Тот, кто видел

За ним по пятам следовала Боль. Жители деревни величали её старухой, и чтили могущество духа. Немногие знали, как на самом деле выглядит существо, нареченное пугливыми людьми божеством. Но он видел.

С малых лет мать учила чувствовать мальчишку то, что недоступно другим. Духи, маленькие божества и даже демоны не могли смутить его подготовленный разум. А когда ребёнку исполнилось шестнадцать, радужки его глаз окрасились в серебряный цвет. Паренёк начал видеть то, о чём только слышал от матери, да слабо чувствовал самостоятельно. Крохотные зерна сомнений могут дать ростки в душе у самых знающих и мудрых людей. Однако стоит увидеть всё своими глазами, как сомнения растворяются, и знания начинают играть новыми красками.

Высокая леди напоминала подсвечник. Темно-синее платье плотно охватывало её стан, расходясь от икр на манер рыбьего хвоста. Длинные пепельно-серые волосы выглядели жёсткими и спадали ниже пояса, прикрывая подколенные ямки. Мистическую сущность можно было принять за обычную барышню. Но первое впечатление, как правило, обманчиво.

Её выдал слишком высокий рост. Парнишка заметил духа среди толпы, сгрудившийся на рыночной площади. Загадочная девушка возвышалась над спорящими людьми на целых три головы. С отсутствующим видом она смотрела куда-то вниз, совершенно не обращая внимания на оживление вокруг. Не в силах сдержать любопытство, юноша попытался пробиться к источнику волнения.

На земле, широко распахнув крылья, беспомощно лежал сокол. Из груди птицы торчали вилы, и кровь тонкими струйками стекала по перьям при каждом вздохе. Рядом с содрогающимся комочком перьев сидела на коленях белокурая девочка. Глотая слёзы, она пыталась напоить птицу водой, но жидкость вытекала, оседая на клюве розовыми пузырями. Разочаровавшись, молодой человек зашагал прочь. Кого удивишь заколотым соколом? Слишком часто хищники воруют цыплят со дворов, и нерасторопные вынуждены погибнуть. Тогда он совершил свою первую ошибку. Когда парень проходил мимо странной девушки с пепельными волосами, он наступил на её тень. С тех пор дух следовал за ним по пятам. А позже среброглазый узнал от старейшин деревни, что за ним следует старуха-боль. Нигде не было её изображений, однако местные старики свято почитали её как божество.

Другие не видели старуху-боль, но замечали двойную тень, падающую от мальчишки. Особо пугливые жители поначалу хотели сжечь его, как колдуна. Но Ведающие убедили не трогать юнца, оставив его на милость божества. Однако из деревни подростка изгнали. Считалось, что человек с двойной тенью принесёт в селение только несчастье и разруху.

От матери юноша усвоил знания о ядовитых и съедобных растениях, их лекарственных свойствах. От отца он научился искусству охоты и рыбалки. Пареньку было не в новинку мастерить силки и неделями пропадать в лесу, добывая пропитание собственными руками. Поэтому он решил дать жителям время остыть, а зимой попробовать вернуться. С удивлением мальчишка обнаружил, что старая избушка на окраине леса, в которой когда-то жила его семья, совсем не обветшала. Словно они только вчера покинули это место. В печке стоял пустой чугунок, белая скатерть на столе пахла свежестью, а под потолком гирляндой тянулись верёвки с сушёными травами и грибами. На спинке стула синел связанный вручную кружевной платок. Избушка сияла чистотой и, что странно, нигде не было пыли. Даже на шкафах с книгами, словно кто-то исправно протирал их, не забывая периодически проветривать помещение. Щемящей тоской накатила на юношу ностальгия, и он разрыдался прямо на пороге. Вспоминая, как спокойно они жили здесь, он не мог вспомнить, что заставило семью покинуть обжитое место. Тогда мальчишка был слишком мал, и не понимал, что после смерти отца будет сложнее выживать вдали от крупной деревни. Поэтому женщина с ребёнком решились на переезд, благо у неё сохранились небольшие сбережения. Быть может она попросту бежала от воспоминаний, которыми пропиталась вся избушка. Сбежать от болезни, настигнувшей её в деревне, женщина не смогла. И сейчас, сидя на пороге и заливаясь слезами, мальчик остро ощущал присутствие матери.

