Глава 39. Уход с ЛЭП

Глава 39. Уход с ЛЭП.

Программа – да. Штольц продолжал доводить её до конца. Но была ещё текущая работа, собственно – работа Службы, которая занимала большую часть его ежедневной повестки. Время летело с неимоверной быстротой.
И вроде бы неплохо, в целом, с эксплуатацией шли дела.
Мережко успокаивал:
– Технической инспекции не будет. В кои века решили оставить нас в покое. Акмолинской ОДТ на этот год, в графике её проверок, – нет.
И тут, внезапно, Инспекция изменила планы, вернее, подкорректировала их. Так сказать, во внеплановом порядке нанесла визит.
 
На тебе, – приехали! В кабинете у Мережко, собственной персоной, встречает Штольца Жапаров Омирбек – ведущий инженер Отдела внутреннего аудита. Это тот самый технический инспектор, с которым «бороздили» они два года назад западные районы области.
– Виктор Васильевич! – сколько лет, сколько зим!.. – Омирбек искренне обрадовался встрече.
Ещё бы, тогда, считай, почти месяц провели они вместе. Есть что вспомнить. Хорошо провели время. В каждом районном центре, в ходе комплексной проверки ждала их заботливо приготовленная местными начальниками банька, пар обжигающий, с веничком, и пиво… Очень даже эффективный способ смыть с себя накопившуюся усталость и избавиться от разъедающего душу раздражения при обнаружении нелепых недостатков эксплуатации даже в таких местах, где их, в принципе, не должно было бы быть.

Впрочем, тогда стресс от самого факта проверки, досада и раздражение били под дых и больно царапали лишь сердце Штольца. И именно ему, всё ещё испытывающему последствия постперестроечной депрессии, чтобы выдержать проверку до конца и не заработать, не дай Бог! – инфаркта, требовалась контрастная разрядка.
А Омирбеку что? – он – проверяющий! Фиксируй факты на бумаге и не принимай близко к сердцу всё, что выявляешь. Чем больше материала нароешь, бесстрастно всё зафиксируешь, тем добротнее работу выполнил. Так сказать – ты есть справедливый, но благородный обличитель! Какой от этого стресс? – сплошное удовольствие. Усталость снять – другое дело.

На этот раз Омирбек получил задание – прояснить, какая работа ведётся Акмолинской ОДТ по уходу с линий электропередач (ЛЭП). Всего лишь один, этот маленький вопросик, его интересует.
И то, что сопровождать его Штольц будет – это как, само собой разумеется.
Омирбек не стесняется технического директора и в шутку, конечно, предлагает:
Может быть и сейчас баньку, по ходу, организуем...
Штольц реагирует соответственно:
– Нет, на этот раз не получится. Тогда лето было. Жара, пот, грязь… а сейчас… не сегодня-завтра снег выпадет, да и по улицам вдоль линий бродить, по крышам лазать, нет надобности. По уходу с ЛЭП всё у нас зафиксировано.
Медлит немного Штольц и, воспользовавшись паузой, без всякой надежды на успех, пытается отвертеться:

– И вообще, зачем меня вам с собою тягать? Руководство районных узлов владеет информацией. Всё, что вас интересует, покажут на месте… 
И замахал руками инспектор.
– Нет-нет, Виктор Васильевич, мне с вами сподручнее будет. Да и не переживайте сильно. За пару дней мы управимся.
Штольц не стал препираться – без толку. Да и что ему? – он привычный.
Уход с ЛЭП… интересный вопрос! И не видно пока конца завершению этой работы.

***
А всё началось двадцать лет назад, в далёком 1989 году.
– Дай! Дай!! Дай квартирный телефон!!! – требовал народ раззадоренный Перестройкой. Аппетиты были большие, обещания – тоже, а возможности у страны – не очень. И тогда украинские связисты совместно с энергетиками разработали способ безопасной подвески изолированных телефонных проводов на опорах низковольтных линий электропередач, и тем самым, в частном секторе городов и, особенно на селе, упростили и удешевили установку телефонов в дома.
И было дано «добро» Министерством энергетики и Министерством связи СССР на повсеместное распространение украинского опыта. И можно представить себе, сколько телефонных проводов с момента разрешения было подвешено связистами на электрических опорах за 15 лет – до 2004 года. Тысячи и тысячи частных домов были телефонизированы без дополнительной установки собственных телефонных опор.
А в 2004 году энергетики вдруг сообразили:

