Гл. 40. Второй конфликт

Глава 40. Второй конфликт.

Середина ноября. Земля снегом заметена и бушует метель. Вовсю властвует зима. Пожалуй, это была последняя командировка у Штольца, и до конца года, их уже не предвидится. И последняя встреча с технической инспекцией, похоже, на этот раз, не повлечёт за собой дисциплинарных взысканий. Выговор с неизбежным лишением переменной части заработной платы, по внутреннему ощущению, вроде бы – не светит. И это хорошо. Как с моральной, так и материальной точки зрения.

Можно начинать потихоньку, и основные итоги года подводить. Особо радует, что завершается замена аналоговых телефонных станций, которые работали с семидесятых годов и отслужили свой срок. АТС эти состоят из сотен и сотен реле, из тысяч и тысяч механических контактов. А контакты – они могут терять свои свойства и нарушать соединение. Электрическое соединение разрушается, связь пропадает, и тогда, отыскать этот самый, нарушившийся контакт – один из тысяч, – очень сложное и трудоёмкое дело. Требует оно знаний, смекалки и опыта.
А квалифицированно выполнять эту работу уже долгие годы практически некому. Специалисты из села, особенно в постперестроечное время, время развала всего и вся, – просто испарились, исчезли. Обычно, приезжаешь на станцию и половина приборов из-за неумения их исправить, монтёром просто заблокированы. И потому набирает абонент нужный номер, пока «проклюнется» соединение, по три… по четыре раза… чертыхается, ругает связь…

И вот, наконец, стали поступать на село цифровые станции, регулировать контакты в которых, нет надобности. Ибо контактов механических при цифровой обработке сигнала просто – нет!
В 2002 году, по завершении модернизации, сразу четыре цифровые станции появились, и стали работать на сети Целиноградского района. Штольц тогда, при первом их запуске, лично проверял, как они ведут себя на реально действующей сети. Набирал номер, звонил тому самому генеральному директору Марабаеву, который – работник, в Синегорск. Именно он – Генерал-работник, был инициатором разработки  цифровой транспортной среды телекоммуникаций сразу на весь район. И именно он «выбил» на сеть ниже райцентра сразу четыре цифровые станции! Пожалуй, впервые в Республике.
 
Через те самые – аналоговые релейные станции, даже во вполне удовлетворительном их состоянии в советское время, дозвониться из села до областного центра простым набором номера всегда было проблемой. А тут – бац, и с первого раза произошло соединение! И голос Генерала слышал Штольц на другом конце провода, чистый, отчётливый и практически – без искажений, такой – как есть! Потом он набирал и второй номер, и третий, разговаривал с женой, и она его набирала из Синегорска, и – о, чудо!!! Все соединения проключались с первого раза!
И практически убедился он: да, цифровые станции на селе это воистину революционный качественный скачок в развитии телефонной сети.
Семь лет прошло с тех пор…

В кабинете у Штольца размером на пол стены висит карта Акмолинской области. Границы административно-территориальных образований на ней чётко обозначены. Практически все населённые пункты на карту нанесены и дороги к ним. И на всё это карточное пространство руками Штольца наложена телефонная сеть. Треугольнички, вырезанные из самоклеющейся бумаги, – это телефонные станции. Всего треугольников, без малого – триста. Соединены между собой они тонкими лентами-нитями из той же самоклеющейся бумаги. В совокупности, собственно, это и есть действующая, привязанная к карте и наглядно на ней смотрящаяся основная телефонная сеть области.

Бумага разноцветная. Красные треугольнички – это цифровые станции; ленточки красные – это кабельные линии связи уплотнённые цифровой каналообразующей аппаратурой. Синий цвет – это аналоговые соединительные линии и координатные АТС. А есть ещё цвет, обозначающий радиорелейные линии. И совсем уж ярким, жёлтым цветом, выделяются линии волоконно-оптические. Их пока маловато на участке райцентр – село, но они – есть!
Все изменения, которые на сети происходят, оперативно Штольцем на карте отображаются. Только у него, в единственном экземпляре, такая подробная карта имеется. Благодаря ей вся сеть у него постоянно перед глазами находится. Это очень удобно – ведь сеть совершенствуется, и схемы образования связи тоже изменяются со временем. Он же сам, в основном, задумывает эти схемы и разрабатывает их конфигурацию.