Успокоившись, юный хозяин избушки проверил чердак на наличие капканов и силков, а затем спустился во двор, к колодцу. Ветви яблоней бросали спасительную тень на колодезный вороток, тускло отражало солнечные лучи металлическое ведро, стоявшее неподалёку. Вздохнув полной грудью, юноша оглядел свои владения. Трава во дворе зелёным морем колыхалась на ветру, почти доходя ему до пояса. Несмотря на внутренний порядок, снаружи дома всё было запущено. За шелестом листвы изгнаник слышал слабое журчание речки и наслаждался каждым звуком. Он помнил, что неподалёку была речушка, берущая начало из ближайшего болота. Она широко разливалась во время паводков,а в тёмных глубинах обитало множество рыбы. Обедал и ужинал мальчик пойманными окунями – рыболовные снасти не прохудились, и клёв на речке радовал. Первый день прошёл в заботах по дому. Разгребая старые вещи и убирая лишнее в чулан, мальчишка почти позабыл о стоявшей за его спиной Боли. Она даже как-то потускнела и съёжилась, но по-прежнему следовала за маленьким хозяином, с любопытством озираясь по сторонам. Видимо на неё тоже подействовала умиротворяющая атмосфера места, в котором стояла избушка. Дух даже отлучился от юнца, разглядывая что-то в ветвях слив. Лицо высокой девушки при этом выражало живой интерес и лучилось теплотой. Но мальчик этого не заметил, он был занят покосом разросшейся травы.

Понеслись дни охоты, сбора трав и запасания дров на зиму. Изгнанник верил, что его примут обратно в деревню. Однако хотел исключить риск остаться босым на морозе. Зимы были суровы, а запас дров и провизии лишним никогда не бывает. Пищей и дровами можно расплатиться с теми, кто решиться принять его к себе на зиму. В противном случае всё это пригодится ему самому. Чем больше времени проходило, тем меньше юноша хотел возвращаться к глупым и суеверным жителям деревни. Когда он нашёл чудом сохранившиеся семена, вопрос о том, оставаться в родном доме или нет, отпал сам собой.

Всё время старуха была рядом. Поначалу малец пытался разговорить её, задавал вопросы, и даже пытался обвинять в своём изгнании. Бессонными ночами он сидел на крыльце уже обжитой избушки и смотрел в небо. В особо одинокие вечера паренёк сердито вопрошал старуху-боль: "За что ты так со мной? Разве я не почитал тебя? Разве я заслужил быть изгнанным за то, что вижу чуть больше других?" Но боль молчала и смотрела куда-то вдаль. В юноше говорила тоска и обида, он сам понимал это, но желание выговориться было сильнее. Однажды старуха-боль остановилась возле необычных растений, и указала на них своим узловатым худым пальцем. Сделанные из растений дудочки радовали юношу, и он забыл о своих бесконечных ночных разговорах. Теперь его печаль и радость выражались в музыке.

Серая леди никогда не смотрела на молодого человека. Она вовремя отворачивалась, но однажды мальцу удалось мельком поймать её взор. Тогда он понял, отчего её зовут старухой. С бледного лица смотрели печальные глаза, в которых было что-то неуловимо знакомое и в то же время колючее. Ощущение падения в бездну заставило юнца ненадолго умерить своё любопытство. Он помнил, что божество могло поглощать души, но не знал каким именно способом. Теперь догадки заставили его ещё раз пролистать старинные фолианты, которые мать не решилась забрать с собой в деревню.

Ночи становились холоднее, а дни короче. Осень вступала в свои права. Вечерело, холодный ветер завывал за плотно закрытыми окнами. В доме пахло свежеиспечённым хлебом и сушёными травами, а огонёк свечи бросал тёплый свет на пожелтевшие страницы книг. Погрузившись в чтение, молодой человек не заметил тень, мелькнувшую за окном. Не заметил он и то, как оживилась старуха-боль, как заблестели её обычно усталые глаза.

Стук в дверь заставил юношу вздрогнуть. Путь до его избушки неблизкий и опасный, пришедший мог быть безумцем, либо отчаянным малым. Хуже, если бандитом. Стук повторился и паренёк, накинув на плечи отцовский тулуп, вышел в сени. Кто-то за дверью переминался с ноги на ногу, и громко дышал. Вероятно, гость пытался согреть озябшие руки.

