Политическая активность немцев и русских

Если обратить внимание, с какой страстью в России обсуждают политические (и не только политические) события в стране, невольно замечаешь, что в Германии эта страстность как факт отсутствует. А что присутствует в Германии в медийном политическом пространстве? Освещение действий фрау Меркель как главы государства Германия. Не все, наверно, в курсе, что глава правительства – а Ангела Меркель является главой правительства в ФРГ – является фактическим главой государства. А совсем не президент, который согласно Основному закону является главой государства. В Германии эта должность декоративная, представительская. И вот активность именно Ангелы Меркель и её партии и является основным содержанием новостных выпусков.

Обсуждается также активность других политических партий, входящих в Бундестаг – парламент ФРГ. И если обсуждение политической активности социал-демократов, зелёных, левых  и свободных демократов носит скорее нейтральный характер, то Альтернатива для Германии (АдГ) подвергается травле во всех СМИ без исключения. Потому что все СМИ без исключения обслуживают интересы правящей верхушки, являющейся одновременно проводником трансатлантических интересов. Потому что владельцы этих СМИ – тоже члены Трансатлантического союза.

Эта расстановка на политическом поле страны транспарентна, т.е. она всем хорошо известна. Но чтобы узнать, как немцы сами относятся к своей политической реальности, нужно залезть в интернет – в виртуальной плоскости можно найти то, что в реальной полностью отсутствует.

В России в медийном пространстве можно наблюдать, чтО волнует граждан страны, в какой степени, как различные группы населения относятся к тем или иным событиям – всё это, повторюсь, в открытом медийном доступе, а не на виртуальных площадках. На виртуальных площадках, кстати, жизнь тоже бурлит. И везде – везде! – представлены прямо противоположные точки зрения: от поддержки действий правительства до активности его прямых антагонистов, попросту говоря, врагов.

Существует несколько причин такого расклада. Во-первых, Германия медленно, но верно движется в сторону тоталитаризма, когда точка зрения, отличная от официальной, уничтожается на корню всей медийной мощью. И это не какая-то особенность нынешней власти, хотя в интернете можно найти высказывания о том, что причина развития тоталитаризма в том, что Ангела Меркель выросла в ГДР (а ГДР считается в ФРГ тоталитарным государством) и поэтому это единственно понятная для неё система, в которой может существовать государство. В какой-то степени это верно. Но фрау Меркель на пути своего политического становления прошла значимые этапы  личного развития – она, как любой человек, не статична, а способна меняться. Она и изменилась на протяжении последних тридцати лет. Но верно и то, что её гэдээровское прошлое в значительной степени сформировало её политическое видение мира.

Это не особенность нынешней власти, потому что тоталитаризм в его высшем проявлении – нацизме – уже посещал немцев и добился на ментальной территории этой нации значительных успехов.

Тоталитаризм в Германии на современном этапе подпитывается тем обстоятельством, что в ФРГ референдумы не проводятся и никогда не проводились. Демократия в Германии заключается только в том, что каждый бюргер раз в четыре года выбирает приглянувшуюся ему партию, которая и выставляет своего кандидата на пост бундесканцлера. Всё. На этом действие демократии в Германии заканчивается. В последующие четыре года победившая партия или коалиция проводят политику, которая в предвыборных обещаниях часто даже не упоминалась. Но у бюргера есть только один реальный путь попытаться изменить политический ландшафт – на следующих выборах выбрать другую партию.

Все важные для страны решения принимает правящая верхушка, потому что согласно Основному закону, именно ей народ отдал всю ответственность за принимаемые решения, перепоручил свою судьбу, так сказать. Поэтому в Германии референдумы и не проводятся: мнение народа спрашивается только раз в четыре года на парламентских выборах. И как бы важно решение ни было для страны в целом (например, членство в ЕС, введение евро, миграционная политика и пр.), мнение народа отдельно не спрашивается.

И если дело обстоит именно так, а дело обстоит именно так на протяжении последних семидесяти лет, то народ просто-напросто отвык от активной политической деятельности, или, лучше сказать, народ отучили активно реагировать на политические решения верховной власти.

И открыто народ не реагирует ни на что: ни на фактическую оккупацию Германии США, ни на воинственную риторику сегодняшней власти в отношении России (несмотря на ужасающие последствия такой политики во времена рейха), ни на подавление свободной прессы и свободы мнения, ни на то, что ЕС буквально доит Германию в пользу бедных членов, ни на миграционную политику – в официальном медийном пространстве нет никаких других точек зрения, кроме официальной. А Альтернативу  травят именно за отступление от этой официальной точки зрения. Другие партии уже построили, а Альтернативу – нет.

И поскольку нет привычки вообще обсуждать проблемы, то со стороны кажется, что проблем-то и нет. Так ли это? Что в реальной жизни присутствет, но не обсуждается?

Повышение цен, например, никогда не обсуждается. Сравните с Россией – в России страстно обсуждается любое повышение цен: на гречку, на овощи, на проезд в общественном транспорте, на бензин. Всё то же присутствует и в Германии (кроме разве что гречки): цены на проезд повышаются раз в год, цены на электричество, как и на отопление, тоже, цены на продукты питания растут постоянно – но нигде никогда немцы не говорят об этом.

