Я - биологический робот глава 9

    Мир замер в тревожном ожидании. Люди не знали, чего можно ожидать от пандемии. Стало известно, что от осложнений, связанных с этой заразой, умирало много людей. Власти в нашей стране скрывали правду о количестве смертей, но люди не дураки. Они видели и слышали, что творится в местах их проживания. Чаще всех умирали пожилые люди, старики и люди всех возрастов с хроническими заболеваниями и ожирением. Только из моих родственников в течение двух месяцев умерло трое человек, а заразилось ещё больше. Хоронили их, упакованными в плотные, чёрные, пластиковые мешки в закрытых гробах. На похоронах разрешали присутствовать только самым близким родственникам.

За выход на улицу и проезд в общественном транспорте без маски на лице взимали с граждан штраф в размере пяти тысяч рублей. Мы с мужем не очень страдали от самоизоляции. Ведь медовый месяц — это то время, когда молодожёнам хочется чаще оставаться наедине. Поэтому привыкали жить вместе, изучали привычки друг друга, приноравливались к ним. Каждый день звонили своим родителям, справлялись об их здоровье и предупреждали, чтобы они никуда не выходили, даже мусор сами не выносили, а складывали в большие, плотно завязанные пакеты. Трижды заказывали им и себе доставку продуктов и средств гигиены через Интернет из магазинов «Перекрёсток» и «Утконос»...

Однажды утром позвонила свекровь и пожаловалась:

— Пакеты с мусором начинают дурно пахнуть, надо их вынести.

— До позднего вечера подождут? — спросил Дмитрий. — Не хочу светиться на улице днём, ещё «загребут» и оштрафуют.

— Конечно, подождут, — согласилась она.

Прихватив свой экземпляр ключей от квартиры матери, около десяти часов вечера он потопал к ней пешком «огородами», как он любил выражаться, если надо было сократить путь или пройти где-то незаметно. Подойдя к дому, магнитным ключом открыл входную дверь подъезда, поднялся в лифте на нужный этаж, другим ключом отворил дверь квартиры и вошёл внутрь. Дома никого не было, но в комнате горел свет.

— Что за ерунда? — заволновался Дмитрий и начал ходить по квартире. — Куда тебя, мама, унесло? Неужели что-то случилось?

В тревожном волнении он снова вернулся в прихожую и увидел сбоку от двери стоящие две пары чужой обуви: женские полусапожки и мужские ботинки. На вешалке висели мужская и женская куртки.

— Кого это к ней принесло в пандемию? — совсем растерялся Дима. — И где мне всех вас искать?

Он сфотографировал чужую обувь, одежду и отправил мне на телефон со словами:

— Представляешь, пришёл к матери, а её нет дома. Зато в прихожей стоит чья-то вот эта обувь, на вешалке висят куртки, но их хозяев тоже нет в квартире.

Меня аж бросило в жар. Обувь и одежда принадлежали моим родителям. Не мешкая, я набрала номер телефона мамы и через несколько гудков услышала голос мужа:

— Слушаю.

— Дима, — плаксивым голосом выдавила я из себя, — телефон, по которому ты отвечаешь, принадлежит моей матери, и обувь с куртками на фото — моим родителям. Походи по лестничной клетке, выгляни в окно, посмотри под балконом. Не могли же они уйти из дома разутыми и раздетыми! Может, записку какую-нибудь оставили?

— Хорошо, — согласился Дмитрий и отключил связь.

Минут пять я ждала его звонка, рисуя в своём воображении самые невероятные причины их исчезновения. Наконец, телефон ожил.

— Представляешь, в кармане отцовской куртки лежит телефон и ключи от квартиры. А мобильник Елизаветы Матвеевны я вытащил из её куртки, когда ты на него позвонила. Моя матушка свой смартфон оставила на журнальном столике. Она без него никуда не выходит. А теперь, Ань, мужайся!

У меня внутри всё оборвалось, я бухнулась на диван и приготовилась к худшему.

