Утиные страсти

       В прибрежной траве ворона нашла утиное гнездо и стала лакомиться яйцами. Увидев идущего человека, она оставила свое «черное дело» и уселась неподалеку на березу.
Егерь приметил место, откуда поднялась разбойница, и подошел посмотреть, чем она там занималась. В разоренном гнезде среди скорлупы  лежали два уцелевших зеленовато-желтых яйца кряквы. Понимая, что и они обречены, егерь забрал их, а дома подложил под сидящую на гнезде утку. Вскоре вывелись утята. Двое из них были меньше своих собратьев и держались всегда вместе. К осени утята подросли, и по их оперению можно было определить, что один из «дикарей» утка, а другой - селезень.
К открытию охоты на водоплавающую дичь утке подрезали крылья и стали использовать как подсадную. Когда ее забирали в озеро, селезень беспокойно бегал, звал подружку и долго не успокаивался. Возвратившись на стан, охотник выпускал «подсадную» из ящика. Она громко крякала, селезень сразу же отзывался и стремительно бежал ей навстречу. Дружная пара уходила в егерский двор.  Поклевав корм, они присаживались в тени, и  утка клювом нежно щекотала селезню шею и спинку.
        Иногда селезень улетал на озеро один. Однажды, возвратившись, он стал прихрамывать. Когда они направлялись к пруду, утка уходила вперед, а потом останавливалась и поджидала селезня. Вскоре нога у него зажила, и они стали опять повсюду бродить вместе.
Поздней осенью эта пара «дикарей» ничем не отличались от взрослых кряковых уток. Пришлось и селезню подрезать крылья, чтобы не улетел.
Долгую сибирскую зиму они прожили вместе с домашними утками  в коровьем хлеву.
Наступила весна. Стаи диких птиц потянулись с зимовья. Нарядный селезень не отходил от своей подружки ни на шаг, и вскоре она тайком от него стала откладывать яйца. Маленькая аккуратная уточка нравилась не только дикому селезню, но и домашнему. Старый грузный увалень, увидев уточку, стремительно мчался к ней, вцеплялся клювом в шею, вскакивал ей на спину и топтал. Дикий селезень защищал подружку, как мог. Он щипал наглеца, упирался в него грудью, пытаясь столкнуть с уточки, протискивался между их шеями, стараясь согнать соперника. Но силы были неравные – в ответ домашний селезень яростно клевал его. Несмотря на то, что уточка пряталась от «насильника», он все равно выслеживал ее и настигал. От его щипков на шее у нее не осталось пуха, а на голове появилась шишка. Теперь, когда наглый селезень вцеплялся ей в голову, она истошно кричала от боли. Шишка разрослась настолько, что повлияла ей на зрение. Сначала уточка не стала видеть одним глазом, а потом и вовсе ослепла.
        Дикий селезень не оставлял подружку, всегда был рядом с ней. Он приноровился водить ее кормиться к поросятам, которым хозяева давали комбикорм, а потом бежал к воде, подавая голос. Уточка спешила за поводырем. На пруду он уводил ее в дальний угол и там, в редком камыше, они подолгу плавали.
Время шло, уточка стала худеть от недоедания и болезни. И, когда селезень в очередной раз вел ее к воде, она вдруг присела отдохнуть, а подняться уже не смогла.
       Егерь обратил внимание на давно сидящего в траве дикого селезня, а когда подошел к нему, то увидел погибшую уточку. Выкопав ямку, он закопал ее. На следующее утро он снова увидел селезня, сидящим на том же месте, где погибла уточка. Так продолжалось несколько дней.
Потом селезень стал часто улетать на озеро и подолгу не возвращался. Когда озеро замерзло, и последние стаи уток потянули на юг, улетел с ними и он.