Выросшая безработица из-за открытия рынка труда страны для всех стран-членов ЕС тоже, судя по гробовому молчанию в обществе, никого не волнует. Грузоперевозки по Германии, например, процентов на семьдесят захватила Польша. А что это значит? А это значит, что многие предприятия в Германии, занимавшиеся грузоперевозками, разорились, не будучи в состоянии конкурировать с более дешёвыми польскими. Но ведь это было очевидно. И Германия ничего не сделала для предотвращения этой инвазии, значит, это было сделано умышленно. Ведь ни в одной другой стране ЕС вы не увидите такого количества польских грузовиков. Не потому что они не подчинились приказу ЕС об открытии своих рынков, а потому что они обставили это открытие рядом условий, которые Польша выполнить не смогла. Только Германия этого не сделала. Это обсуждается? Нигде. Никогда. Вообще никогда не обсуждается тот факт, что Германия – единственное государство, в котором после вступления в ЕС уровень жизни граждан понизился.

Миграционную политику, буквально расколовшую немецкое общество, обсуждать в открытом медийном пространстве нельзя. Для этого придуманы нарративы, призванные сдерживать порывы, а порывы есть, и они то и дело прорываются на поверхность. Клейма «нацист» и «человеконенавистник» призваны напоминать немецкой нации о её неславном прошлом и тем самым сдерживать её в желании сохранить свою национальную идентичность, выступая против массового приёма беженцев, которые по простоте души частенько и сами рассказывают, что они не совсем беженцы, что просто в Германии лучше жить...

И здесь нужно понять немцев. Они ведь совсем не против помочь нуждающимся. Но немцы – народ умный, и они прекрасно видят, что в Германии создаётся общество, состоящее в основном из работающих немцев и неработающих мигрантов. А чувство справедливости присуще вообще всем людям на Земле, всем нациям. И над немцами проводится сейчас, с моей точки зрения, бесчеловечный эксперимент: их чувство справедливости ломают через коленку – окриками, тыканием в историю, обвинениями в нацизме, отсутствии гуманизма. Насколько жизнеспособен этот конструкт? Можно ли совсем уничтожить в людях проявление чувства справедливости? Как, если это чувство – одно из проявлений Святого духа? Святой дух изжить из общества? Во всём этом видится какая-то дьявольская задумка, и будущего у этой идеи нет, потому что силы, противостоящие Святому духу, не способны строить – они только разрушают.

У проблемы миграционной политики в России, которая, кстати, активно обсуждается в обществе, совсем другие корни. Слово «гастарбайтер» немецкое и означает – рабочий-гость, т.е. рабочий, прибывший в страну на время, и только с целью работать и не пользоваться социальной системой государства, если он не вносит в эту социальную систему свой денежный вклад. Всё это Германия проходила, начиная с 1955 года, и это был для Германии положительный опыт. И те же самые проблемы переживали тогда и немцы: они считали, что гастарбайтеры отнимают у них рабочие места, что они меняют европейский облик немецких городов. Но тот опыт для Германии оказался положительным: гастарбайтеры внесли свой существенный вклад в развитие экономики Германии. Потом гастарбайтерам под влиянием партии зелёных разрешили получать вид на жительство, а позже и гражданство. И немцы тогда имели право косо смотреть на иностранцев-социальщиков, резко высказваться в их адрес, если они недостаточно хорошо владели немецким или незаслуженно пользовались благами социальной системы. Сейчас у немцев этого права нет.

Немцы вообще никогда не обсуждают недостатки своей государственной системы. Не обсуждают и недостатки системы здравоохранения. И проблемы школьного образования, не отвечающего современному уровню развития общества, стыдливо замалчиваются. И поскольку всё это не обсуждается, кажется, что недостатков нет. Это всё равно, что не лечить болезни, а загонять их вглубь. Но ведь гной или убьёт организм, или всё равно прорвётся.

Один шлюз, конечно, у нации есть, чтобы сбрасывать свои эмоции – это интернет. Но загнать ментальную жизнь нации в виртуальное пространство, изгнав его из реального – не создаёт ли это условия как раз для накопления «гноя» - общественного    гнева?  Или в немецком ментальном пространстве такого накопления не происходит? Вспомните рейх, в котором от немцев в конце концов потребовали отказаться от гуманизма – завоевания тысячелетней европейской цивилизации – и они подчинились.

Но все нации разные. В русском ментальном пространстве такое накопление как раз происходит и прорывается в виде разного рода революций – если его подавлять. Тот праздник свободы слова в сегодняшней России, как бы к нему ни относиться, как раз и преследует задачу предотвратить накопление гнева - дать гражданам обоих противоположных лагерей – государственников и антигосударственников – возможность открыто высказывать свою точку зрения, находить единомышленников, вступать в мозговую (хорошо бы всегда только в мозговую) схватку с гражданами, придерживающимися противоположной точки зрения.

Есть ли государства, в которых всегда всё хорошо и нет никаких проблем? Разумеется, нет. Только в каждом отдельном государстве граждане по-разному относятся  к проблемам, по-разному эмоционально прорабатывают их, и ни для какой нации другая не может быть примером в этом интеллектуальном творческом процессе. Хотя разобраться в истоках и причинах именно такой, а не другой работы сознания нации всегда бывает интересно.