Та еще коловерть-10. Глава 4

   - Тебе никто не поверит.

     - Посмотрим...

     - Ты так самоуверенна... Смотри, не надорвись...

     - Теперь о главном. - продолжила Елена. - Квартира, на которую Вы претендуете, никогда не была Вашей. Это - квартира моего настоящего деда, Анзора Гурамовича Кипшидзе. Ни  Вы, ни Ваш отец не были там прописаны ни одного дня. В кооперативной же квартире Вашего отца сейчас прописана Ваша дочь от первого брака. Кстати, ей же отписал по завещанию СВОЮ дачу Ваш отец. Найти ее проще простого. Это - бывшая дача Кораблевых, а теперь - Феоктистовых. Вот к ней, Евгении Романовне Феоктистовой, урожденной Савельевой, по поводу наследства и обращайтесь. Там Вы находитесь в своем праве. А сюда больше не суйтесь!

     - Ты должна...

     - Лялечка, уже пора выкинуть его? - спросил уже изрядно раздраженный Добрынин.

     - Пора, родной.

     - Мелкий! - завопил Вадим-старший. - Фельдмаршал наконец-то дала добро!

     - Давно пора. - ответил Никольский, выходя из кухни. - Не знаю, как твоя жена терпит эту поганую  нудоту... Я бы уже давно его выкинул...

     И, обращаясь к Елене, поинтересовался:

     - Как ты думаешь? Сегодня дядя снова будет изображать джентльмена и отправлять эту падаль домой на такси за свой счет?

     - Не знаю. - ответила девушка. - Сам понимаешь - Добрынины не имеют обыкновения спрашивать.

     - Дядя?

     - Сегодня мы с тобой запихнем его в электричку или сдадим местному участковому.

     И, обращаясь к тестю, поинтересовался:

     - Хочешь в обезьянник, гнида?

     - Нет. - начал смиряться Савельев. - Я лучше сам на электричку пойду. Развяжите меня...

     - Развяжем, когда Осипов приедет.
   
     - Ненавижу тебя, нагулыш поганый! - завопил Савельев. - И мамашу твою омерзительную ненавижу! И папашу твоего Гурама ненавижу! И бабку твою Ирину, стервищу, ненавижу!!! 
   
     - Ты по какому праву оскорбляешь мою семью, засранец? - раздался с веранды хорошо знакомый Елене Гурамовне мужской голос.

     В гостиную в сопровождении чрезвычайно довольной Лидии Михайловны вошел немолодой, но все еще красивый мужчина, старые фотографии которого семья рассматривала накануне вечером.

     - Тыыы??? - задохнулся от неожиданности Савельев.

     - Гурамчик! - радостно взвизгнула Ляля, тут же забыв обо всех разборках с Савельевым.

     - А поцеловать папу, котенок мой? - улыбнулся дочери Гурам Анзорович, протягивая руки.

     - Мяу!!! - звонко и радостно завопила Елена Гурамовна и бросилась ему на шею.

     - Вот так! - беззлобно заворчал Добрынин, когда отец с дочерью поздоровались, расцеловались, и Ляля вернулась за стол. - Плыли-плыли и приплыли!..

     - С этого места поподробнее, зять мой долбанутый...

     - Как тебе, старый хрыч, так и "мяу", и на шею, и поцеловать, а как мне, так по морде, под дых и кастрюлю с лазерным наведением на голову...



Продолжение следует...