– С чего это вдруг, позволено связистам бесплатно, использовать наши опоры? Заставим-ка мы их платить за это.
И заставили! Причём – в ультимативном порядке:
– Или платите немедленно, или сбросим сейчас же, все ваши провода на землю!
И сбрасывали, не предупреждая никого, варварски, на длительные сроки, безнаказанно, прерывая работу десятков телефонов, когда начали свои сети модернизировать. 
Казахтелеком – правопреемник Министерства связи Казахской ССР, – монополист, по важности выполняемых задач почти ни в чём не уступающий энергетикам, беззубо, безропотно согласился оплачивать счета. И с ценой за аренду одной опоры тоже согласился. Правда, руководство некоторых областных дирекций поторговалось и немного, сбило цену. А вот, Акмолинская ОДТ – нет! Здесь Генералы периодически сменяли друг друга, и им было не до этого.

Штольц пытался настроить технического директора:
– Максим Андреевич, нагрузка от нашего провода на одну опору ЛЭП мизерная. Она соизмерима с той, которую создаёт на крышу дома птица, свившая на ней гнездо. – Утрировал, конечно, но доля истины в его сравнении была. – Откуда у энергетиков такие цены?
И вообще, с учётом того, что решение о совместной подвеске было обоюдное, нельзя ли оговорить с энергетиками приемлемый срок, чтобы убрать наши линии с их опор, и пока, на период этого срока ничего им не платить? А уже потом, вносить плату за те, которые освободить не смогли… С этим же разбираться надо!
Но и Мережко разбираться не хотел.
 
– Деньги… это проблема экономистов. Пусть они за них воюют. И вы что, – забыли? – страна другая, капитализм на дворе! Кто их помнит эти старые договорённости, и кого заставишь их теперь соблюдать!
А деньги были немалые, живые, просто «с неба» свалившиеся энергетикам. 24 тысячи опор ЛЭП использовалось связистами только Акмолинской ОДТ в 2004 году.
Ну а сейчас – в 2009 году, остаётся их ещё по области – около 8 тысяч. И в пересчёте на доллары, за их использование в течение года, заплатить надо энергетикам целых 400 тысяч «зелёных», с разбивкой – по кварталам.
 
Большие деньги и, похоже, до поры до времени, особо в Казахтелекоме их не считали. Именно из Центрального аппарата очень энергично требовали оплачивать безоговорочно и в срок, предъявляемые суммы. Из года в год! Наверняка, кто-то из телекомовских аппаратчиков, из этого, имел свой интерес. Попахивало коррупцией…
Наконец, в верхах сообразили: не слишком ли жирно подкармливать таким образом энергетиков? Обязали эксплуатацию составить планы, ускорить работу по уходу с опор ЛЭП. Вот только материальными ресурсами эти планы совершенно не подкреплялись. Существовали как бы сами по себе, для галочки.
И всё-таки, постепенно работа совершенствовалась. Финансисты в дирекциях били тревогу. Стали требовать от технарей подтверждения действительного количества опор ЛЭП задействованных на телефонной сети.
Руководство РУТ не заморачивалось.

– Энергетики заинтересованы, пусть приносят списки, у них всё подсчитано – мы подписями своими подтвердим.
Получив задание, самостоятельно посчитать опоры и выполнив его – прослезились и обрадовались одновременно. В списках предоставленных энергетиками указывалось гораздо меньше опор, чем их было задействовано связистами на самом деле. Думали про себя:
– Вот, лохи – энергетики! Даже для себя нормально посчитать свои опоры не могут!
Естественно, за выпавшие из учёта опоры оплаты не было. Но, ведь до поры, до времени…
Штольц разжёвывал задание Коле Буйкову – ведущему инженеру Службы. Сам составил подробные таблицы, расписал детально, какой должен быть расклад учёта. Настропалял на планёрках:

– Коля, не выпускай трубку из рук, тереби главных инженеров узлов и дави, дави… – нужно уходить с опор ЛЭП в упреждающем порядке. Нужен результат!
Цифры учёта плавали. Коля делал вид, что расстраивается:
– Вот, опять обнаружились неучтённые ранее опоры. Вот, – опять…
Инициативы особой Коля не проявлял. Он не любитель выезжать в районы, как впрочем, и другие инженеры Службы. Ну, ладно, они – женщины, а Коля-то – мужик. К тому же – одинокий, без семьи. И всё-таки, – он не желает. Тяжёлый Коля на подъём. Такой у него характер.