Вот и сейчас, стоит Штольц перед картой, упёрся в неё взглядом и не нравятся ему синие треугольнички. Портят картину. Координатных АТС, синевой выделяющихся, мало осталось, всего-то – двенадцать единиц.  И чтобы сеть полностью стала цифровой, только их и осталось заменить.
Телеком не просто так меняет станции. Он хочет получить от этой работы как можно скорее и экономическую отдачу. И это значит, что не просто надо переключить на цифровую станцию существующую сеть, нужно включить в эту станцию, на добавившиеся свободные номера ещё и новых абонентов, которые разовую установочную плату внесут. Вот они – быстрые деньги!
А двенадцать оставшихся станций?.. В этих населённых пунктах тоже есть жители желающие установить у себя на квартире телефон. И особенно если они живут компактно – есть резон построить им новую сеть.

Но вот, постройкой линий лишь для новых абонентов, для того, чтобы ещё и переключить имеющуюся сеть на цифровую станцию, ради улучшения качества работы уже существующих телефонов, без дополнительных затрат не получается.
А почему?
Да потому что в этих оставшихся населённых пунктах существующая сеть полностью висит на опорах ЛЭП! На тех самых опорах, с которых, край – уходить надо! И это значит, что в этих населённых пунктах вместе с заменой АТС практически заново всю сеть построить надо! Пусть с развитием, но и для существующих телефонов сеть надо полностью заменить! Нет, не идет на такой шаг Телеком. Слишком затратно и слишком накладно! Не получается мгновенной отдачи от вложенных средств. И зарезают экономисты технический проект.

Штольц услышал за спиной хлопок двери смежного кабинета и по голосу вошедшего, здоровавшегося с инженерами Службы, узнал Валова. Проявил выдержку, продолжил стоять перед картой, не оборачиваясь.
И вот уже Валов у него в кабинете. Стоит рядом и тоже смотрит на карту с любопытством. Подаёт голос:

– Что Виктор Васильевич, новую идею по упорядочиванию сети обкатываете? – протягивает руку – мы сегодня вроде бы ещё не виделись…
– Да, не виделись, – Штольц жмёт протянутую ладонь, смотрит в лицо Валову приветливым взглядом, – вот, станции координатные… всего – ничего их осталось! По-хорошему, годик ещё потребуется, чтобы их заменить полностью. Надеюсь, сумеем переубедить экономистов, защитим проекты. А там, на очереди, на село – волоконно-оптические линии, возможности которых по наращиванию числа высокоскоростных потоков просто неограниченные, ждут своего часа. И… те самые, воздушные и кабельные линии внутри населённых пунктов, так называемая «последняя миля», их тоже давно настала пора обновить. Но, вряд ли, в ближайшие десять лет дойдёт до этого очередь.

Так что – эксплуатировать ещё существующее линейно-кабельное хозяйство и эксплуатировать! И, даже если на волокно его полностью заменить, всё равно, – эксплуатировать! Программа моя как раз по этой части, очень помочь может добротно дело делать. И надеюсь, если принята будет Казахтелекомом, долго ещё будет востребована.
Валов подхватывает тему разговора, подстраивается в тон Штольцевскому настроению:
– Вот-вот Виктор Васильевич, как раз по поводу Программы я и зашёл. Меня перед обедом вызывал Генерал. Сказал, что нужно подготовить её презентацию. Завтра, к концу рабочего дня… Часика на доклад вам хватит?
– Завтра? А в честь чего опять – презентация? Вроде бы, все, кому интересно, с Программой давно уже ознакомились…
Валов поясняет генеральский интерес:
– Ну, как же… Вы же за последние пару месяцев столько в Программу внесли новшеств! Те же нормы…

