А Мориц Натурализм самопротиворечивое утверждение

НАТУРАЛИЗМ: САМОПРОТИВОРЕЧИВОЕ УТВЕРЖДЕНИЕ
Альберт Мориц

Натурализм - это понятие, что за пределами природного мира ничего не существует и что в нашем мире действуют только физические законы. Предположим, что натуралист хочет защитить положение, что натурализм истинен. Однако при натурализме каждая мысль, как и все остальное, физически детерминирована. Некоторые предполагают, что свобода мысли может быть результатом "возникающей сложности", но это основано на непонимании концепции. В то время как возникновение приводит к явлениям, которые не могут быть предсказаны из основных компонентов системы сами по себе, оно никогда не нарушает физические законы, по которым действуют эти основные компоненты. Такое нарушение должно было бы произойти, если бы свободное мышление могло быть результатом чисто физических процессов, которые либо детерминированы, либо, на квантовом уровне, случайны на вероятностной основе (однако значительное влияние квантового уровня на мышление при натурализме невозможно, поскольку оно просто произвело бы случайные мысли).
Физическое определение мышления при натурализме, конечно, включает в себя мысль "натурализм истинен". Поэтому, делая заявление, натуралист не имеет свободного выбора, а находится во власти схем в своем мозгу, чтобы судить по этому вопросу. Эти контуры были сформированы эволюцией - и все же эволюция не помогает достоверно прийти к утверждению, что натурализм истинен. Уже Дарвин признал проблему, что естественного отбора может быть недостаточно для объяснения способности человеческого разума распознавать истину и объективное мышление - эволюция выбирает только для физической адаптации и поведения, а не для правильности убеждений. Когда ученые-эволюционисты утверждают, что религия была выбрана природой из-за ее поведенческого преимущества в выживании, они фактически признают, если они реально придерживаются натуралистического мировоззрения, что эволюция может косвенно выбрать наличие якобы ложной веры. Поэтому нет смысла говорить, что в терминах данных убеждений эволюция, вероятно, наделила нас надежной способностью видеть, что натурализм – абстрактное понятие, далеко выходящее за рамки повседневного чувственного опыта – истинен, и поэтому мы "должны" видеть истину натурализма даже при детерминизме.
Позвольте мне с самого начала прояснить для тех, кто считает, что это превращается в еще один аргумент против эволюции: я полностью поддерживаю науку об эволюции и отвергаю креационизм. Я даже написал обзорную статью о происхождении жизни по естественным причинам. Однако эволюция - это физический, материальный процесс, и вопрос, который рассматривается в этой статье, заключается в том, возможна ли рациональность и признание истины как чисто физическое явление, или же человеческий разум нуждается, помимо мозга, в компоненте, позволяющем ему выйти за пределы физического детерминизма.
Конечно, натуралист все еще может утверждать, что эволюция наделила человеческий мозг базовыми и универсальными логическими схемами, сформировавшими его ценности для выживания, которые надежно могут решить все, "если мы просто немного подумаем над этими вопросами". Однако, даже если эволюция могла бы привести к созданию надежных логических схем (что спорно), обоснованное решение за или против натурализма не является исключительно вопросом простой и прямой логики, основанной на предпосылках, которые должны быть самоочевидными для каждого, независимо от угла, под которым они рассматриваются. Скорее, когда вопросы тщательно изучены и хорошо продуманы, это вопрос тщательного взвешивания (придания веса) и интерпретации абстрактных и довольно сложных доказательств и аргументов "за" и "против", и это выходит далеко за рамки базовых схем, которые могли бы быть вызваны эволюцией для ценности выживания. Так что никакого эволюционного "долженствования" в этом вопросе быть не может.
Таким образом, учитывая все вышесказанное, нельзя рационально утверждать, что эволюция сформировала наши мозговые контуры таким образом, что они обязаны надежно решить конкретный вопрос, когда задействованы должным образом. Это, однако, было бы единственным способом гарантировать правильный результат при натуралистическом детерминизме. (Для теистов здесь нет никаких проблем; они обычно рассматривают мозг как неотъемлемую часть ума, от которой ум зависит в своем функционировании, но они не рассматривают его как тождественный уму – эволюция тогда не играет в качестве в формировании функционирования ума конечной роли, как это постулируется у натуралистов.)
Как же тогда натуралист может тем не менее утверждать, что натурализм истинен, а его принятие рационально? Если он рассмотрел доказательства, он ответит. Однако при натурализме мозг определяет, как интерпретировать доказательства – вы не имеете права голоса в этом вопросе. Таким образом, мозг натуралиста определил, что натурализм истинен, а мой определил, принимая во внимание доказательства, что натурализм не истинен. Итак, какой мозг прав? Если принятие натуралистом натурализма зависит исключительно от возбуждения его нейронов, над которыми он не имеет никакого контроля (при детерминизме), то он не может знать, что его мозг прав и что натурализм истинен. Таким образом, при натурализме утверждение, что натурализм истинен, становится бессвязным и самопротиворечивым. Натурализм побеждает сам себя.