- Кто такой, по какому делу явился? - зычно обратился подросток к незнакомцу за дверью. Стало тихо. На всякий случай юноша взял в руки топор, который держал возле входной двери на случай, если придётся обороняться.
- Здесь ли живёт колдун о двух тенях? - неуверенно задребезжал старческий голос.
- Допустим. Зачем явился? – настороженно повторил вопрос малец, не открывая дверь.
- Я пришёл забрать то, что принадлежит мне по праву... Открывай, колдун, тебе нечего бояться. Ты теперь тоже нечисть.

Паренёк перекинул топор в другую руку и рывком открыл дверь. На пороге стоял старик, кутая руки в тёмно-зелёный шарф. Воротник поношенной овечьей безрукавки он поднял как можно выше, скрывая лицо. Вязаная шапочка была натянута до самых бровей, но все эти хитрости не могли скрыть озорно блестящих глаз. Седая борода деда спадала до пояса, и имела вид ухоженный, пусть в ней тоже затесались ёлочные иголки.

- Не желаю слышать про нечисть и колдунов, - хмуро сказал юноша. – Говори, какие вещи ты тут забыл, я их вынесу. Я благодарен, что ты следил за избушкой, но она моя по праву...
- Да знаю-знаю я, что этой твой дом, - обеими руками махнул на юношу старик, и пальцем указал на серую леди, стоявшую в глуби сеней, - Я вообще за ней пришёл. Обыскался!

Тут мальчишка понял, что имеет дело с непростым стариком.

- Сначала ответь на вопрос. Ты сказал, что я теперь тоже нечисть. Как это понимать?
- Как-как... - старик нетерпеливо переминался с ноги на ногу, и потирал руки – Может, впустишь? В доме и поговорим – хитро начал дед, но юноша перебил:
- Нет, стой здесь и отвечай на вопрос.
- Ух, какой упрямый попался. Прям как я в лучшие годы, хе-хе! Значит, слушай, парень. Вот эта дама за тобой – она мост между мирами. Может возвращать души с того света, или вовсе забирать их у ныне живущих. Но всякому мосту нужна опора. До недавнего времени эту почётную функцию выполнял я. Лечил больных, возвращал с того света тех, кто стоял одной ногой в могиле. Прославился как святой, наверняка ты обо мне много хорошего слышал. А хотя в такой глуши... Вести доходят медленнее, верно?
- Ты от темы не отклоняйся, старик. Каким образом я могу тебе её отдать? – мрачно спросил мальчишка, начиная чувствовать неладное.
- Об этом не переживай, колдун! Просто позволь мне наступить на её тень. И тогда всё вернётся на свои места, ты станешь человеком. Перестанешь видеть ужасных духов, которые иной раз не понятно, чего хотят. Чаще убить, конечно.

Повисла гнетущая тишина. Старик говорил складно, вот только он не подозревал, что видеть духов мальчик начал ещё с ранних лет. Смутное подозрение шевельнулось в глубине души изгнанника, оформляясь в окончательную мысль.

- Зачем же пользоваться слабостью божества, передавая его из рук в руки, как вещь? – Хозяин избушки отошёл на пару шагов от двери и обратился к высокой леди, стоявшей в тёмном углу сеней, - Ну-ка, матушка, скажи мне, чего ты хочешь?

Дед за порогом оглушительно взвыл и закрутился волчком, разбрасывая вокруг себя иголки. Вязаная шапочка слетела с его головы, обнажая два бараньих рога. Затем, словно незримая сила подбросила его на месте, и отвесила сильный пинок. С воем и совсем несвойственной для обычных стариков прытью, существо убежало в ночь, подвывая и потирая ушибленные места.

- Наконец-то ты признал меня, сын. – Прошептала Серая Леди, выходя из тени и обретая более чёткую форму, - Как же ты догадался?
- Растения, которые ты мне показала. Из них отец делал флейты. Остальное я понял, просто наблюдая за тобой. В конечном итоге именно для этого ты учила меня видеть незримое?

Мать рассмеялась и протянула руку, чтобы потрепать сына по непослушным волосам, но тут же одёрнула себя. В ту ночь они долго говорили и именно тогда мальчишка совершил свою вторую ошибку. Желая освободить свою мать, он отрезал собственную тень. Застыв на границе живых и мёртвых, он стал вестником надвигающихся бед. Как гром перед дождём, он всегда появлялся накануне ужасных событий, неся одновременно расплату и спасение. Затем исчезал в никуда, унося с собой бесчисленное количество душ.

Так появился среброглазый проводник боли.