– Ах, да – нормы... – всё становится на свои места. Штольцу достаточно напоминания о нормах. Нормы для Генерала – это вопрос вопросов! И даже странно, что после решения о создании рабочей группы, оформленного приказом, он ни разу не пригласил Штольца, чтобы поговорить, ознакомиться с ходом работ, ни разу не поинтересовался у него – как идут дела. И вот, похоже, настало время. Только, причём здесь Валов? Он что, теперь с Валовым обсуждает Программу? Валов теперь у Генерала в консультантах?
– Ладно. – Штольцу есть чем удивить Генерала на презентации. Действительно, реализованная в Программе увязка ремонтных работ с нормами выработки выводит её на более высокий уровень освещения всего эксплуатационного процесса и повышает возможности управления им.
И он подтверждает Валову свою готовность:
– Завтра, так завтра. Действительно, есть что продемонстрировать. И… – уложиться в один час?
– Без проблем! 

В приподнятом настроении находился Штольц, когда рассказывал о новшествах, добавленных в Программу. Они персонифицировали эксплуатационную работу, позволяли отслеживать участие каждого исполнителя в общем деле. Выстраивали последовательность операций и обнажали все недостатки, и недоработки в ходе организации эксплуатационного процесса. Особо чётко, наглядно, проявлялись потери рабочего времени и хаотичность текущего планирования. И многое, многое другое…
А нормы выработки? Да, они встроены в Программу и расширяют её возможности! Вот только их применение надо анализировать, взвешивать, уточнять. Но это уже отдельное направление работы и пусть ведут её специально подготовленные люди…
Штольц перешёл к завершающей части своего выступления и вкратце раскрыл суть новых задумок, сообщил, что уже сложился в голове и просматривается вариант их реализации.

И – всё! Программа полностью, в развёрнутом виде, вмещает в себя весь годичный цикл эксплуатации и содержания линейно-кабельного хозяйства. От начала и до конца, что особенно важно! Позволяет планировать его, отслеживать в динамике, корректировать, фиксировать документально, автоматически формировать и на любой момент времени выдавать результирующую отчётность, как общую, так и отдельную – по подразделениям. Конечно, по ходу нужно будет ещё что-то оттачивать, совершенствовать, но скелет Программы свёрстан и опробован на практике. Вот он – конечный результат, – чётко просматривается!
И в перспективе, наработанные Программой подходы к обеспечению прозрачности процесса эксплуатации во всей его полноте, можно распространить и на станционное оборудование телекоммуникаций.

С осознанием, что он хорошо, добротно выполнил задуманную работу, что время не потрачено зря, закончил выступление Штольц. И потом – наступила пауза.
Должен был что-то сказать Генерал, должен был задать тон обсуждению. А он молчал. Тупо глядел в пространство, как будто собирался с мыслями и… затягивал паузу. Потом, медленно как бы разминая язык, заговорил, не очень уверенно подбирал начальные слова.
И вдруг – его прорвало! Нет, он не кричал, говорил обычным, тихим голосом, в обычной своей манере – обрывками фраз. Вот только, из каждой его не до конца оформленной мысли выплёскивалось раздражение. И совсем не то слышал Штольц, что, казалось бы, должен был слышать.
– Вы сорвали сроки!.. Вы не выполнили приказ! Нормы в Программу можно было внести ещё год назад! Вы сознательно затягивали эту работу! – одно за другим сыпались из уст Генерала обвинения…

Сначала Штольц опешил, потом попытался возражать и наконец, задохнулся от негодования и понял: бесполезно всё это. Генерал не воспринимал его аргументов, он как будто специально задался целью распалить Штольца и всё добавлял и добавлял претензии. Он говорил на своём – властном языке, а Штольц, на своём – техническом, с сознательно вкраплёнными для дипломатичности, оправдывающимися нотками, хотя оправдываться ему, собственно, и не в чем было.
В зале присутствовали почти в полном составе все постоянные участники генеральских совещаний. Зачем они присутствовали? Чтобы – молчать?.. Чтобы просто быть невольными свидетелями очередного конфликта Штольца с Генералом?..

