Хроника одной смерти - 6

Единственная жертва

Итак, у нас перед глазами три рапорта, написанные лицами - непосредственными участниками  события. Причем лицами, отвечавшими за сохранность (используем этот термин) «безымянного колодника», как называет Иоанна Антоновича комендант Бередников. Но оказывается, что ни в рапорте Власьева-Чекина, ни в «репорте» полковника Бередникова нет ни слова … о событии смерти охраняемого ими узника!  Если капитан и поручик указали о том, что охраняемый ими «арестант» «уже умре», то полковник в своем донесении как бы дает понять, что он вообще, вульгарно выражаясь, не при делах. «Мертвое тело безъимяннаго колодника» - вот и все, что он пишет о факте смерти Иоанна VI.
Согласитесь, довольно странно, что комендант, который должен отвечать за сохранность «колодника», да и вообще за все, что происходит в крепости, никак не излагает факт смерти лица, для охраны которого существовала комендантская команда. Вообще-то Бередников сразу дает понять, что он был лишен возможности влиять на события после второго часа пополуночи: во-первых, потому, что был взят под стражу по приказу Мировича, во-вторых, подпоручик его «ударил … прикладом ружья своего в голову и пробил до кости черепа». И в таком состоянии комендант находился «до пятого часа утра», причем «держан был приставленными … солдатами» за «платье». При этом комендант простосердечно признается: «а что уже при том происходило, за взятием меня в арест, видеть я не мог».
Но все же, благодаря Бередникову, можно понять, что инцидент в крепости происходил несколько часов: начался после часа ночи и продолжался «до пятого часа утра». Однако Бередников все же излагает довольно динамичную картину действий команды Мировича с попыткой овладеть «казармой», где содержался «колодник». Кроме того, из рапорта коменданта становится ясно, что в крепости фактически происходило боестолкновение: Мирович дал приказ своему подразделению «идти с заряженными ружьями против караула гарнизонной команды, которая находилась в ведомстве реченного господина капитана Власьева и поручика Чекина». При этом Мирович со товарищи «многими патронами с пулями стрелял», а гарнизонная команда «ему ответствовала».
Затем со слов Бердникова -  то же указывали в своем рапорте Власьев и Чекин, - Мирович, «взяв из квартиры моей городовые ключи, отпер большие ворота и ввез внутрь крепости с бастиона с своею командою и случившимися гарнизонными в крепости на карауле артиллерийскими капралом и канонирами – одну шести-фунтовую пушку, которая и привезена была к казарме, где содержится безымянный колодник». Это и положило конец осаде - убоявшись артиллерийского обстрела, гарнизонная команда сдалась. Потом Бередников, взятый «в арест», видит как «…подпоручик привел с собой в арест пред фрунт капитана Власьева, и мертвое тело безъимяннаго колодника принесено командою его».
Но вот что странно: на внутреннем пространстве Шлиссельбургской крепости, площадь которой – вспомним приведенное ранее описание этого сооружения, - не превышает двух современных футбольных полей, происходит фактический бой с применением огнестрельного оружия.  Причем участников этого боя было никак не менее 40-50 человек. Боестолкновение начинается перед рассветом, причем сама ночь не так уж очень темная, а наоборот - «белая».  А в итоге – судя по рапорту коменданта, - нет не только ни одного убитого, но и раненного. Т.е. несколько десятков солдат в течение минимум двух часов стреляют друг в друга с незначительного расстояния при достаточном освещении, но совершенно безрезультатно, т.к. жертв нет!?  Вернее есть жертва – Иоанн Антонович, который в это время должен был находиться под замком в каземате Светличной башни. Да, все же что-то не так с официальной хроникой этой смерти …