Твой звонок, которого и не было

Наш последний разговор датироваться началом октября, когда листья покрывала краска с закосом под золото. Невозможно было точно назвать дату и время начала события, но я точно скажу, что этот момент длинной в тридцать минут продлил этот день ещё на тридцать. По какому-то необыкновению, время замирало, словно тоже услышало звук твоего низкого баса. А у меня замирало сердце, ведь, ты - это то, что мне хотелось сохранить на внешних дисках памяти.

Пятая банка кофе за последние сутки. Самое малое количество, которое я была в состоянии выпить. Порой доходило до десяти банок, но и нередко приходилось брать огромный мешок, чтобы выкинуть это безобразие из нескольких десятков. Врач говорил мне на прошлом приеме, что мое слабое сердце может выносить такое количество кофеина и энергетиков, а я каждый раз говорила, что принимаю вон те таблетки, что сейчас покоятся где-то на тумбочке. Я помню, что там была почти полная пачка. Тем не менее, мое слабое сердце все ещё было способно выносить твои пустые обещания. 

По столу катится черный маркер. Я забыла убрать его, когда вчера опять ждала этот звонок. Видимо, оператор ошибся номером, или ты предпочел утопить свой телефон в реке где-нибудь центре. Все или ничего, но лишь бы не набирать эти семь цифр. Я дотронулась краем ногтя до этого маркера, останавливая движение. Кинула быстрый взгляд на соседнюю стену, и заметила, что совершенно забыла про календарь. Правда…на него это было мало похоже: потёртая старая бумага, перепутанные цифры, отсутствие дней недели и множество различных штрихов помещали это безобразие на менее уродливой серой стене. По комнате пронёсся вздох, полный очередного разочарования, и я взяла в руки маркер.

Несколько дней, которые я провела в "спящем режиме" можно просто вычеркнуть, так как тогда я даже не могла точно сказать, существовала ли я для себя вообще. Начиная с субботы, режим сменила на надежду, только вскоре все превратилось в бесконечное ожидание.

Отсчитываю дни.

Первый. Второй. Пятый.

Да…почти неделя, слушай, а может остановишь мое время? Чиркаю по потертой бумаге синим фломастером, что был на подставке. Вроде бы в среду перебрала с алкоголем. Считаю дальше, хотя тут и так понятно, что придется снова зачеркнуть, ведь, на следующий день перебирать пришлось таблетки в баночке. Мой кардиолог был бы в шоке, так как мое слабое сердце не в состоянии вынести твоего наплевательства.

Рука опустилась и выпали маркеры. Мне было все равно на испачканный паркет. Мне было все равно на очередную гору мусора, что скопился в моей голове. Мне было все равно на остывший стакан с кофе, так как закончились баночки. Только я, серая стена и практически зачеркнутый календарь. Все дни кроме сегодня. Один единственный день, который и так подходил к концу. Мы не поговорили.

Знаешь, я никогда раньше не курила дешёвых сигарет и не смотрела дешёвых драм, но сейчас у меня образовалось стойкое ощущение, будто я пришла в какой-то любительский театр чтобы опять и снова играть в жанре, который мне ненавистен. И среди всей этой кучи сценического хлама, простых нарядов и полного отсутствия лживого грима, я заметила, что у одиночества твои глаза. Странно, что я вообще об этом подумала, ведь, я тысячи раз ходила на свидания, но ни разу не пила кофе вместе с тобой. Я не хочу, чтобы ты мне обещал.

Догорающий окурок улетел в окно. Его пламя потухнет в полете и упадёт на землю пылью. Крайне интересно - они горят, чтобы греть других и умирают за чужие нервы. Но сейчас совершенно нет хороших сигарет. Забавно в этой ситуации лишь то, что люди ничем не лучше этих же сигарет, что ты куришь по вечерам или после весёлой ночки. И вред от людей такой же как от них.

 Ведь, Все это - добровольное разрушение.

Наш возможный разговор датировался серединой ноября, когда последние листики падали на землю и тонули в холодных лужах. Ты вдруг решил позвонить мне за какой-то неведомой причиной, но точно не потому что скучал. Равномерные гудки раздавались по комнате, ты не мог понять, что у меня с телефоном, возможно, я даже выкинула бы его в реку, но открытое на серой кухне окно лишь впускало холодный сырой воздух.

А парой дней ранее оттуда вылетела догорать сигарета …