Невыносимая тяжесть быть романтиком

Вы только поглядите на вояжеров японских! Тонкие, чувствительные натуры, в головушке – одни цветочки-лепесточки. Подавай им красивые пейзажи, да чтоб подсолнухи цвели, да чтоб травка зеленела, да чтоб все прекрасно-распрекрасно. И чтоб были известны точные даты цветения каждого кустика. Если они в своей родимой сторонке могут спрогнозировать время расцветания сакуры, то мы у себя дома и подавно должны знать.

 Ради красивых картиночек азиаты готовы лететь за тридевять земель. Иной пылкий влюбленный так на встречу с дамой сердца не спешит. Стоит только одному жителю Страны Восходящего Солнца прознать о некоем живописном месте, как тут же туда отправляется гурьба. Стадный инстинкт, так сказать. И это в высшей степени интеллектуально развитая нация!

Вот так и случилось с одним местечком под названием Тоннель Любви. От тоннеля и от любви там только название было. Нам, местным, было невдомек, за коим чертом он  сдался япошкам. Вот разглядели они, сердешные, за листочками и кустиками красоту неимоверную, легенду дивную, историю романтическую.

Стали япончики наведываться в края наши частёхонько. Только май на календаре – уже очередь из жаждущих полюбоваться на чудо рукотворное. А как октябрь нагрянет, так и вовсе от них отбоя нет, как от мух: едут миловаться золотым увяданием природы.

Дело житейское, чего ж не приютить дражайших. Народец приличный, не хамит, не стервит, аккуратненькие, организованные. Но не дано нам, славянам, понять тонкую японскую душевную организацию.

Случилось так, что одна семейная парочка японских романтиков решила смотаться на денек к этому самому культовому Тоннелю. Из Токио. За 8000 с лишком тыщ км от дома. От аэропорта еще 350 км к тому Тоннелю и столько же обратно. И все за день – ради пары красивых фото.

 Говорили да приговаривали им, да отговаривали. Нет, говорят, хотим на диво дивное, чудо чудное хотя б глазком посмотреть. Уговаривали: не успеете. Хотим – и все тут. Воля ваша, пеняйте на себя.

И вот романтики наши сидят в аэропорту, ждут отлета, затаив свое японское дыхание. А самолет-то и запаздывает. Вначале – на час, потом еще на час… Улететь-то они улетели, да только когда приземлились, уже и время домой был возвращаться.

Вот так-то, милостивые судари. Романтика – романтикой, но надо ведь и голову на плечах иметь!