Мой Тургенев. 50. Недуги и роковая болезнь

Глава из книги "Мой Тургенев". Автор Полина Ребенина.
Полный текст в магазине СУПЕРиздательства,
Литрес,
Озон.ру

***
Известно, что был Тургенев богатырского росту, плечистый и облик имел цветущий. Страстный охотник, он обходил с ружьем всю Орловскую, Тульскую, и Калужскую губернии. Во время охотничьих экспедиций нередко приходилось ему ночевать в лесу, свернувшись калачиком под деревом, в стогу сена или в сарае у ближайшего крестьянина. Меткий стрелок, он соревновался с А. Фетом и С. Аксаковым в количестве подбитой за сезон птицы. И все-таки его крепкий организм с годами стали подтачивать разнообразные недуги.

Иван Сергеевич, как и его мать, всегда страшно боялся холеры. Но не обошла его стороной эта тяжкая хвороба и в 1848 году во время эпидемии холеры в Париже, он тоже заболел. Ухаживал за ним Герцен, и, к счастью, его выходил, за что должны мы быть ему премного благодарны, а то не пришлось бы нам прочесть ни лирических повестей, ни романов великого русского писателя.

На боль в коленном суставе Тургенев жаловался лет с 35-ти и упоминал в своих письмах: «…у меня припадок подагры». Но было ли это истиной — вот вопрос. Классической подагры, то есть воспаления первого плюснефалангового сустава, у него тогда еще не было. Однако в пользу подагры могли говорить боли и «…что-то нехорошее в пузыре и почках», которые периодически беспокоили писателя, начиная  с 1849 года, врачи же определяли эту хворобу, как "невралгию пузыря". Сам Тургенев считал, что он унаследовал мочекаменную болезнь от своего отца. Перенес И. С. Тургенев и желчную колику, даже с механической желтухой. Надо сказать, что в те времена сочетание подагры с камнями в почках и желчном пузыре французские врачи называли «артритизмом» и считали классической триадой.

Друзья Тургенева часто не верили в его недомогания, считая, что все его болезни объяснялись замечательной мнительностью и живым воображением. Островская рассказывала, что в Карлсбаде Тургенев часто объявлял, что он „очень болен", и всегда воображал в себе какие то необыкновенные болезни: то у него внутри головы, в затылке что-то „сдирается", то точно „какие-то вилки выталкивают ему глаза", то он чувствовал „бушеванье морских волн в голове". Он в такую минуту хохлился, охал, а потом разговорится, развеселится и забудет о своих недугах. Мы в таких случаях втихомолку подсмеивались, что Иван Сергеевич у нас „закапризничал" как балованный ребенок. Но ребенок он был добрый: каприз у него скоро проходил».

Однако болезни Тургенева были далеко не всегда мнимыми. Вот, что рассказывал Н.В. Щербань: «Но болел он действительно... припадками не только своей "официальной спутницы" - как он шутил - подагры, но еще и невралгией пузыря,.. которой он боялся больше подагры и которая мучила его нестерпимо. Раз, когда его "схватило" и он беспомощно лежал в своей спаленке близ кабинета,.. он вдруг приподнялся на постели и с таким страдальческим выражением, что за него стало больно, проговорил: ”Давно уже, на улице, на моих глазах, вытащили из-под омнибуса человека. Он тут же и скончался, но успел сказать, что сам бросился под колеса от невралгических мук. Он ведь был раздавлен, но повторял: "Ах, какое облегченье!" Я понимаю этого человека..»

Продолжение следует...