Историческое описание Войска Донского. Глава X. ч4

13. Вооружение Порты на казаков.

Но сколь верёвочке не виться…
Амурат IV всё таки решился наказать казаков за их вольности.
Москва, по старинному обычаю, уверяла Порту, что она «не вмешивается в дела своевольных людей, которые от неё не зависимы», впрочем, будет склонять казаков к возвращению Азова.
Донцы, понимая, что бойни за Азов не избежать, старались как можно скорее укрепить город. Также запасались провиантом, порохом и артиллерией.
Султан закончил войну с Персией, и начались масштабные приготовления к штурму Азова, во главе которых стал верховный визирь Магомед-паша. Более года Магомед подготавливался к этому мероприятию, ибо прекрасно понимал, что за противник ему будет противостоять. Во-первых, верховный визирь постарался заручиться миром с Цезарем, с Россией, Польшей, Венецией, Персией…Во-вторых, строил и снаряжал флот: сильный, но лёгкий, - который бы мог свободно пройти по мелководному Азовскому морю. В третьих, собрал огромную армию из бывалых бойцов: турки, крымские и ногайские татары, горские черкесы, волохи, сербы, арабы, арнауты…
И в 1641-м году он был готов, но, видимо, рассчитав все риски похода, назначил все-таки главным предводителем силистрийского пашу Гуссейн-Дезю – воин был славолюбивый, опытный и презиравший силу казаков. Сухопутными войсками командовал крымский хан, в распоряжении которого были крымские и ногайские татары, и горские черкесы. Флотом командовал Шали-ага-капитан-паша (адмирал) – «человек одарённый, как пишут, лучшими качествами военоначальника: прозорливостью и храбростью». Флот состоял из 80-ти больших беломорских каторг и 90 – мелких морских судов; 20 кораблей были нагружены снарядами, пушками, порохом и ядрами. Огромные стенобитные орудия, коих было не меньше ста, ядра, весившие под два пуда (32 кг)…Несколько кораблей везли провиант. Была и «морская пехота» - отборные янычары «составляли морских воинов». Всего же армия составляла около 150-ти тысяч человек. Присутствовали и наемники из Европы: французы, немцы и итальянцы – «сведущие в инженерной науке».  Казалось, что Порта собиралась воевать со всем миром! По крайней мере, она была уверенна, что сотрёт с лица земли Донских казаков уж точно!
Но казаки не унывали и поклялись умереть за Азов и «увенчаться новою Славою».

14. Положение казаков в Азове.

В начале июня сухопутные и морские силы мусульман соединились под Азовом и окружили город. «Взор не мог обнять становища их, гремевшего радостными кликами».
Атаманом у Донских казаков в Азове был Остап Петров: «герой, блистательно показавший в обстоятельствах самых трудных военные способности свои и необыкновенное бесстрашие». Он понимал, что стены не спасут 20-ти кратное превосходство противника. Он понимал, что ни хитростью, ни силою врага не победить. Но он понимал, что «Вера, которую казаки чтили превыше всего земного, вселяла в них храбрость неодолимую: «вот храм Божий, защитим его или умрём близ алтаря Господня – смертью за веру покупают небо».  Поэтому «казаки очищали себя постом и молитвою и, забывая о жизни, думали только о Боге и Победе: «сражаться до последнего дыхания, попавшись в плен ни слова не сказать о состоянии города» - были главные заповеди, в соблюдении которых казаки поклялись друг другу». Так они предстали перед бусурманами.

15. Политика России.

