Она шагнула на кухню, но сразу споткнулась о матрас. Потеряв равновесие, рухнула на Серёгу, придавив его всей тяжестью. Тот глухо ахнул – мочевой пузырь предательски сжало.
– Я щас, – прохрипел Сергей, выбираясь из-под неё.
Он поднялся, прикрыл дверь и, держась ладонью за стену, двинулся в кромешной темноте по коридору. До заветной цели оставалось всего ничего, как вдруг ноги предательски подкосились, и он свалился на пол. К вспотевшей спине  мигом прилипли хлебные крошки и мелкий сор. Барахтаясь, словно перевёрнутый жук, он с трудом встал – и вдруг понял, что совершенно потерял ориентацию. Принялся судорожно шарить руками по стенам, пытаясь найти выключатель.
«Да, где же он?» – не понимал Сергей.
Наконец, его пальцы нащупали холодную металлическую ручку. Он потянул, и дверь податливо отворилась. Сергей шагнул внутрь, оказавшись на коврике.
«Наконец-то! – выдохнул он, чувствуя, как дрожат колени. – Теперь осталось только свет включить…»
Он развернулся и просунул руку за дверь, пытаясь нащупать выключатель на стене.
«Ну, где же ты? Где? – бормотал Серёга, переминаясь с ноги на ногу. – Как же здесь холодно… Ещё немного, и я не выдержу! Придётся идти к унитазу вслепую».
Закрыв за собой дверь, он вытянул руку вперёд и сделал шаг в темноту. Ещё один шаг. Его босые ноги ступили на холодную плитку.
 «Однако какой просторный туалет», – пронеслось в его плохо соображающей голове. И в тот же миг, больно ударяясь о ступени, Сергей кубарем покатился вниз.
         Очнувшись, он обнаружил себя на лестничной площадке между этажами. И хотя он пролежал на холодном бетоне недолго, однако будучи совершенно голым, успел изрядно продрогнуть. Тело ныло от падения, но особенно нестерпимо болела правая нога.
Сергей с трудом поднялся и, держась за перила, двинулся вверх по ступеням. В кромешной темноте, вытянув руки, словно слепой, он пересёк лестничную площадку и уперся в стену. Левой рукой нащупал одну дверь, правой – другую.
«Черт… откуда же я вывалился?» – пронеслось в голове.
Он подергал за ручки дверей, но ни одна не открылась. Предстояло решить, в какую стучаться. Выбор пал на ту, что справа.
– Марина, открой! – прохрипел он. – Это я, Сергей!
В квартире за этой дверью, после бурного выяснения отношений, только-только задремали супруги Марина и Слава.
Проснувшись от стука, пышнотелая брюнетка лет тридцати пяти, удивлённо вскинула брови и прислушалась к спящему мужу. Его храп был громким и ровным. Марина осторожно спустилась с кровати, накинула поверх ночной рубашки цветастый халат и на цыпочках прокралась в коридор.
– Марина, открой! – вновь донеслось из подъезда.
Женщина, ещё больше удивилась: «Кто мог явиться ко мне в столь поздний час»? В глазок ничего не было видно, а по голосу, она ночного гостя не узнала. Любопытство перевесило: Марина включила свет и открыла дверь.
На лестничной площадке стоял голый, трясущийся от холода Серёга, стыдливо прикрывающий руками своё мужское достоинство.
– Ты кто? – шёпотом спросила Марина.
– Я Серёга.
– Какой на хрен Серёга? – опешила Марина, – Ты зачем сюда припёрся, извращенец?
Серёга почувствовал, как краска заливает его лицо, и сдавленно прохрипел:
– Ой! Кажется, я не туда попал…
– Ну почему же? – прозвучал из прихожей басовитый голос. – В том, что ты «попал», нет никаких сомнений!