 Есть ещё и свой доморощенный технический инспектор Саша Монахов, который непосредственно техническому директору Мережко подчиняется, но он – тоже не желает. Занят, видите ли, проверками в других областях по заданию головной технической инспекции. И вообще – есть более важные вопросы.
Все всё понимали. Кто считал опоры? Местные полуграмотные монтёры-энергетики, местные полуграмотные монтёры-связисты. Опорой меньше, опорой больше… и какой в этом их интерес? И вообще – кто их подсчёт перепроверять будет?
Ну, а директора, а контроль с их стороны? – Директора учитывали свою выгоду исходя из реального расклада. С одной стороны, Технический блок требовал ухода с опор ЛЭП, а с другой – безусловного выполнения плана прироста телефонов. Второе требование было определяющим. Технари – более покладистые товарищи, к тому же, Коммерческий блок – продажники (маркетологи – по-современному), буквально выкручивали директорам руки:

– План установок новых телефонов – это – святое! Знайте: Генерала за невыполнение – премии могут лишить! Со всеми вытекающими… Материалов нет? Новые столбы надо ставить? – это ваши проблемы! Возражения не принимаются! Вы для того там и поставлены, чтобы крутиться! План установок должен быть выполнен! Иначе… и в то же время, за выполнение и перевыполнение установок, баловали директоров премиями.
Ну как тут для достижения быстрого успеха обойдёшься без подвески новых проводов на опоры ЛЭП?!!
Штольц, с его-то практическим опытом когда-то, – в старой жизни, – чётко представлял, как можно работу по уходу с ЛЭП выполнить в сжатые сроки. На совещаниях, констатировал и предлагал одновременно:

– Директора озабочены планами развития. Им, не до ухода с ЛЭП. Да и силёнок в районных узлах маловато для такой работы. Есть у нас специализированное подразделение – ЦТО ВС (Центр технического обслуживания внутризоновых сетей) не озабоченный установками телефонов. Он чисто техническим обслуживанием линий занимается и специалистов соответствующих имеет. Давайте поручим ему целевую работу. Создадим мобильную, оснащённую техникой и ресурсами бригаду-кулачок с грамотным, опытным руководителем, заинтересуем людей материально. Какие-то деньги потратим, но быстро, в короткие сроки, решим проблему и сэкономим их гораздо больше.
Мережко пропускал слова Штольца мимо ушей. А Генерал – вообще «не догонял», что и «второстепенные» задачи надо решать. Разрабатывал систему управления персоналом, внедрял свои способы стимулирования работников, в первую очередь – Блока продаж...

Ну, точно, защитит он свою диссертацию и ста-нет Доктором экономических наук! Вот только – причём здесь Казахтелеком и какие-то опоры ЛЭП…
Воли на решение назревшего вопроса у высшего начальства ОДТ по-прежнему, не было. Так и читалось с их молчаливой реакции:
– Ну а что, идёт же модернизация, и так, постепенно, само собой всё утрясётся. Работу же проводим! Процесс, так сказать, – давно налажен!
Идти-то – идёт процесс. Вот только конца не видно конкретной работе по уходу с ЛЭП. И капают энергетикам дармовые деньги. 
Бывало, спонтанно вспыхивал бесшабашный огонь внутри Штольца: хоть бери лично инициативу в свои руки как во времена молодости, плюй на свой чин, флаг – в руки и вперёд!

Рассудок охлаждал пыл, будоражащий неравнодушную, «совковую» душу: в каждом же районном узле телекоммуникаций свой директор и главный инженер имеется! У них что – не оттуда руки растут, или, не в нужную сторону они направлены? И в то же время, понимал существующие реалии так, как есть: – ну, да, – в качестве свежего образца, возникает перед глазами вновь испечённый директор Жаркаинского РУТ… И сколько сейчас таких же, как он, пришедших в отрасль со стороны, менеджеров-управленцев? По-своему, по-современному мыслящих, по своему амбициозных... И, конечно же – не совков!
Правда, предложение  Штольца нашло поддержку у Валова и «со скрипом» отдельная бригада, наконец, была создана.
Технари из Центрального аппарата тоже, надавили. Пока – морально. В дополнение к первоначальному, подзабытому приказу, в августе 2006 года за подписью Главного Технического директора Общества вышел циркуляр: «О недопустимости подключения линий связи по опорам ЛЭП».
Вот Омирбеку и поручили проверить, как выполняется этот циркуляр в Акмолинской ОДТ.

