Г. Часть II. Глава 4

4


     Домой Святослав вернулся поздно, в первом часу ночи. Скинув пиджак и расстегнув ворот рубашки, медленно опустился в кресло, откинул голову назад и медленно выдохнул. С ним творился что-то непонятное, и это ему не нравилось.
     – Нужно было хотя бы немного поспать, – сказал он вслух своему разломанному отражению в большой хрустальной люстре. – Пары часов бы хватило.
     Странное дело, но сейчас его совсем не клонило в сон, хотя он был на ногах уже сорок восемь часов. Наверное, мозг чересчур переутомлён. Впрочем, ему было не привыкать бодрствовать по двое–трое суток подряд. Когда играешь в казино, и не такое случается. Но сейчас не об этом, сейчас ему нужно сосредоточиться на другом...
     Реакция Катерины на его предложение оказалась неожиданной. Он не слишком-то надеялся на успех – по крайней мере, такой быстрый. Но она ухватилась за предоставленную возможность со всей цепкостью, на которую была способна. Что же до цепкости, то чего–чего, а этого канатоходке не занимать. Святослав усмехнулся этой мысли, но лицо его тотчас же снова приняло серьёзное выражение. Всё как-то запуталось в эти последние несколько часов. До этого план представлялся хоть и рискованным, но вполне выполнимым. По крайней мере, все роли и действия в нём были определены и хорошо продуманы. Многое зависело от акробатки – если бы она не согласилась, пришлось бы менять объект. Впрочем, смена объекта не стала бы такой уж большой неприятностью. Конечно, "Певица" – лакомый кусочек, тем более сейчас, когда он твёрдо решил завязать. Однако не всё случается в соответствии с задумкой. Он пошёл бы на последнее своё дело и без Гортензии. Но она согласилась, и теперь всё было предопределено. Всё, кроме него самого...
     Святослав уже давно постановил для себя, что сердце должно быть на замке. Та жизнь, которую он вёл, оставляла мало пространства для чувств. Женщины для него были элементом интерьера, приятной глазу картинкой. Они скрашивали его досуг, служили интересным, не слишком обременительным развлечением. При этом физическая сторона вопроса играла тут второстепенную роль. Со многими из женщин, которых он знал, его связывали вполне платонические отношения. Святослав любовался ими, удивлялся странной прихотливости их ума, их порою глубокому пониманию жизни. Но рано или поздно ему становилось скучно. Женщины исчерпывали себя, становились или слишком предсказуемыми, или чересчур навязчивыми. А навязчивость он на дух не переносил. Да, рано или поздно отношения – какими бы они ни были – заканчивались, сворачиваясь подобно жухлому листу. Главным образом потому, что он не хотел и не мог влюбляться. В его положении любовь была слишком опасной штукой. Своим рациональным, привыкшим оценивать риски умом, он отметал возможность её зарождения. Но сегодня... сегодня всё пошло наперекосяк.
     Катерина сама проявила инициативу. Он ведь вовсе не собирался сближаться с ней больше необходимого. Конечно, "необходимое" могло получиться разным, с женщинами никогда нельзя знать наверняка. Одной достаточно обворожительной улыбки, пары прикосновений – и она будет готова сделать для тебя всё. Других нужно обхаживать долго и терпеливо. Именно поэтому он предпочитал работать с мужчинами. На них, по крайней мере, не уходило так много времени, с ними можно было говорить без намёков и аллегорий. Если они отказывались – то делали это быстро. Женщины же зачастую играли в "попробуй меня уломать". Даже те, которые влюблялись в него с первого взгляда. Такова уж, видимо, их природа.
     Ему нравилась акробатка, действительно нравилась. Маленькая, изящная девушка с самобытным характером. Она не лишена была, конечно, известных женских слабостей и охотно подпадала под обаяние красивого ухаживания. Но Святослав ясно видел: голова у неё работает хорошо, запудрить ей мозги было бы непросто. И хладнокровия – в нужные моменты – у неё более чем достаточно. Другими словами, идеальная кандидатка для того дела, которое он задумал. И то, что она импонировала ему как женщина, было лишь приятным дополнением. Поэтому, подвезя Катерину до её дома, то рассчитывал расстаться с ней вполне по–дружески. Но она поступила неожиданно: не дав ему опомниться, обвила рукой за шею и крепко поцеловала в губы. Стоит признать, проделала она это с молниеносностью хорошо натренированной спортсменки. А самое главное заключалось в том, что он не стал ей препятствовать. Более того, ответил на её поцелуй, ответил не потому, что это нужно было сделать, совсем наоборот – он начал целовать её несмотря на то, что делать этого вовсе не стоило. И поцелуй длился как минимум минуту. Он не засекал, конечно, время, хотя раньше ему и это доводилось делать. Но то был действительно долгий поцелуй.
     Потом Катерина посмотрела на него блестящими глазами, шепнула на ухо: "Увидимся завтра" – и выпорхнула из машины. Святослав же ещё долго сидел там, возле её подъезда, ошарашенный всем случившемся. Сердце билось в груди, радостно колотилось о рёбра. Он испытывал нечто очень похожее на те ощущения, когда шарик рулетки подскакивает в последний раз и мягко ложится в ячейку. Только на этот раз на кону стояли не деньги. Нет, деньги тут тоже были замешаны, но о них он совсем не думал. Святослав внезапно открыл для себя удивительное и очень простое обстоятельство – эта девушка сумела пробудить в нём чувства. Не искусственные чувства, подогреваемые элитным алкоголем, игрой и красивыми женщинами, а настоящие, о существовании которых он как-то успел подзабыть. И – вот тут-то и крылась проблема – он вовсе не стремился задушить их на корню, как того требовало дело. Нет, ему было радостно ощущать себя живым, слышать своё сердце, так остро отреагировавшее на внезапный поцелуй. И даже если интересы всей кампании будут поставлены под угрозу...
     Святослав покачал головой и, оттолкнув жалобно заскрипевшее кресло, встал на ноги. Нет, сейчас и в самом деле не время для подобных умозаключений. Он слишком устал, бессонница начинает брать своё. Спать – обязательно спать, пусть даже до полудня. Потом, возможно, ему удастся найти какой–нибудь компромисс, но пока... Пока он ляжет спать счастливым – и хотя бы на одну ночь позволит себе это счастье.