Правдивая история

Пыльная, грязная, чумазая электричка медленно подкрадывалась к невзрачному полустанку, будто собираясь совершить внезапное нападение. Макияж электровоза был подстать боевому раскрасу солдат командос, из потрёпанных, полузабытых фильмов, просмотренных под пиво и чипсы. Здесь, на задворках нефтегазовой державы, главное было не зевать, иначе наклёвывался роскошный шанс заночевать под открытым небом. Марш бросок был внезапным, стремительным, и обречён на успех — мы успели.
Полупустой вагон, залитый оранжевой подливкой заходящего солнца, гостеприимно предлагал деревянные скамейки, с подробными летописями событий происходившими на них. Люди, такие же потёртые, как и всё вокруг,  были доброжелательны, незлобливы, и казалось, вполне довольны жизнью. Каких-то шесть часов и мы вернёмся в лоно цивилизации, смоем под горячим душем запах костра, осенней листвы и утреннего тумана; и как последний безжалостный штрих — прыснем французским парфюмом, чтобы нас приняли за своих и растворимся безликими призраками в офисах, кофейнях и переулках.
— Ну, хорошо, детка, я тебе расскажу, как всё было на самом деле, — проскрипел баритон у меня за спиной.
«Вот и сказочка, под которую можно вздремнуть» — подумал я, ещё не определившись, хорошо это или плохо.
— Я не знаю, что мы делали в этой стране, — продолжал обладатель скрипучего голоса, — и ты сама понимаешь, не раскрою тайны, как она называется. Одно только могу сказать — это были джунгли, которые сползали, к самому берегу океана. Наш небольшой отряд пробирался сквозь тропический лес, где на каждом шагу таились опасности. Гигантские анаконды, плотоядные растения, пираньи и дикие кошки , и это не полный перечень того, с чем нам пришлось встретиться в этой военной экспедиции. Я был обыкновенным солдатом, но без ложной скромности, должен сказать — на хорошем счету. О моём владении боевым ножом в армии ходили легенды. Командиры самых дерзких подразделений пытались заполучить меня, но я оставался верен своему взводу и своему сержанту. Ну так-вот, задание было не из простых: уничтожить известного наркобарона, который поставлял своё зелье по всей планете. Интерпол не справлялся, как ты понимаешь, и обратились к нам, старым воякам, пропахшим потом и выпивкой, но крепко знающим своё дело. Кстати, давай промочим горло. Не будешь? Ну как знаешь... Как назло зарядили дожди и мы были вынуждены остановиться в индейской деревушке. Целую неделю мы ждали — когда же выглянет солнце. И вот его жаркие лучи пробились сквозь густую листву, мы выбрались из хижины, которую нам любезно предоставили аборигены и стали готовится к решающему броску — к истокам одной из величайших рек земного шара. Упс! Думаю я не слишком много сболтнул. Надо сказать, что туземные красотки не давали нам прохода. Но суровая солдатская дисциплина, и тяжёлая рука сержанта — делали своё дело. Поэтому мы вкушали тропические плоды, вдыхали пьянящий аромат сельвы и только это было нам утешением вдали от домашнего очага.
К вечеру мы добрались до местечка, которое не отмечено ни на одной карте мира. На языке индейцев оно называется — Глотка Дракона. Это узкая долина, окружённая со всех сторон отвесными скалами. В полевой бинокль мы могли разглядеть фешенебельную виллу наркоборона, в сущности логово мерзкого скорпиона, которого надо было безжалостно раздавить каблуком справедливости. Издали, этот дворец казался игрушечным. Из окон проливался уютный домашний свет, словно это было жилище доброго семьянина. Обычному солдату не было никакой возможности подобраться к этой крепости. Поэтому, как ты думаешь, кого послали, детка? Правильно — меня.
«Бизон— сказал мне сержант, по отечески положив руку на плечо, — вся надежда на тебя; Пабло должен сдохнуть, а ты нам нужен живым».
Чтобы не поднимать лишнего шума, с собой я взял только нож. И вот через какой-то час я оказался в кабинете у барона. Во всю пылал огромный камин как пасть дракона, почуявшего чужака. Снизу доносилась дикая музыка, тосты на испанском языке и женские визги.
Наконец, за полночь, гости притихли, и я услышал тяжёлые шаги Пабло. Огромная дверь, из железного дерева, отворилась со скрипом и в дверном проёме нарисовалась тяжёлая фигура барона. Он сделал шаг, остановился, понюхал воздух, словно хищник и закрыл дверь на замок.
— Слава богу, угомонились. Ни житья, ни покоя, — на чистом русском языке произнёс Пабло.
— Пашка! — воскликнул я.
Если бы сержант находился в комнате, я бы схлопотал два наряда вне очереди, за такую вольность.
— Сашка! — воскликнул в свою очередь Пашка Хабаров, мой однокурсник.

Солнце уже позолотило Глотку Дракона, а мы с Пашкой допивали вторую бутылку коньяка. Своим боевым ножом, которым крадучись к противнику, я холоднокровно перерезал не одно горло, я также холоднокровно резал вяленый хамон. У Пашки слёзы лились из глаз как из водопада Анхель. Мы вспоминали студенческие годы, давали клятвы в вечной дружбе и читали стихи:
«Когда ты захочешь плакать,
Позови меня...
Я не обещаю тебя рассмешить» — декламировал Пашка, а я подхватывал:
«Но я могу поплакать вместе с тобой
Если однажды ты захочешь сбежать».
— Эх, ты, сукин сын, Пабло Эскабар! — захлёбывался я слезами, — что ж я сержанту скажу? Пашка, Пашка...

— Мы передавали отрывок из нового романа Николая Херумова — «Правдивая история» в исполнении автора.
— Лёха, вставай выходим! — кричали ребята. За окном была ночь, мелькали фонари; я оглянулся и увидел спящего бородача, в камуфляжной форме, с недопитой бутылкой коньяка и с шипящим радиоприёмником.

         26.06.20