***
Командировка заняла три дня.
Омирбек с недавних пор переехал на новое место жительства – в Астану. Выбрали для проверки, для удобства ему, – столичный Целиноградский район и соседний, близлежащий – Шортандинский. Вечерами инспектор ночевал дома, ну а Штольц, не любивший гостиницы… – ему, для ночёвки, обеспечил тихое место главный инженер Целиноградского РУТ – Паша Кочкин. У одного из его знакомых оказалась пустующая квартира. Вот туда, на пару ночей он и поселил Штольца.
Омирбек – человек конкретный, да и Штольцу показалось интересным: а насколько же он точен, годами корректировавшийся учёт опор ЛЭП. Заезжали в населённый пункт, прямо из автомобиля имели хороший обзор, прыгали на кочках по улицам вдоль линий и просто – считали, считали… Совсем не трудная работа.

У местного монтёра отыскивали затерявшиеся в тетрадке записи его учёта и сравнивали со своим. Цифры не совпадали. Расходились и в большую сторону, и, – в меньшую. На десяток, на полтора…
Омирбека это тоже интересовало, но ещё больше, интересовало другое:
– А ну-ка, скажите – устанавливали вы новые телефоны за последние два-три месяца? На что монтёр с гордостью рапортовал:
– Да, были… две установки… три… – вот, адреса!
Омирбек хмыкал, удовлетворённо потирал руки:
– Поехали, посмотрим…
Так, и есть – практически все провода частично, а то и полностью, оказывались подвешенными к местам свежей установки на опорах ЛЭП.

За два дня в двух районах проверили десяток населённых пунктов и везде – одна и та же картина.
Ездили вдвоём. Руководство районных узлов решили не отвлекать от работы. Зачем толпиться! У них масса текущих дел, пусть решают их, пусть занимаются.
Штольц не удержался, упрекнул главного инженера, поздним вечером сопровождавшего его на квартиру.
– Павел, ну как же так!..

Главный инженер не принял упрёка, выплеснул из себя возмущение:
– Виктор Васильевич, а я что? – у меня директор есть! Я просто обязан ему подчиняться. Вы же знаете, как бьют нас коммерсанты за невыполнение плана установки телефонов... А как устанавливать их, когда ни столбов нет, ни бурильно-крановой машины. Одни лишь провода изолированные и их, тоже – не хватает!
Ну, вот – опять всё упирается в директора! Штольц в 2002 году в должности заместителя технического директора областной дирекции по развитию, без малого, целый месяц прожил в Астане. Полностью взял на себя оперативное руководство переключением сети на вновь построенную, модернизированную.
 
Тяжело продвигалась работа. Впервые телефонная транспортная среда целого района одновременно переключалась на цифровую – радиорелейную, построенную по уникальному проекту. Как всё это происходило в реальности – отдельная история. Не будем в данном повествовании на неё отвлекаться. Скажем лишь, что техническую сторону вопроса он полностью нагрузил на себя. Каждого из работников районного узла Штольц наблюдал в деле, лично. Утром определял и согласовывал с ними технические задания, потом – днём, сам возглавлял работу на самых сложных направлениях и практическим участием задавал тон для успешного её выполнения. Тогда очень хорошо проявил себя начальник линейно-кабельного участка Паша Кочкин. Знаток своего дела, умный, инициативный и исполнительный.

Модернизация сети благополучно была завершена, резко улучшила возможности сети и качество её работы. Но старый директор на своих плечах вынесший модернизацию, не воспользовался её плодами. Его не возлюбил Мережко за то, что много знал, имел своё мнение и по возможности, пытался его отстаивать. И вообще – трудно с ним! Директор всю жизнь в связи проработавший, сам не выдержал предвзятого к нему отношения и – уволился. А перед этим, сразу после благополучно завершившегося переключения, уволился и главный инженер.
Новым директором стал человек – РУТ-овский работник, ни фамилии которого, ни лица, тогда – во время переключения, Штольц не запомнил. В дальнейшем, по работе, всё больше с Пашей, без особого желания карьерно взлетевшим, контактировал. Интересно – а что он о своём непосредственном начальнике думает? Поинтересовался:
– Ну, и как – директор?