Всё-таки, слово – «презентация», оно ведь предполагает обсуждение представленного на обозрение продукта! Ну, ладно, Генералу не понравился раздел с нормами. Но это ведь только часть Программы и далеко не самая главная её часть! Что думают, в том числе, и присутствующие специалисты о Программе Штольца? И кому вообще интересен вместо объявленной презентации разгорающийся на «пустом месте» скандал?
Словесное препирательство ничего хорошего не предвещающее и как бы спонтанно возникшее, попытался прервать Валов. Воспользовавшись паузой пока Штольц подбирал слова, чтобы ответить на очередное обвинение Генерала, он вскочил с места, быстрым шагом подошёл к развёрнутому на стене экрану, на котором всё ещё отображался фрагмент Программы, обернулся к Штольцу и попросил:
– Виктор Васильевич, покажите раздел с планово-предупредительными работами. У вас там очень доходчиво всё по полочкам разложено. Любому монтёру понятно, какая работа от него требуется…

Валов знает, о чём говорит. Это по сути, его «крестики-нолики», его Кустанайский опыт, который понравился Казахтелекому и был рекомендован к распространению на всей сети, творчески доработанный в Программе и органически вписавшийся в общий эксплуатационный процесс. Он оборачивается к генералу и весь светится от воодушевления:
– Аскар Бауржанович, ППР… это сейчас так актуально!
Номер не проходит. Генерал не слушает Валова, жестом приказывает ему вернуться назад и видит перед собой только Штольца. И ждёт от него ответа на ИМ сформулированное, очередное обвинение.
Валов, засветившийся невпопад, неудачливый миротворец, осёкшийся на полуслове, спешит ретироваться. Шаркают ботинки об пол …
Генерал ждёт. И никак нельзя промолчать Штольцу, пауза может затянуться до неприличия, до бесконечности. Надо что-то отвечать…

И он отвечает, а Генерал не принимает его ответы, добавляет ядовитости в свои реплики и тем самым ещё больше накаляет обстановку.
И ещё прозвучало в обвинениях Генерала, что так и не переведена Программа Штольца на язык  «Delphi». Штольцу показалось, что вот, наконец, появилась возможность сбить накал обвинений. Уж что-что, а с этим как раз всё предельно ясно. И пусть подключаются программисты, пора и им сказать пару слов, пусть хотя бы немного ослабят удар.
Штольц изображает руками беспомощный жест:

– Аскар Бауржанович, ну а я-то тут причём? Я-то как раз не возражаю, чтобы Программа была переведена на более совершенный программный язык. Но всё не так просто. Вот в зале присутствует программист  – Юра Налимов. Он утверждает, что эта работа займёт много, очень много времени. А этого времени как раз-таки у его программистов и нет! Во всяком случае – сейчас. Так он утверждает. И я с этим ничего не могу поделать. Дорис языком «Delphi» не владеет. Она об этом сразу заявила.
Но, вместе, они решили проблему взаимодействия двух Программ с помощью «переходного мостика». Так что модуль технической эксплуатации состыкован с вашей Программой управления персоналом и дополняет её в той части, где это необходимо.
 И как гром с неба прозвучало из уст Генерала прямым текстом, что Программа Штольца должна стать неотъемлемой частью Программы управления персоналом.
– Это всё, вместе – моя Программа! – так он и заявил, – нагло, беззастенчиво, и продолжил – вы сорвали сроки окончания её разработки!

Это было уже чересчур! На этом можно было бы, и окончить разговор. Всё стало на свои места.
Опять всплыли в воображении Штольца образы: Дарья Донцова… её многочисленные романы… литературные негры на Донцову работающие. Вот и ему, оказывается, предписана участь технического негра сочиняющего «Программу» для Генерала. А «негр» оказался строптивый и неподатливый. Сам себе – на уме. Так вот почему Генерал сегодня такой – недовольный!
У него же на подготовку диссертации, наверняка, сроки были обозначены и тут, такой облом!
– Ах, ВАША Программа!!! – возмущение Штольца переросло в ярость и стало перехлёстывать через край:

– И не Генерал ты вовсе, а козёл паршивый, в чужом огороде, острыми зубами, жрущий, не своими копытами выращенную, капусту! – он прошёл суровую школу жизни, и когда было это необходимо, позволял себе быть очень грубым.  Сейчас грубил не вслух – мысленно, чтобы таким проверенным способом сбросить с себя хотя бы долю тяжести накапливающейся напряжением. Пружина негодования, несогласия с предъявами Генерала, сжималась и сжималась и она, если не расслабить её сейчас, непременно, просто во внутрь, разожмётся внезапно и разорвёт на части его сердце. Физически разорвёт!

