Жизнь мамы. Глава 3

Глава 3. Жизнь в эвакуации
Отец по дороге в училище завез семью в Куйбышевскую область в село Борское, где уже жила семья его сестры тети Оли. Ее муж дядя Коля был летчиком, а  летчикам также разрешили вывезти свои семьи из Сталинграда.
Но вскоре отец вернулся и сказал, что в училище его не взяли, т.к. в анкете значилось – сын врага народа. Я из-за двери слышала их разговор с мамой:
-Я поеду добровольцем на фронт в Сталинград.
- Семен, ты же можешь остаться здесь, военный билет у тебя на руках. Я болею, Витюле 1 год, подожди, пока тебя официально вызовут в военкомат.
- Нет, я должен идти на фронт.
И уехал в Сталинград. Потом в письмах с фронта он писал, что в Сталинград не попал, в городе уже шли бои, только по дороге увидел беженцев из города. Его направили в Елец на Воронежский фронт, а потом он воевал на Украинском фронте. До начала весны 1943 года мы  получали от него письма- фронтовые треугольнички.
 Мы жили в одном доме с семьей тети Оли, взрослые и пятеро детей. В деревне началась другая жизнь, более сытая. Недалеко от деревни были бахчи, там росли тыквы, арбузы. И мы с двоюродным братом Колей ходили на бахчу, приносили оттуда тыквы. А самым большим удовольствием было схватить на соседней бахче арбуз, стукнуть его об коленку и тут же умять. Однажды в лесу мы наткнулись на польских солдат (в Куйбышевской области тогда формировались польские полки, воевавшие на нашей стороне) и приняли их за немцев. Форма поляков была не похожа на русскую, вместо пилоток у них были фуражки-конфедератки, имевшие некоторое сходство с фашистскими. И мы побежали в деревню, крича:
-Немцы, немцы.
-Какие немцы? Мы же в тылу.
Но потом нам рассказали, что это наши союзники - поляки.
В эвакуации мама работала кагатчицей. Она укладывала сахарную свеклу в бурты – валообразную насыпь из корнеплодов прямо на поле. От тяжелой работы в поле у нее обострился туберкулез и она попала в больницу. И нам - троим детям было нечего есть. Я пошла к маме в больницу:
-Что нам делать? Карточки нам не дают, кушать нечего.
-Ну что делать. Иди, доченька, к прокурору, он верховная власть, он должен помочь.
И я пошла к прокурору. Захожу в огромный кабинет, где-то в конце за большим столом сидит большой начальник, строго смотрит на меня и спрашивает:
-Что тебе, девочка?
А меня еле видно из-за этого стола и я  объясняю, что мама в больнице, карточки не отоваривают, троим детям нечего есть. Прокурор берет бумажку, что-то пишет, дает мне и говорит:
- Иди, вам дадут еды.
И мне дали бидон нордека (арбузного меда) и муки.
Это умение постоять за себя еще не раз пригодилось мне в жизни.
Так мы прожили полгода в деревне, а потом уехали в Самарканд к семье брата мамы дяди Левы. Полгода до 1944 года мы прожили в эвакуации в Самарканде. Там было тоже более-менее сытно, вспоминается, что в доме, где мы жили, стоял мешочек сухофруктов - урюка, кураги. Во дворе дома росло большое дерево тутовника, и когда ягоды собирали, стрясая  на простыню, нам, детворе, разрешали немного поесть.
Отец очень любил детей и маму, в письмах с фронта всегда спрашивал: как Рая, Люда, Витя? В одном из писем 1943 года он написал, что нашел синюю ленточку для Люды и носит ее в кармане.
В сорок третьем году семья получила похоронку на отца. Правда, в ней не было написано, что он погиб, а – что пропал без вести. И мы еще какое-то время продолжали надеяться на его возвращение. А незадолго до его гибели маме приснился вещий сон (еще один в их жизни). Ей приснилось, что у нее выпали все зубы. И хотя она не была суеверной, но этот сон запомнила. А после приходит похоронка на отца.
Уже после войны к нам приезжал сослуживец отца и рассказал, что отца ранил снайпер и его увезли в госпиталь. Снайперы в войну охотились на командный состав, а отец был старшим лейтенантом. Но то, что отца никто не видел умершим, давало нам надежду, и после войны я тоже не раз разговаривала с приезжавшими домой военными, надеясь узнать что-то об отце.
После войны семья долго искала могилу отца, мама писала письма, чтобы узнать, где он похоронен. И только  в 1984 году семья нашла его могилу в Донецкой области в селе Веролюбовка, когда мамы уже не было в живых. Она только завещала отвезти землю со своей могилы на могилу отца.  И все мы – и я и Люда и Витя  со своими детьми приехали к нему на могилу.
http://proza.ru/2020/06/23/1632