— На столе лежит видеотранслятор, который кто-то из глизейцев оставил матери в больнице для связи со мной, когда её исцелял. О том, что он у неё есть, я совсем забыл. Если бы видеотранслятор хоть раз попался мне на глаза, когда я ещё жил дома, то избавился бы от него немедленно. Но мать его куда-то убрала, когда я позвонил ей от тебя в день нашего возвращения с Глизе и соврал, что вернулся из командировки.

— Ты подозреваешь, что они уже на Глизе? — вдруг осенило меня.

— Думаю, что там. Короче, я возвращаюсь домой. Будем думать, что делать дальше.

Прошло двадцать минут после нашего разговора. Они мне показались вечностью. Муж своим ключом открыл входную дверь и вошёл. На нём не было лица. Я помогла ему раздеться, подала тапочки.

— Димочка, не расстраивайся так сильно, — начала я его успокаивать, хотя саму била мелкая дрожь от волнения, и срывался голос. — Мы обязательно что-нибудь придумаем, чтобы вернуть родителей домой.

— Кое-что я уже сделал, — злобно произнёс он, — бросил мамкин видеотранслятор в мусорный контейнер соседнего дома по дороге сюда.

— Надо было разбить его на куски, а потом выбросить. Иначе его вернут так же, как мой. Глизейцы найдут, как это сделать.

— Вот, чёрт! Я не подумал об этом. Может, вернуться и раскурочить его вдребодан?

— Не надо, Дима, не ходи. Наверняка его уже засыпали мусором. Не будешь же ты копаться в нём. Ещё заразу какую-нибудь подцепишь. Время-то какое страшное!

Он пошарил всюду глазами.

— Куда ты дела свой видеотранслятор? Тащи его сюда! Сейчас я с ними поговорю!

Я испугалась его агрессивного настроя. Понимала, что ни к чему хорошему он не приведёт. Поэтому подошла к мужу, обняла и заговорила ласково:

— Митюнечка, сначала успокойся и настройся на нормальный тон разговора. Ты же знаешь, что, заметив твоё агрессивное состояние, глизейцы так тебя успокоят, что ты станешь безвольным и будешь просто пребывать в эйфории. И никакой вопрос с ними решить уже не удастся. Тебе это надо?

— Пожалуй, ты права, — согласился он. — Посижу немного, приду в себя, а ты приготовь мне чего-нибудь поесть. Когда я сытый, то становлюсь уверенней в себе.

Я, не торопясь, вскипятила чайник, наделала бутербродов и позвала мужа к столу. Сама села рядом и стала ненавязчиво обсуждать с ним предстоящий ход беседы с Флимом и Нгва. Когда поняла, что он наелся и более-менее успокоился, убрала всё со стола и принесла из гардеробной видеотранслятор.

— Раскладывай! — решительно скомандовал он.

Я разложила его и взялась двумя пальцами за серый уголок.

— Ну, что, готов увидеть похитителей наших родителей? — спросила я, взглянув на мужа. — Загибаю?

— Давай! — махнул он рукой.

И я загнула его под углом девяносто градусов, как учили нас глизейцы, но на экране ничего не проявилось.

Дмитрий занервничал:

— Попробуй угол вернуть в исходное положение и ещё раз загни.

Я повторила действие. Но экран по-прежнему был чистым.

— Давай немного подождём, — предложил он. — Возможно, сигнал доходит до них не так быстро, как нам хотелось бы.

Мы уселись поудобнее за столом и уставились на видеотранслятор. Смотрели долго. Уже и надежду потеряли на то, что с нами вообще захотят общаться глизейцы после того, как телепортировали наших родителей на свою планету. О том, что похищать нас с мужем они не будут, пообещали. А вот за родителей мы слово с них не взяли. Даже в голове не держали, что такое может произойти. Устав от ожидания и безнадёги, мы перестали смотреть на видеотранслятор и начали рассуждать о возможных причинах похищения родителей. Но ничего толкового в голову не приходило.