Опасаясь последствий со стороны Порты, Московский Двор, по приезду Чирикова в Москву, тот же час отправил в Царьград грека Мануила Петрова, прибывшего с Фомой Катакузиным, приехавшего из Азова в Москву ещё до осады. С ним Государь послал к султану грамоту, в которой «с крайним соболезнованием и негодованием на казаков извещал его о убиении посла и взятии Азова. Уверял, что город этот взят без его ведома, и что это наводит ему величайшее огорчение, а так же повторил прежние уверения, что Донские казаки издавна воры, царского повеления не слушают, и ратей на них послать нельзя, ибо живут кочевым обычаем; описывал, как они грубо обходятся с посылаемыми к ним царскими дворянами и как одного из них, Ивана Карамышева, убили до смерти. О взятии Азова у нас и мысли не было – писал далее Государь – и прискорбно будет, если заодно своевольство казаков станешь иметь на нас досаду; хотя всех их вели побить в один час, я не постою за то. Мы с вами, братом нашим, хотим быть в крепкой дружбе и любви на веки неподвижно свыше всех великих государей, и желаем вам на царствах ваших счастливого пребывания, над врагами – победы, государств ваших приращения и всякого добра вам хотим без хитрости, нося в сердце нашем вашу любовь».  Столько ласкательных выражений…Но и в султанате не было дураков: все всё понимали. Хотя, это письмо и не допустило разрыва между Россией и Портой, но султан явно дал понять, что это его не устраивает: сам султан не стал отвечать Московскому царю, а прислал грамоту якобы от каймакана Мусы-паши, с тем же греком Мануилом Петровым, «весьма незначащую, и даже без упрёков». Такой ответ прервал отношения Москвы с Портой до 1640-го года.

16. Осада Азова.

Седьмого июня началась реальная осада Азова.
Казаки понимали, что им нужна полная и достоверная информация по состоянию дел в стане врага. Для этого они создали несколько мобильных групп и с помощью их взяли языков, от которых донцы «о всём подробно и разведали».

17. Неудачные приступы турок.

Вскоре была предпринята и сама попытка штурма:  «сомкнулись ряды, приближены стенобитные орудия и началась жестокая пальба». Казаки демонстративно и открыто стояли на стенах города; стреляли только для того, чтобы «не допустить близко мусульман к стенам города». Главным же «козырем»  донцов было «нанести существенный вред туркам вылазками».  С этой целью, по распоряжению атамана Петрова, казаки были разделены на две части: одни совершали собственно вылазки со всех сторон осады; нападали везде, где только «замечали оплошность или слабость турков». Турки, непривыкшие к «постоянной осторожности, каждый раз были разбиваемы, теряли людей, и что всего важнее, армия их, час от часу, приходила в большую робость: они не умели объяснить себе, от чего казаки имеют над ними поверхность».
Другая же часть донцов день и ночь занималась подземными работами: с разных сторон казаки сделали подкопы практически под самые «ряды осаждающих» и под их артиллерию; «зажгли оные и погубили многочисленные толпы врагов».
Гуссейн-Дели предпринял ещё четыре таких приступа, но кроме больших потерь ничего не добился. В этих атаках был убит кафинский паша и ещё «много меньших начальников и ещё более воинов».
Скоро сказался и недостаток в провианте: прокормить такую армию в «пустых степях» оказалось делом практически невозможным. Надежда на скорую победу исчезла. Остались только голодные и недовольные люди.

18. Усиление турецкого войска.

Девятого августа Гуссейн-Дели направил в Царьград настоятельное требование «о прибавке войск и артиллерийских припасов»: «Азов воевать не чем – писал паша – а прочь идти бесчестно;  подобного срама османское оружие не видело; мы воевали целые царства и торжествовали победу, а теперь несём стыд от горсти незначущих воинов». Дело ещё в том, что верховный визирь «в смятении и страхе» скрывал от всех азовские донесения, даже от самого султана. Всех выезжавших из армии гонцов и даже беглых, запирали в «особые дома» дабы они ничего «не разглашали в народе».
Тем не менее, 15-го августа визирь послал к Азову помощь, какую смог найти на тот момент в Царьграде. И приказал Бекар-паше готовить туда ещё 16 каторг с воинами. Но как не скрывали состояние дел в Азове, люди в Константинополе всё же узнали о настоящем положении: «ужас объял всех жителей; твердили, что им не усидеть в Царьграде и страх распространился на все окрестности».

19. Продолжение осады, подкопы казаков, последние усилия осаждающих.

Гуссейн-Дели, получив помощь и посоветовавшись с инженерами из Европы, решил, что артиллерия будет намного эффективнее, если поставить пушки вровень со стенами города. Что и было сделано: на удаленном расстоянии, чтобы казачьи выстрелы не достигали цели, был насыпан земляной вал «вышиною 7 саженей» - это где-то 15 метров в высоту. «Устроив на оном артиллерию, турки начали бить из всего снаряду, продолжая стрельбу неумолкно, день и ночь, в  течении 16-ти суток».
Казаки сопротивлялись мужественно и, сделав подкоп к пушкам, взорвали их, «уничтожив много неверных». Но это было только начало: сделав ещё 28 подкопов «под самые неприятельские таборы – произвели в них опустошения». Турки и татары со своей  стороны вели 17-ть подкопов, но донцы вовремя прознали и разрушили их.
Однако силы были не равны: в рукопашной на одного казака приходилось от 50-ти до 60-ти неверных. Опять же, турки, «производя беспрерывную пальбу из осадных орудий, сбили до основания все три городские стены. Разрушили башни и церковь Иоанна Предтечи. Казаки врылись в землю и, делая оттуда непрестанные вылазки, каждый день истребляли множество врагов».