–– Национальный кадр – с кривой усмешкой и горечью в голосе произнёс Паша и  этим всё сказал. Только в этом, как понял Штольц, и было его преимущество. Впрочем, знал и из своей практики общения с ним – двух слов нормально не мог человек связать. Какой из него лидер…
Сейчас, во время душевного разговора, жалел Паша, что согласился несколько лет назад на должность главного инженера. Чувствовалось, мается он от ставшей вдруг, постылой, работы, устал очень и измучен основательно.

А тут новая напасть. Место дислокации районного узла всегда в Астане было. Но вот наступили времена, и новый районный центр за пределами города образовался, в село Малиновку передислоцировался. А связистам вообще-то при начальстве быть положено – при районном руководстве. Часто теперь в Малиновку приходится ездить, до которой – без малого, сорок километров. Казалось бы – переселить туда надо руководство районного узла  телекоммуникаций или, хотя бы – несколько специалистов. Но никаких условий для этого нет и жилья нет. Никаких перспектив на горизонте! Приходится из Астаны ездить, выбраться из которой из-за пробок, часа два требуется как минимум.
 
Как  и когда работать? К тому же, даже командировочные платить Генерал не хочет и даже на бензин не даёт денег, а ведь всё больше на личном транспорте по рабочим делам Паша ездит. Неужели нельзя компенсировать затраты? Из-за такого равнодушного отношения к их проблемам все лучшие работники уже давно уволились из районного узла телекоммуникаций. На ГЦТ Астаны работают, где и зарплата значительно выше, и условия труда гораздо лучше.
Паша тоже решил уйти, последние денёчки дорабатывает. Борется с чувством долга, с совестью, гасит сомнения – столько лет на одном месте проработал и как будто – впустую! Да-а, – дела…
И не знает Штольц как Пашу утешить. И самому как-то горестно становится на душе. Неужели нет до работников периферийных никакого дела Генералу.

А он что – Генерал? Он – в тренде! Казахтелеком автоматически, на ходу, приспосабливается к меняющимся объективным условиям жизни. Зачем суетиться? Уйдёт Паша – другие люди на его место найдутся. Всё утрясётся, всё уладится – без рывков и шараханий.  Связь – она с хорошим запасом прочности построена и потому – инерционна. И без Паши, по большому счёту, ничего не изменится. Как работала, так и будет работать.  И доходы будет давать при сокращающихся расходах, и прибыль. Что, собственно и является для Генерала самым важным.
А люди?.. Штольцу почему-то жалко и Пашу и всех районных, целиноградских связистов. И чтобы не травить без толку душу ни себе, ни Паше переводит он разговор на то, в каком часу, завтра – утром, заберёт его он по пути на работу, с квартиры.

Ушёл главный инженер, вздохнул Штольц с облегчением, и подумалось: как хорошо, что проблема передислокации РУТ, это сейчас не его проблема, и совесть, его – за неустроенность работников, не должна мучить.
Омирбек доволен результатами проверки. Отразит всё в Акте в лучшем виде. К Службе у него особых претензий нет. Понимает, что на Коммерческий блок воздействовать не имеет она действенных рычагов, а конкретные положительные сдвиги в сторону уменьшения опор, даже с некоторой погрешностью в учёте – налицо.
Даёт понять Штольцу:

– Пусть Мережко с Генералом объясняются перед Центральным Аппаратом, почему технологические запреты, обязательные для технарей, продажников не колышут, пусть они репу чешут…
Ну а Штольц решил: в разделе Программы, касающейся вопросов развития сети надо будет добавить дополнительную графу, и обязать исполнителей – в ней отражать количество опор ЛЭП, задействованных при новых установках. Чтобы все, кому положено, вплоть до Генерала, по факту, это «вопиющее нарушение» наглядно видели.
Да, со стороны директоров районных узлов за уход с ЛЭП конкретным спросом, конкретной ответственностью, и не пахнет. Формализм, однако, правит бал…