Robert Howard - Sonnets out of Bedlam III

Сонеты из сумасшедшего дома III: Певец в тумане

В момент рождения заклятья ведьма наложила на меня,
     С тех пор всю жизнь ходил я тропами иными,
     Сворачивая на дороги нечестивые чужие.
Стеблей касался асфоделов сломанных едва-едва;
И на любимых бесами вершинах голых гор
     Я шел по огненным раздвоенным следам;
     И призраки вели меня сквозь колдовской туман,
Чтоб с демонами бездн гранитных мог вести я разговор. 

Моря драконьи берега неистово терзали,
     И брызги разлетались, словно луны алые горя.
Стальные замки двери предо мною открывали,
     И змеи-женщины лежали с арфами, своей игрой маня.
Тумана волны призрачные весла колыхали -
     Не отыскать меня; плыву я, чтобы встретить пламя дня.

The Singer in the Mist

At birth a witch laid on me monstrous spells,
   And I have trod strange highroads all my days,
   Turning my feet to gray, unholy ways.
I grope for stems of broken asphodels;
High on the rims of bare, fiend-haunted fells,
   I follow cloven tracks that lie ablaze;
   And ghosts have led me through the moonlight's haze
To talk with demons in the granite hells.

Seas crash upon dragon-guarded shores,
   Bursting in crimson moons of burning spray,
And iron castles ope to me their doors,
   And serpent-women lure with harp and lay.
The misty waves shake now to phantom oars—
   Seek not for me; I sail to meet the day.