20. Ропот у осаждающих и бегство их.

Видя всю безнадёжность осады и огромные потери, войско Гуссейна-Дели «начало роптать и оказывать явные признаки бунта». Гуссейн же «начал метать в город грамотки, в которых просил казаков уступить ему Азов, обещая знатную за то сумму».  Донцы отвечали ему новыми вылазками и значительными потерями в его войске.
26 сентября, донцы собрались вместе, чтобы помолится и поклясться в том, что ни пяди земли врагам не достанется. Они готовились «на решительную вылазку». Но «рассвет показал им одни следы бегущих врагов. Часу в третьем по полуночи, они все снялись с мест своих и поспешно бежали. Казаки, отпев молебен, преследовали бегущих и довершили их поражение».

21. Потери с обеих сторон.
« Таким образом, соединённые войска султана, посрамив его знамёна, присвоили казакам громкую славу, которая займёт одно из почетнейших мест в летописях войн. Убито врагов - более 50-ти тысяч человек. Крымский хан был тяжело ранен и умер в дороге, силистрийский паша так же не узрел своих областей, скончав жизнь на возвратном пути. Казаков убито около шести тысяч, осталось в живых – около трёх тысяч воинов».

22. Казаки предлагают Азов Государю.

Девятого октября казаки отправили в Москву станицу атамана Наума Васильева с подробными описаниями победы над врагом, а также, что после таких боёв казаки «крайне изнурены, переранены, наги, босы, голодны и долго  держать Азов не в силах: «государь, мы его взяли своей кровью на счастье благоверного сына твоего Алексея Михайловича, возьми от нас этот город себе в вотчину». Атаман Васильев лично объяснял государю и боярам, что защищать Азов у донцов нет никакой возможности, ибо все стены разрушены до основания, «но если государю не угодно будет принять от них этот город, то они все до единого помрут в нём, но не уступят добровольно врагам земли облитой кровью их товарищей».

23. Милостивая грамота государя к казакам.

Государь послал казакам милостивую грамоту и 5 тысяч рублей, а 2 декабря отправил на Дон дворянина Афанасия Желябужского, осмотреть все азовские строения, сделать чертежи и сметы, чтобы восстановить стены и городские постройки.
Тем временем, как на Дону, так и в других местах «беспрерывно получались известия», что султан готовит новое нападение на Азов. Ещё более масштабное, чем было до этого. Также говорили, что Азов он будет осаждать малыми силами, а основную часть войск направит на Россию.

24. Земский собор об Азове в Москве.

В январе 1642 года царь Михаил Федорович созвал Земский Собор всех сословий государства. Вопрос был один: принять от казаков Азов или «поступить с ним иначе как». Собор продолжался до апреля месяца. В марте, из Азова возвратился Желябужский, который доложил обстановку по городу: «в Азове ничего нет целого и все построения должны делаться вновь». Рассмотрев все точки зрения, на общем совете было признано, что «России нельзя удержать за собою Азова».

25. Казаки оставляют Азов по повелению государя.

Таким образом, 30 апреля 1642 года, вместе с дворянином  Михайлою Засяцким казакам была отправлена грамота, в которой государь убеждал казаков добровольно оставить город: «сего требует польза отечества – писал государь – и послушание ваше будет новым доводом вашей верной службы ко мне».
Засяцкий прибыл в Азов в первых числах мая, предъявил казакам царскую грамоту, от имени государя поинтересовался здоровьем войска и произнес «речь по наказу».
Выслушав царскую волю, казаки «беспрекословно исполнили оную» и в присутствии государева дворянина вывезли из Азова церковную утварь, всю артиллерию, своё имущество и направились на Махин остров.
Так закончилось пятилетнее обладание Азовов, в боях за который погибло две трети  населения города и "покрыло вечной славой донских казаков".

Конец первого тома.