Суровые законы

                Вчера на каком-то канале застрял при перелистывании, Леонид Млечин рассказывал о Бухарине, любимце Сталина и компартии.

Почти ничего нового. Всё известно. Давно рассказано. Но, зацепило, когда началось повествование о репрессиях по отношению к жене, к детям. Они-то причем?! Это ваши разборки! Эй!

«Глухо. Спит Вселенная, положив на лапу с клещами звёзд огромное ухо…»

До слёз прочувственно! Мол, Шекспир не придумал такой трагедии: сын разлучен с матерью, и не знает ничего о себе, даже фамилию ему не оставили! Воспитывался в детдоме, в голоде, в холоде. Сын за отца не отвечает. Но этот сполна ответил.

До слёз пробирает встреча сына с матерью, которые почти с самого рождения разлучены и не знают, как они выглядят по прошествии десятков лет. Мечутся по перрону. И лишь по-лихорадочному блеску ищущих глаз, понимают: это он, это она!

Кем был мой отец? Генералом? Академиком?

Нет, нет и нет! О таком нельзя говорить. Сам догадывается.

И это лишь он один, а сколько не упомянуто?! Десятки тысяч оказались за бортом жизни, никому ненужными, даже государству.

Кто виноват? Что делать, мы уже знаем, но, тоже, ничего не можем поделать. Мутузить друг друга, как это делают на Украине? Делать Майдан? Не выход.

Революционеры сполна ответили за свои деяния. Бачилы очи, шо купувалы, хай воны повылазят. Хотели войну дворцам, мир хижинам? Ни того, ни другого. Получили разруху.

И снова кому-то неймётся. Колобродится. Мирная жизнь скучна и пресна. Группа молодчиков в Санкт-Петербурге толпой набрасываются на супружескую пару, не желая замечать, что женщина беременна. 

Мать бьёт гантелей своего двенадцатилетнего сына, чемпиона по карате, и убивает. Закатывает сына, не в асфальт, а в бетон, и хоронит в погребе.

Родственники помогают ей поддерживать легенду, что сын ушёл из дома и побирается в разных районах города, мол, вчера видели.

Три сестры убивают отца, который их насиловал, но суд не может прийти к выводу, что это было состояние обороны.

Состояние отчаяния? Не в счёт. Нет таких слов в законе.

Пьяницы, тысячами давят автомобилями людей на улицах, и откупаются, продолжая счастливо и беззаботно жить.

Артист Домогаров, защищая Ефремова, угрожает, что не выйдет на сцену, коль зрители не понимают право элиты, давить чернь. По сути, он и за себя беспокоится,  ибо сам страдает тем же недугом, алкоголизмом. Комментаторы пишут, что Зельдин в 90 лет выглядел лучше, чем Домогаров сейчас.  За скобками оставим домыслы, как Домогаров будет выглядеть в 90 лет, доживёт ли?

И законы не жалеют людей, засуживают человека, спилившего перед окнами затеняющее квартиру дерево.

                Ставрополь-на-Волге