Можно было бы занять более скромную позицию. Натуралист может просто считать, что натурализм-это полезная "рабочая гипотеза", не претендующая на истину. Однако, учитывая вопросы, рассмотренные выше, как натуралист может даже знать, что эта рабочая гипотеза имеет смысл и рациональна? Или если он не утверждает, что знает, является ли это полезным и действительным, то как он может быть, по крайней мере, рационально убежден, что это так? Проблема сохраняется. Кроме того, как простая рабочая гипотеза, натурализм тоже побеждает сам себя.
Все это приводит нас к смежному вопросу: в общем, вы можете рационально верить в то, что что-то истинно, если на самом деле (а не только как иллюзия) вы можете взять на себя интеллектуальную ответственность за свои мысли и если вы можете взять на себя ответственность за суждение о том, что рационально, и ваш выбор в пользу этого. Другими словами, если вы не зависите исключительно от возбуждения нейронов в вашем мозгу, над которыми вы не имеете никакого контроля и за которые вы не можете взять на себя ответственность. Такая свобода невозможна при детерминизме, который влечет за собой натурализм. Тем не менее мы знаем, что являемся рациональным видом и что это приводит к достоверным результатам – фактически, все человеческое предприятие науки и техники построено на фундаменте рациональности, – и из этого знания следует, что натурализм неизбежно ложен.
Конечно, существенная связь между рациональностью и подлинной свободой в рациональном суждении, которая невозможна при натуралистическом детерминизме, может быть оспорена по нескольким причинам. Давайте рассмотрим их.
Некоторые могут утверждать, что наш мозг, сформированный эволюцией, прекрасно судит о том, что рационально, даже без нашего выбора, и мы просто осознаем результат этого суждения. Но тогда возникает вопрос: как мы можем судить, что это суждение правильно при детерминизме? Это последующее суждение было бы просто еще одним решением, принятым нашим мозгом, которое мы не могли бы вынести сами. Если бы мы не могли этого сделать, мы не могли бы знать, что наш мозг выносит рациональное суждение, а без этого знания мы не могли бы быть рациональными.
Наш мозг знает из опыта, что тот или иной вид рационального суждения даст хорошие практические результаты, и этот опыт является достаточным судьей для нашего мозга, чтобы знать, что соответствующий мыслительный процесс рационален, даже если мы сами не выполняем суждение свободно, но наш мозг делает это детерминированным образом. Однако этот аргумент недостаточен: также в областях, где у нас нет никакого предшествующего опыта, мы можем знать, что, учитывая предпосылки, с которыми мы работаем, некоторые рациональные суждения истинны даже до того, как мы увидим поддающиеся проверке выводы из них – поскольку это также справедливо для сложных и абстрактных мыслительных процессов, объяснение всего этого базовой схемой, индуцированной эволюцией для ее ценности выживания, падает. Хотя мы знаем об этом явлении из наших собственных мыслительных процессов, его особенно впечатляющим образом иллюстрирует знаменитая общая теория относительности Эйнштейна. Когда Эйнштейн опубликовал ее, он знал, что она должна быть правильной, если его предпосылки верны, даже если она противоречит здравому смыслу, не связана с предшествующим человеческим опытом и радикально изменит наши взгляды на физический мир. Очевидно, мы также знаем, что наблюдение подтвердило эту теорию.
Возможно, найдутся и те, кто считает, что индивидуальное суждение играет ограниченную роль в достижении более высокой цели рационального предприятия. Например, можно утверждать, что рациональность в науке основана на консенсусе. Однако верно и обратное, что я также могу подтвердить это на собственном опыте ученого. Как пишет Томас Нагель в своей замечательной книге "Последнее слово", убедительно защищая объективность рационального мышления: "в большинстве случаев мы придем к выводу, что разум и объективность основаны не на консенсусе, а наоборот, что там, где консенсус доступен, он возникает из сближения между различными индивидами, прилагающими все рассуждения, чтобы добраться до истины. Опять же, пример Эйнштейна делает это совершенно ясным – он один разработал теорию, и консенсус возник среди научного сообщества после рассмотрения концепции и последующих доказательств по мере их появления". (В своей книге Нагель, этот блестящий философ-атеист признает, что объяснение человеческой рациональности представляет собой серьезный вызов натурализму. Он также признает, что эволюционное объяснение рациональности и абстрактного мышления, цитирую," смехотворно неадекватно " (The Last Word. p.75).