— Приветствуем вас, наши земные друзья! — вдруг услышали мы в кухне и дружно вздрогнули.

— И мы вас приветствуем, — быстро проговорила я и вцепилась в руку Дмитрия, чтобы как-то сдержать его эмоции.

— Приятно, что вы захотели с нами пообщаться. Возникли какие-то проблемы?

Муж ехидненько хихикнул:

— Проблем нет, просто хотим узнать, как у вас в гостях чувствуют себя наши родители?

Похоже, что Нгва с Флимом не ожидали такого дружелюбного общения с ними после того, что натворили. На их лицах появилась виноватая, чуть заметная улыбка:

— Они счастливы, — заговорил Нгва.

Я сильнее вцепилась в руку мужа и спросила, тоже улыбаясь:

— И чем же вы их так осчастливили?

— Сейчас покажем.

Картинка с друзьями-глизейцами сдвинулись на левую половину видеотранслятора, а спустя несколько секунд на правой — появилось уютное помещение, в котором ходили, бегали, играли крошечные детки. Они даже разговаривали на глизейском языке. Никто из них не плакал.

У нас с Дмитрием перехватило дыхание. Мы осознали, что это родились наши дети, но модифицированные, так как сразу могли делать то, на что не способны были новорожденные земляне. Я мгновенно схватила со стола свой телефон и сняла коротенькое видео с экрана видеотранслятора. Глизейцы этого даже не заметили, так как в это время о чём-то тихонько совещались.

— Поздравляем вас, — наконец, заговорил Флим, заметив наше удивление и восхищение, — это наши с вами дети, способные жить на Глизе и Земле. То есть, мои, Флима и ваши, ребята. Они появились на свет три дня тому назад, и мы испугались, что не справимся с уходом за ними. Эксперимент с их рождением на нашей планете строго засекречен. Посвящать в него посторонних мы не собирались. Поэтому пригласили сюда ваших родителей.

— И как вы им объяснили появление младенцев? — уже мягким тоном спросил Димончик.

Он был явно растроган увиденным.

— Узнаете, но сначала расскажем, как мы с ними связались, если не возражаете?

— Слушаем внимательно, — расплылась я в глупой улыбке, не сводя глаз с правой половины экрана. Я понимала, что к их появлению на свет имела непосредственное отношение, но не была готова вот так внезапно их увидеть, да ещё в таком количестве сразу. Очевидно, глизейцы заметили моё растерянное состояние, потому что картинка с младенцами сразу же исчезла с экрана, а на нём остались только они сами.

— Тогда слушайте, — продолжил Флим. — Четыре дня тому назад датчики показали, что надпочечники детей в инкубаторах начали вырабатывать особенно большое количество стероидов, что всегда являлось предвестником начала родов у землянок. На следующий день младенцы стали очень интенсивно шевелиться в инкубаторах, которые по форме и физиологии способны полностью имитировать процесс рождения детей из утробы матери, и даже имеют родовые пути. Наши специалисты, а их имеется в инкубаторе достаточно, еле успевали принимать роды. Когда все двадцать семь младенцев появились на свет, мы за головы схватились. Через два часа после рождения, каждый из них начал бегать, постоянно что-то говорить и просить пищу. Однако нашу пищу они есть не стали.

— Конечно, они не будут её есть, — бестактно заявила я, — она безвкусная и не имеет аппетитного запаха.

— Даже мы её с трудом запихивали в рот, чтобы не умереть с голоду на вашей планете, — подхватил Дима.

— Согласны с вами. Мы не учли, что дети больше земляне, чем глизейцы, поэтому не сразу поняли, что с этим делать, — нарочито сделал он упор на эти слова. — Но тут неожиданно поступил сигнал вызова с видеотранслятора твоей матери, Дмитрий. Вспомнив, что в воспитании и содержании детей землян приличную роль играют бабушки с дедушками, мы решили пригласить ваших родителей познакомиться со своими внуками и оказать нам посильную помощь в уходе за ними, хотя бы рекомендациями.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся Дима. — Вы шутите? Они ни за что не поверили бы, что это наши дети, да ещё в таком количестве.