Сергей в ужасе поднял глаза. В конце коридора опёршись на дверной косяк, стоял здоровенный небритый мужик в стоптанных тапках, майке-тельняшке и нелепых семейных трусах в синюю полоску. Его руки были скрещены на груди, из-под майки выпирал пивной живот, а на плече красовалась выцветшая наколка «ВДВ». Это был Слава, муж Марины.
– Хм… Ну, вот же он, смотри! – радостно воскликнул сосед, указывая на Серёгу пальцем. – Опять пришёл, чертяка! А ты меня полночи уверяла, что никого не было.               
Марина повернулась на голос супруга. И в это время тот увидел, что Серёга стоит совершенно голый.
– Ну, ни хрена вы даёте?! Убью! – взревел мужик и кинулся к двери.
– Не делай этого! – завизжала Марина. – Ты всё неправильно понял!
 Слава, набирая ход, грубо оттолкнул супругу. Та вскрикнула и отлетела в сторону, выломав дверь кладовки. С верхних полок на неё с грохотом посыпались кастрюли, сковородки, тазы.
Сергей, не раздумывая, рванул вниз по тёмной лестнице, перехватываясь руками за перила и шлепая босыми ногами по ступеням. Следом за ним, сломя голову нёсся Слава:
– Удавлю гада! – ревел он. – Порву на части!
Сергею казалось, что он затылком чувствует зловещее дыхание ревнивого мужа.  На самом деле, Слава отставал. Дело было не в его физической подготовке, а в нелепых, пушистых тапках, которые мешали ему бежать.
Сергей вылетел из подъезда, как пробка из бутылки. Он пересёк дорогу, пронёсся по детской площадке и, наконец, нырнул в клумбу, скрывшись за густыми кустами роз. Колючие ветви ободрали ему живот и ноги. Серега скривившись от боли, с трудом сдерживал стон.
Через мгновенье из подъезда выбежал Слава. Рванул к цветнику, но споткнувшись о торчащий корень, рухнул на землю.
– Падла! – заорал он, хватаясь за ушибленную ногу.
В окнах то тут, то там, начал зажигаться свет.
 Минуту сосед извергал потоки брани, затем утих. Он поднялся, обвел взглядом окрестности и, не найдя беглеца, побрёл к подъезду, попутно подбирая раскиданные тапки.
– Ну, всё шалава, – цедя сквозь зубы, пробормотал Слава. – Теперь тебе точно конец. Молись, пока можешь…
Когда за соседом захлопнулась входная дверь, Серёга со стоном перевернулся на спину. Его сердце бешено колотилось, казалось, что вот-вот вырвется из груди, к горлу подступила тошнота. Он вскочил, ухватился рукой за небольшое деревце и принялся шумно блевать.
 С наступающей трезвостью в его мозг начали проникать здравые мысли: «Надо возвращаться в квартиру. Расположение двери я выяснил, осталось понять, с какого этажа спустился».
Он сосчитал окна снизу вверх – их было двенадцать. 
 «Судя по тому, как долго ехал лифт и сколько времени я бежал по лестнице, то Надюхина хата должна быть между седьмым и десятым этажами, –  рассуждал Серёга, – однако это приблизительно, а необходимо знать точно».
Искать нужную дверь методом проб и ошибок он больше не хотел. И тут его осенило: «Ну конечно, как я сразу не догадался? Надо срочно возвращаться в подъезд. Сосед Слава непременно закатит дома скандал, начнёт воспитывать свою жену, и тогда найти квартиру не составит никакого труда».
 Серёга, волоча ногу, поспешил к дому. Он прошёл больше половины пути, когда услышал нарастающий гул мотора. Свет фар полоснул по кустам.
«Чёрт тебя принёс!» – изругался Сергей, и прежде чем появился грузовик, успел заскочить в подъезд. Пробрался на ощупь к лифту, несколько раз вдавил кнопку вызова. Сверху донёсся глухой звук – кабина начала движение вниз.
 «Сейчас поднимусь на седьмой этаж, – решил он. – А уже оттуда начну поиск нужной квартиры».