Происходящее на глазах у всего управленческого люда действо переступило все разумные границы. Генерал находился на значительном расстоянии, а Штольц чувствовал такую боль от язвительных слов, слетающих с его языка, как будто его физически избивают ногами в тяжёлых сапогах. Как будто лежит он на земле скорчившийся, забитый в угол, из которого не ускользнуть, и не смеет сопротивляться, потому что будет ещё хуже, лишь принимает обречённо беспощадные, жестокие удары, числа которых – не сосчитать. Генерал силой власти своей бьёт наотмашь. И кажется – вошёл во вкус, упивается собственной безнаказанностью.
Куда уж – хуже!

К Штольцу вернулась способность трезво мыслить. Нет, нельзя позволить морально избивать себя до такой степени, что, – неизвестно вообще – сможет ли он оправиться после этого избиения потом, вернуться к нормальной, здоровой жизни, и вообще – жить? Ему ведь, далеко, - не двадцать лет!
 Есть выход. Он конечно чреват последствиями этот, в прямом смысле – выход, но в данной, конкретной ситуации, иного не дано. Ну не сдаваться же и не просить униженно пощады. С какой это стати! Но нет, он не доставит равнодушно наблюдающей за избиением публике, из коллег по работе состоящей, такого удовольствия. И он может постоять за себя.

Это не он спровоцировал Генерала! Не он выставил его в неудобном положении! Это Генерал сам вызвал у подчинённого острое желание дать ему на глазах у всех по наглой морде, и продолжает напрашиваться.
И Штольц, если его очень сильно разозлят, тоже может бить больно, наотмашь, и тоже – быть язвительным. И плевать, что вокруг подчинённые Генерала! Присутствуют в зале совещаний и его бывшие подчинённые, его воспитанники. И он тоже был когда-то первым руководителем. И его, пусть – бывшего руководителя, на их глазах унижает Генерал. А он как это ни странно – до сих пор – Честь имеет! И за себя постоять умеет. Справедливое негодование распирает Штольца. Пусть слушают:
– Так оказывается всё, о чём я сегодня долдонил битый час, разжёвывал детали – это ВАША Программа?! Это ВАШ проект? Ну, тогда, чтобы хотя бы немного начать разбираться ВАМ в сути ВАШЕГО проекта, не мешало бы ВАМ – РАЗРАБОТЧИКУ, сначала побывать в шкуре настоящего связиста!

Ну, и понятно же, коли он ВАШ – этот проект, больше к нему я не притронусь! Желаю успешно продолжить обсуждение перспектив его совершенствования уже без меня…
Генерал почувствовал, что перегнул палку, сдал немного назад. И всё равно – он хозяин положения! Продолжает язвить теперь уже в другом направлении:
– И кому она нужна – ваша Программа?! Казахтелеком её не утвердит! И что вы с ней делать будете?
– А ничего не буду делать! Не утвердит и не надо. Как-нибудь переживу… – слова сами слетают с языка. Штольца окончательно покидает выдержка.

– Хрен тебе в сумку! – рвётся из души, выкрикивает внутрь себя матерки его грубиян-двойник. Разум не управляет ногами. Они сами несут его к выходу.
– Постойте! Я вас не отпускал! – глухо доносится растерянный голос Генерала…
Поздно!
И вот она – дверь, вот он – заветный порог, и вот, наконец, спасительная пустота коридора...
Как вовремя он вышел! Что-то першит в носу, мешает вдыхать и выдыхать воздух. Гудит разбухшая голова...
Механически вытирает Штольц платочком взмокшее от пота лицо. И… такого с ним никогда ещё не было – из носа идёт кровь…