— И беременной они меня не видели, — заявила я. — А без этого у нас дети на свет не появляются. Человеческих инкубаторов на Земле пока не существует.

Хитренькие и довольные улыбки отразились на лицах глизейцев:

— Мы сделали так, что они поверили. Вы же знаете, что это нам по силам. Когда твоя мать, Дмитрий, вызвала нас, то очень обрадовалась, увидев меня на экране, — гордо произнёс Нгва. — Ведь я вернул ей здоровье. Правда, загибая уголок, она надеялась пообщаться по видеотранслятору с тобой, а не с нами.

— Так вот, как, глизейцам удалось заполучить наших родителей. — поняла я.

Вот только, как мои родители оказалась у свекрови дома, до нас так и не дошло. Поэтому, не долго думая, я спросила глизейцев прямо в «лоб»:

— А как мои родители оказались в квартире матери Дмитрия? Ведь у нас запрещено выходить из квартиры в период пандемии.

— Дело в том, что Мария Ивановна спросила меня о том, могу ли я все болезни лечить или только такие, как была у неё? Я ответил, что все. Тогда она начала меня слёзно просить полечить ногу твоему отцу Анна.

— А что у него с ногой? — заволновалась я. — Мне родители об этом ничего не говорили.

— Вот как? Наверное, не захотели расстраивать. У вас на планете ему грозила ампутация. Начиналась гангрена — осложнение сахарного диабета. Эта болезнь распространена на Земле, слишком много сладкого едите. Но ты не волнуйся, у него уже всё нормально со здоровьем. Мария Ивановна срочно позвонила твоим родителям, рассказала свою историю исцеления и пообещала, что нога твоего отца станет здоровой сразу после общения со мной. Нам было слышно, как они сомневались в её словах и отказывались принимать мою помощь, но потом, после долгих уговоров, всё же рискнули приехать на авось. Пока они находились в дороге, мы поведали ей историю рождения ваших детей в инкубаторе и сообщили, что вы вовсе не находились в командировке в одно и то же время, а участвовали в этом эксперименте.

— И как она восприняла эту информацию?

— Можно сказать, что не совсем адекватно. Пришлось приводить её в чувства, после чего она стала относиться к появлению у неё такого количества внуков сразу спокойно.

— Ну, не тяните, рассказывайте, что происходило дальше? — потребовал муж в нетерпении.

— Вскоре в дверь позвонили родители Анны. Она пошла им открывать. Чуть позже все трое подошли к видеотранслятору и заглянули в него. В это самое мгновение я и запустил процесс их телепортации сюда.

— Вы даже не спросили их согласия на это? — ужаснулась я.

— Не спросили, время было дорого. Надо было спасать ногу твоего отца и как следует поработать с его диабетом, чтобы он мог потом нормально жить.

— Спасибо вам за это, — растрогалась я. — А сейчас они чем занимаются?

— Все спят.

Картинка с глизейцами снова сместилась на экране влево, а на его правой стороне появилась та самая комната, в которой мы с мужем когда-то находились вместе. Только теперь в ней стояли три кровати, на которых крепко спали родители.

— Вы родителям сообщили, что они находятся на другой планете, — спросила я.

— Мы решили не делать этого. Пусть думают, что находятся в экспериментальном центре на Земле.

Мы с Дмитрием облегчённо вздохнули. В это время у кого-то из глизейцев запищал какой-то гаджет. Они сообщили, что вынуждены прервать общение с нами, попрощались и исчезли с экрана.

Я сложила видеотранслятор вдвое и отнесла в гардеробную комнату. На душе было беспокойно. С улицы доносилась громкая речь. Я открыла окно и услышала:

— Граждане, соблюдайте режим самоизоляции, не выходите на улицу без уважительных причин!..