Вес индивидуального рационального суждения также существенно не уменьшается возражением, что прогресс в науке является результатом бесконечных проб и ошибок. Да, это так, но главным образом потому, что наблюдения и эксперименты показывают, что некоторые, часто ранее неизвестные, параметры не были приняты во внимание или что некоторые из наших представлений о том, как устроен мир, были фундаментально ошибочны (например, в то время, когда квантовая механика еще не была известна). Метод проб и ошибок в науке гораздо реже является результатом ошибок в самом рациональном процессе.
Наконец, ссылка на компьютеры как на пример детерминированной материи, способной проявлять "рациональное мышление", также не является обоснованным контраргументом. Функционирование компьютеров зависит от человеческой рациональности – даже если они вынуждены "учиться" и в процессе создавать результат "самостоятельно" – поскольку они запрограммированы людьми в соответствии с правилами логики и разума, которые они применяют. Вместо того, чтобы быть запрограммированным на вычисление 9 х 7 = 63, компьютер может быть запрограммирован на вычисление 9 х 7 = 126, также подчиняясь законам физики. Он не заметит разницы.
Это также указывает на другое различие между нами и компьютерами: мы можем проверить наши рациональные процессы, а компьютер - нет. Эта способность контролировать и контролировать наши мыслительные процессы и когнитивные предубеждения в саморефлексивной манере далее указывает на то, что наше рациональное суждение является реально свободным, на некотором уровне независимости от возбуждения нейронов в нашем мозге, которые мы не можем контролировать (моральная несвобода человека имеет иную природу. - ред.) Конечно, компьютер можно запрограммировать так, чтобы он следил за техническим функционированием своих схем, но это уже другая проблема: он не может контролировать, дает ли его функционирование правильные результаты в первую очередь. Это зависит от людей - дизайнеров и программистов. В более общем смысле компьютер не понимает, что он делает, это делают только его дизайнеры и программисты, и полезность и интерпретация его результатов полностью зависят от его пользователей.
В заключение следует отметить, что ни один из аргументов против существенной связи между рациональностью и подлинной свободой в рациональном суждении не является обоснованным. Человеческий разум должен иметь компонент, который не подвержен физическому детерминизму, то есть он должен иметь нематериальный компонент. Это указывает на правильность религиозного представления о "разумной душе".
То, что рациональное мышление должно быть свободным, независимым от физического детерминизма, также подтверждается соображением о том, что основание и следствие в мышлении отличаются от [физической] причины и следствия и должны стоять вне паттерна (опять же, то, что они совпадают в работе компьютеров, не является действительным контраргументом, см. выше). На эту тему есть превосходная статья К. С. Льюиса "Кардинальная трудность натурализма". Вот выдержка из этой работы: "Но, к сожалению, эти две системы [основание и следствие, причина и следствие] совершенно различны. Быть вызванным - не значит быть доказанным. Принятие желаемого за действительное, предрассудки и бред безумия - все это чем-то вызвано, но не имеет под собой оснований. Действительно, быть вызванным настолько отличается от того, чтобы быть доказанным, что мы ведем себя в споре так, как если бы они были взаимоисключающими. Само существование причин для веры обычно трактуется как предположение, что она беспочвенна, и самый популярный способ дискредитации мнений человека – это объяснить их причинно-следственными связями: "вы говорите так потому (причина и следствие), что вы капиталист, или ипохондрик, или мужчина, или женщина". Отсюда следует, что если причины полностью объясняют убеждение, то, поскольку причины работают неизбежно, убеждение должно было бы возникнуть независимо от того, имело ли оно основания или нет. Мы не должны, как нам кажется, рассматривать основания для чего-то, что может быть полностью объяснено без них".
Остальная часть статьи столь же жестка, но также богата тонкостью аргументации. Возможно, потребуется некоторое время, чтобы полностью понять все это в деталях (конечно, мне потребовалось некоторое время), и я видел попытки опровержения этого в интернете, авторы которых вообще не понимали, что они хотели опровергнуть, и полностью упустили суть. - Размышления Льюиса о квантовой механике в начале его статьи можно смело игнорировать, он все равно не использует их в своих рассуждениях.
И все же многие скажут: как можно верить, что ум-это нечто большее, чем просто мозг, учитывая данные нейробиологии о том, что умственная деятельность точно и подробно коррелирует с деятельностью мозга? Однако корреляция не подразумевает автоматически причинно-следственную связь. Кроме того, и это важно, эта корреляция была полностью предсказана и ожидаема классической аристотелевско-томистской философией, поскольку нематериальные концептуальные мысли всегда должны сопровождаться ментальными образами, которые материальны и обеспечиваются мозгом. Об этом см. Эдвард Фезер, "Современная биология и первородный грех", Часть I, подзаголовок "Что такое человек?". Эти статьи дают дополнительный, существенный аргумент в пользу нематериальности мышления.

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn