Москвичи и россияне

«Москва, как много в этом звуке…» Очень много. Слилось. От любви до ненависти. Чей это город? Русский? Российский? Национальный? Интернациональный? Или город-космополит, Новый Вавилон, в котором Творец смешал все языки? Там сакральность, там святыни, но там и гнездо пошлости, и либерального разврата. Древние, намоленные храмы ютятся у подножий стеклянно-бетонных развлекательных центров, обращенных в капища новой религии золотого тельца и безудержного гедонизма. Кто там правит бал?
Вопрос: а любит ли «дорогую столицу» кондовая матушка Россия, то бишь рядовая глубинка? Нет ответа. Москва всегда жила хорошо. Всегда. Раньше, еще до перестройки, даже был такой термин – «московское обеспечение». Командировочные, побывавшие в столице, везли оттуда вкуснейшую колбасу, хорошие марочные вина, шмотки. Там были сосредоточены все лучшие российские театры, выставочные центры, наука, культура, словом все. На географической карте Москва была похожа на красно-коричневого паука, сидящего в центре своей сети, к которому тянулись ниточки авто- и железных дорог. Это по ним денно и нощно шли в Третий вечный город бесконечные фуры и вагоны с рыбой, мясом, зерном, древесиной, углем и прочей продукцией, собранной со всей громадной страны. Это была дань? За что? Здесь сидела власть, которая изредка отстегивала какие-то крохи отдельным регионам. И здесь были деньги, много денег, которые делились с остальной Россией более-менее еще по-людски.
Сегодня, похоже, такого слова «по-людски» в обиходе нет. Все крупные финансовые центры расположены в Москве, откуда денежные потоки плавно перетекают в оффшоры. Там цинизм, безудержное воровство, обман и чванство, по отношению к остальной России. Там с жиру бесятся. Там нанимают самолеты для перевозки кошечек и прочей экзотики. И это делается не втайне, стыдливо, а напротив нагло, открыто, показушно, разжигая у российского народонаселения чувства зависти, злобы и ненависти. Подчеркну – намеренно разжигают.
В мирском отношении Москва представляет собой кулака-мироеда, равнодушно и цинично жирующего на бедах своих собратьев. Вопрос: можно ли любить кулака-мироеда?
Теперь о людях. О москвичах. Однажды, в самом начале «перекройки» мы сидели кампанией в шесть или семь человек, где кроме меня провинциала, все остальные были москвичами. Но когда мы стали разбираться в этом вопросе, оказалось, что коренных москвичей среди них нет вообще. Один с Тулы, другой с Бодайбо, третий с Алтая и т.д. К счастью, это были люди интеллигентные, начитанные, рефлексирующие, относящиеся к происходящему с пониманием и известной долей юмора. И все равно некий такой едва уловимый налет столичного превосходства в них нет-нет да и проявлялся. А что говорить тогда о простом обывателе, наколотившему в провинции кубышку, и рванувшего в «столицы»? Ведь в последние годы в Москву, как ранее на комсомольские стройки, едут люди, скажем так, с характером,  где есть немалая доля авантюризма. Это не хорошо и не плохо. Таких людей и их потомков подавляющее большинство в тех же США. А сколько в Москве? Кто считал? Но, как бы это помягче, социологи относят таких людей к категории, где материальное преобладает над духовным. Это тоже не хорошо и не плохо. Но характер формирует. А следом и общность людей, которые тоже называют себя москвичами.