Дима включил телевизор, и начал просматривать каналы. Всюду шли передачи о пандемии. Численность заражённых коронавирусом увеличивалась с каждым днём. Во второй половине дня прозвучало обращение Президента к гражданам России, в котором он объявил о продлении режима самоизоляции до конца месяца и разъяснил, какие выплаты и льготы будут оказаны гражданам, производителям и бизнесу. Это слегка снизило напряжённость в обществе. Интернет запестрил шуточными видео о том, как люди проводят время в самоизоляции. На форумах оживились скептики с различными негативными высказываниями.

Вечером мы с Димоном лежали в кровати и долго молчали. Наконец, Дима вздохнул и заговорил:

— Как ты думаешь, зачем глизейцы показали нам деток? Они ведь ничего не делают просто так.

— Я думаю о том же. Скорее всего, нас пытаются заманить в ловушку.

— Пытаются! — передразнил он меня. — Уже заманили! Родители наши у них. И голодные дети, которые не хотят есть их бурду, тоже там. Не видел бы их и не знал, что они голодные, не переживал бы так.

— Что будем делать?

— Детские молочные смеси закупать, связываться с глизейцами, чтобы включили режим телепортации, а мы все смеси через видеотранслятор им отправим.

— Какой ты у меня умный! — обрадовалась я. — Давай прямо с утра сделаем это, а сейчас будем спать. Устала я от нервного перенапряжения.

— Хорошо, — согласился Дима, прижал меня к себе поближе и захрапел.

Утром, как только проснулись, мы быстро переоделись, надели на лица медицинские маски, на руки латексные перчатки, прихватили с собой банковские карты и пошли в соседний дом, на первом этаже которого находился супермаркет. Наложили две тележки различных детских смесей, расплатились за них на кассе, побросали в четыре пакета и вернулись домой.

— Неси сюда видеотранслятор, — попросил муж.

Я мухой слетала в гардеробную за ним, разложила на столе.

— Загибай угол!

Я загнула. Ожидали появления на нём Флима и Нгва минут пятнадцать.

— Зачем звали? — услышали мы недовольный голос Флима.

— Ты что такой злой? — удивился Дима.

— Дети не едят, в весе теряют быстро.

— Мы как раз по этому поводу с вами связались. Смотри, сколько купили им детского вкусного питания?, — показал он пальцем на батарею банок и коробок со смесями, стоящую на столе. — Включай режим телепортации и забирай.

— Спасибо, вы нас очень выручите этим, — обрадовался он. — Подождите немного, мне для этого надо сходить в центр управления.

Мы долго ждали, когда начнётся свечение над видеотранслятором. Даже успели устать. Наконец, оно появилось и противный монотонный звук «з-з-з-з-з-». Мы с мужем отошли подальше к стене. С переднего края видеотранслятора сначала появилась полоска, потом — щель, а всё, что стояло на столе сплющилось до толщины полиэтилена и начало втягиваться внутрь. Зрелище было завораживающим. На краю стола осталась одна не сплющенная банка. Дима подвинул её ближе к видеотранслятору. Она начала тоже сплющиваться, но и мой муж — тоже. Так вместе с банкой он и пополз в щель.

— Нет! Нет! — закричала я, но вытягивать его оттуда даже не попыталась.

Знала, что приклеюсь к нему, сплющусь и полезу следом. Как только мой Димочка исчез полностью в щели, радужное свечение вокруг видеотранслятора прекратилось. На ватных ногах я дошла до дивана и плашмя рухнула на него. Думать о чём-либо уже была не в состоянии, мозги словно онемели. Я тупо смотрела в потолок, а он кружился. Казалось, что и я вместе с диваном кружусь в комнате.

— Только головокружения не хватало мне! — расстроилась я и закрыла глаза.

Этот стресс так сильно подействовал на меня, что я даже не заметила, как заснула.

Продолжение в главе 10                http://proza.ru/2020/06/25/1942