 С улицы послышался визг тормозов, затем громкий топот ног, заскрипела подъездная дверь.
– Чёрт, – вырвалось у Сергея. Не найдя укрытия, он метнулся на второй этаж, прилип к перилам.
Лифт со скрежетом остановился на первом, двери с шумом распахнулись, заливая светом подъезд. Ночной незнакомец забежал в кабинку, и та поехала наверх.   
– Вот гад! Опередил! – разозлился Серёга.
Шлёпая босыми ногами по холодным ступеням, он спустился на первый этаж, нащупал кнопку на стене, принялся с ожесточением её нажимать.
– Да что ж он так медленно едет!  – в отчаянии бормотал Сергей.
Кабина остановилась на десятом. Из неё вышел молоденький прыщавый солдатик с пилоткой, засунутой под ремень. Увидев, что на площадке темно, он подобрал обломок доски у мусоропровода и ловким движением  расклинил дверцы лифта. Довольный проявленной смекалкой, вояка радостно позвонил в дверь.               
Её открыл заспанный лысоватый мужчина с орлиным профилем в обтягивающих трусах:
– Что случилось боец?
– Учебная тревога товарищ майор. Командир части приказал доставить вас  на полигон в Гнилушу.
– Ожидай, я сейчас, – распорядился офицер и скрылся за дверью.
Тем временем, Сергей судорожно давил кнопку лифта. Ожидание тянулось невыносимо долго. Его трусило от холода, особенно зябко было ногам. Пытаясь хоть как-то согреться, Сергей одной ступнёй стоял на другой.
Ему в голову закралась тревожная мысль: «А вдруг соседи помирятся? Тогда он никаких криков не услышит. И как быть? Сколько времени ждать, пока начнутся его поиски? Ведь Маринка, не дождавшись его, могла запросто уснуть».
Сергей понял, что нужно спешить. Тяжело вздохнул и, хватаясь за перила начал карабкаться вверх по ледяным ступеням, лишь ненадолго останавливаясь на площадках, чтобы прислушаться. Он крайне неуютно чувствовал себя в голом виде, поэтому на пятом этаже вытащил из-под двери дурно пахнущую, рваную подстилку и обмотал ею талию. Хотя тряпка была вся в дырах, тем не менее, она добавила ему уверенности, от чего Серёга с удвоенной энергией продолжил подъём.
Из квартиры на десятом этаже выскочил одетый по форме майор. Бросив взгляд на двери лифта, он выдернул подпорку и, нахмурившись, рявкнул:
– Сколько раз повторять! При тревоге лифтом не пользоваться – можно застрять! За мной, бегом!
С этими словами майор рванул вниз по лестнице, прорезая темноту лучом мощного фонаря. Солдат бросился следом.
Серёга уже был на шестом этаже, когда его уши уловили громкий топот, доносившийся сверху. Задрав голову, он увидел в пляшущем свете фонаря размытые силуэты и почему-то решил: «Это сосед Слава вызвал подмогу. Сейчас меня изобьют до полусмерти».
Серёга заметался по площадке, как загнанный зверь и не найдя укрытия, бросился вниз по лестнице.
На этот раз он спускался быстрее – сказывался приобретенный опыт, да и отблески фонаря помогали ориентироваться в темноте. Но преследователи не отставали, а напротив, догоняли.
«Конечно, в обуви легче бежать, – твердил себе Серёга. – Но врёшь, меня не  возьмёшь!»
Выскочив из подъезда, он даже не заметил, как потерял набедренную повязку. Прямо перед ним, перекрывая дорогу, стоял ЗИЛ с будкой. Сергей, не раздумывая, перемахнул через борт, но приземлился неудачно, ударившись боком об аккумулятор. Сдерживая стон, он прошипел:
– Кто додумался поставить его сюда? Идиоты!
В ту же секунду из подъезда выбежали военные и ловко запрыгнули в кабину грузовика.
– Давай! Газуй! – скомандовал майор.
Заскрежетал стартер, и двигатель ожил.
