Бестиарий

                Марио Бенедетти
                (перевод с испанского)
               
Ежегодное собрание художественной и литературной фауны состоялось в первом созыве в 20 часов, а во втором – в 21 час, но только во втором созыве был  достигнут необходимый кворум. Отсутствовали с предупреждением мастиф Баскервилей, лебедь Сен-Санса и Моби Дик Мелвилла, без предупреждения – мухи Сартра и форель Шуберта. Присутствовали: попугай Флобера, осёл Буридана, голубь Пикассо, кентавры Дария, ворон По, носорог Ионеску и осы Аристофана. На повестке дня был один вопрос: назначение носорога Ионеску могущественным и полноправным президентом.
Кентавр (Орнео) Дария начал со слов: «Я понимаю секрет зверя». Осёл Буридана не сказал ни слова, но подразумевал, что это было ни то ни сё. У попугая Флобера было трёхстороннее и необычное вмешательство: «Рогоносец, мой маленький кокос», «Ты обедал, Яко?», «У меня есть хороший табак». Другой кентавр (Гаумантес) Дария поддержал своего товарища Орнео: «Чудовище выражает тягу к сердцу мира». Носорог Ионеску медленно двигал бледно-пятнистым рогом, принимая это как должное. Пролетел голубь Пикассо, и его экскременты упали как веский комментарий к непостижимому испытанию кандидата. Тем не менее, предложение кентавров Дария повисло в воздухе, так что осы Аристофана высказали общее мнение общества: «Нет, никогда, пока жив». Попугай Флобера повторял, намереваясь вмешаться: «Рогоносец, мой милый кокос», но ворон По наконец открыл клюв. Все замолчали, даже попугай. Ворон сказал: «Больше никогда».
Bestiario
 La asamblea anual de la Fauna Art;stica y Literaria fue convocada, en primera citaci;n, a las 20 horas, y en segunda a las 21, pero solo se logr; el qu;rum necesario en el segundo llamado. Faltaron con aviso el Mast;n de los Baskerville, el Cisne de Saint Sa;ns y Moby Dick de Melville; sin aviso, las Moscas de Sartre y la Trucha de Schubert. Estuvieron presentes: el Loro de Flaubert, el Asno de Burid;n, la Paloma de Picasso, los Centauros de Dar;o, el Cuervo de Poe, el Rinoceronte de Ionesco y las Avispas de Arist;fanes. En el Orden del D;a figuraba un punto ;nico: la designaci;n del Rinoceronte de Ionesco como presidente vitalicio y omn;modo. El Centauro (Orneo) de Dar;o comenz; diciendo: «Yo comprendo el secreto de la bestia.» El Asno de Burid;n no pronunci; palabra pero dio a entender que ni fu ni fa. El Loro de Flaubert tuvo una intervenci;n tripartita e ins;lita: «Cocu, mon petit coco», «As-tu d;jeun;, Jako?», «J’ai du bon tabac». Otro Centauro (Caumantes) de Dar;o apoy; a su cong;nere Orneo: «El monstruo expresa un ansia del coraz;n del Orbe.» El Rinoceronte de Ionesco movi; lentamente el cuerno p;lido y manchado, como un modo sutil de darse por aludido. La Paloma de Picasso se acerc; volando y su breve excremento cay; como un decisivo comentario sobre la impenetrable testa del candidato. No obstante, la propuesta de los Centauros de Dar;o flotaba en el aire, de modo que las Avispas de Arist;fanes opinaron a cappella: «No, nunca, jam;s, mientras me quede un soplo de vida.» El Loro de Flaubert, reiterativo, pretendi; intervenir: «Cocu, mon petit coco», pero el Cuervo de Poe abri; por fin su pico. Todos callaron, hasta el Loro. Dijo el Cuervo: «Nunda m;s.»