Превозмогая боль, Серёга приподнялся, глянул по сторонам и, держась за ушибленные рёбра, двинулся к заднему борту. В этот момент машина резко рванула с места, разворачиваясь. Сергей не удержался, упал и покатился по кузову, царапаясь о грубые доски пола.
Водитель не смог развернуться с первого раза, и ЗИЛ остановился. Серёга снова потянулся к борту, но тут машина дала задний ход и он, вскинув руки, грохнулся спиной о кузов.
Грузовик на секунду замер, а затем с рёвом сорвался с места, и понёсся по разбитой  улочке военного городка. Серёгу болтало в кузове, как тряпичную куклу. Он вцепился побелевшими пальцами в проклятый аккумулятор, пытаясь хоть как-то удержаться на месте. Наконец сумел ухватиться руками за борт и с рычанием поднялся на ноги.
ЗИЛ, оглушая окрестности рёвом своего двигателя, приближался к освещённому контрольно-пропускному пункту военного городка.
Неподалёку, за шлагбаумом, стоял старенький «Москвич». К его багажнику проволокой были прикреплены несколько удочек и подсак. Двое военных пенсионеров в камуфляжных костюмах, нервно курили, ожидая третьего, чтобы отправиться на рыбалку.
– Ну, никогда он вовремя не приходит, – проворчал щуплый, небритый мужичок.
– Это точно, – согласился толстяк в панаме, прикрывавшей седую голову. – Так всю рыбалку проспать можно!
– Ты сказал «проспать»? Поменяй в слове одну букву, и будет вернее.
Их разговор прервал грузовик, вывернувший из-за поворота.
– Гляди, машина возвращается! – пробурчал щуплый. – Пока мы Митрича ждём, солдат уже успел командира поднять, и теперь они едут обратно.
Боец на КПП выскочил из будки и распахнул шлагбаум.
В кабине проезжающего грузовика рыбаки разглядели солдата-водителя и майора Соболева. С офицером они были хорошо знакомы, не раз вместе на рыбалку ездили. Майор высунул руку из окна и приветственно помахал. Мужчины ответили тем же. И тут они увидели в кузове Серёгу: волосы дыбом, лицо в грязи, глаза выпучены от ужаса.
Рыбаки переглянулись.
– Ты видал? –  воскликнул щуплый. – Кто это?
– Да, вояка какой-то, – небрежно отмахнулся толстяк.
– Как-то странно он смотрел. Не находишь?
– А какое у тебя будет лицо, если среди ночи по тревоге поднять. Не умылся, не побрился, не причесался...
В это время грузовик сильно тряхнуло, Серёга подпрыгнул в кузове, сверкнув своими ягодицами.
– Ого! – указал на него щуплый. – Нет, ты видал?  Да он совершенно голый. Соболев, совсем охренел, не дал бойцу времени одеться.
– Я думаю, что он воина из постели, от бабы вытащил, – предположил толстяк.
– Может, и с бабы снял, а может, военный просто привык без трусов спать. Тут хрен поймешь, что они вытворяют! Ясно одно: теперь солдатику придётся на ходу одеваться. Но, как говорится, на войне как на войне. Мы своё отвоевали, пусть молодёжь набирается опыта.
– Точно. Знаешь, что мне в голову пришло? – Толстяк, прикуривая сигарету, произнёс с ухмылкой: – Вот бы Митрича так же, по тревоге, поднять!
Рыбаки живо представили Митрича в неглиже и дружно расхохотались.
Тем временем грузовик вырулил на широкую асфальтовую дорогу и помчался, оставляя позади себя мерцающие городские огни. В кузове, вцепившись руками в борт и широко расставив ноги, сгорбился Серёга. Встречный ветер трепал волосы на его голове, лицо  перекосило от боли. Покрытый от холода гусиной кожей, весь в ссадинах и ушибах, он не понимал происходящего:
«Куда эти вояки меня везут? И почему он так несётся?»