Акико

- Итак, - красивая девушка в белом халате поправила очки на переносице и, мимолетно пролистав бумаги, перевела на меня взгляд белесых глаз, - Ямада Шоичи, я полагаю?

- Всё верно. А где доктор Нагато? - спросил я срывающимся на визг голосом, пытаясь всеми силами унять дрожь.

Я стоял в дверном проёме кабинета моего психолога, не решаясь заходить внутрь. Давнее чувство паники схватило меня за горло и душило своими мокрыми от пота пальцами. Задыхаясь, я сделал шаг назад, затем ещё один и ещё, готовый в любой момент броситься бежать, но девушка оказалась проворнее: ловким движением она поймала меня под руку и настойчиво проводила в кабинет, плотно закрыв за собой дверь.

- Что же вы так волнуетесь, Ямада-сан? Всё хорошо, нет повода для переживаний. Нагато-сенсей слёг в больницу с болями в животе, и потому попросил меня заменить его. Честно говоря, я подозреваю, что он всё-таки добился гастрита. Ох уж эта его любовь к острой жирной пище… - девушка закатила глаза. Я знал, что она специально заговаривает меня, дабы заставить успокоиться. Доктор Нагато тоже не один раз прибегал к этому психологическому приему и, как ни странно, он всегда срабатывал: мой пульс с бешеного галопа перешёл на умеренную рысь. «Действительно, разве человек не может заболеть? – думал я, нервно теребя край кофты, - Ну и что, что он регулярно принимал меня в течение года, а тут не смог? Такое с любым может случиться, тем более, доктор действительно любит испытывать свой желудок разными гастрономическими извращениями. Здесь нет ничего необычного.»

Девушка ободрительно погладила меня по плечу и мягко подтолкнула к стулу.

- Присаживайтесь, я принесу вам воды, - она подошла к кулеру и, наполнив пластиковый стакан до краёв, поставила на стол.

- Благодарю, доктор…

- Акико Кимура, - улыбнулась психолог, усаживаясь на стул прямо напротив меня, - Можете звать меня Акико-сан.

Я, успевший сделать глоток воды, тут же подавился. Глаза мои в момент наполнились слезами, брызнувшими в разные стороны. Я жестом остановил женщину, ринувшуюся было мне на помощь, прокашлялся и поднял на неё виноватый взгляд.

- Простите, доктор Кимура. Акико – имя моей младшей сестры.

- О… Это не указано в вашей карточке… Вообще, между нами, доктор Нагато уж слишком неряшлив – мы всем отделением пытались разобрать хоть что-то в его записях, но так и не смогли. Ему бы на правительство работать, шифровальщиком.

Я наконец смог выдавить из себя хоть и кислую, но улыбку. То, что говорила Акико-сенсей было горькой правдой.

- Так что извините, но вам придётся повторить свою историю для меня, - девушка положила на стол бумаги и легким движением подпёрла рукой подбородок, - Расскажите, почему вы так боитесь поездов.

Такая молодая, такая энергичная. Наверное, так могла бы выглядеть моя Акико-тян, если бы… Если бы…. Ком подступил к горлу, но я взял себя в руки. Доктор не сможет помочь мне, если я буду постоянно впадать в истерики; мы уже прошли этот этап с Нагатой, я могу это контролировать.

- Мы были детьми…

******

Я тут же перенесся в тот злополучный день, хотя хотел этого меньше всего. Я - самый старший в нашей компании, мне недавно исполнилось десять. Акико, Кенджи и Сатоши почти ровесники; Акико через пол года должно исполниться семь, а мальчишки уже перевалили счастливое число и всячески хорохорятся.

Эта малышня такая забавная.

Чтобы доказать свою смелость, мы лазили вечерами по заброшенным домам, представляя себя героями манги, великими детективами, что развеивают мистические слухи, находя им разумное объяснение. Как ни странно, Акико была самой смелой среди нас. Она бесстрашно рвалась в самые затхлые и тёмные коридоры, чтобы в итоге выяснить, что воет ночами далеко не призрак бывшего владельца усадьбы, а обычная бездомная собака или пьяный бродяга, не желающий, чтобы вокруг его прибежища шлялись люди.

Но тот раз был для всех нас особенным.

С наступлением сумерек мы пришли на небольшой заброшенный вокзал. По школе ходил слух, что здесь видели Тэк-тэк – дух женщины Касимы Рейко, разрезанной поездом пополам. Одни говорили, что она была чуть ли не шпионом, и что её положили на рельсы спящей, инсценируя самоубийство; другие рьяно утверждали, что она перебегала пути в опасной близости от поезда, поскользнулась и не смогла вовремя встать; третьи уверяли, что женщина сама бросилась под приближающийся поезд. Но во всех версиях мифа была общая часть: дух погибшей мстит всему миру; он передвигается на локтях, издавая противный, шлёпающий звук, и если вас угоразди попасться ему на глаза, то пиши пропало – Касима нагонит вас и разрежет пополам своим серпом, превращая в такого же уродца, как она сама.

Я взял с собой камеру – как-никак мы проводили серьёзное расследование, - и вся наша компания, перешучиваясь, перелезла через сетчатый забор. Я снял на видео наполовину разобранные рельсы, заросшие высокой, местами примятой травой; нервно улыбающихся Кенджи и Сатоши, тёмное, мрачное здание вокзала и Акико, что уже стояла на его ступеньках с карманным фонариком в руках.

- Как вы думаете, где Тэк-Тэк носит серп? – я снял мальчишек крупным планом, будто беру у них интервью.

- Ну… она с ним в руке бегает? – Кенджи нервно сглотнул.

- Конечно, на локтях и с серпом в руке, - усмехнулся Сатоши, - Из воздуха достаёт, как пить дать. Она же дух, может себе это позволить.

- А вы верите, что мы сегодня с вами увидим Касиму Рейко? – весело спросил я у них.

Мачишки переглянулись.

- Нет! – хором ответили они и наперегонки двинулись за Акико.

Мы обошли одноэтажное здание вокзала, пустое, тихое, будто замершее в ожидании. Вот-вот войдут сотрудники, заработают разбитые экраны, и зал наполнится людьми, спешащими в город… Я застыл на месте. Впервые за все наши вылазки у меня пробежал холодок по коже. Что-то подсказывало мне, что если мы сейчас же не покинем это место, то случится нечто ужасное.

- Ребята… - робко начал я, осторожно подбирая слова, чтобы не показаться трусом, - Может мы…

И тут снаружи, со стороны станции, раздался гул, который невозможно было спутать ни с чем – гул проезжающего мимо поезда.

- Шоичи, снимай! Возможно, мы увидим Призрачный Экспресс, что исчез вместе со всеми своими пассажирами!

Акико, Сатоши и Кенджи ринулись на платформу, и я неохотно последовал за ними. Камера в моей руке мелко дрожала. Я убеждал себя, что всё, как обычно, кончится каким-нибудь логическим объяснением, а мы, в свою очередь, вернёмся домой и будем хвастаться видеозаписью в школе.

Как и ожидалось, никакого поезда не было. Но было нечто другое.

Прямо на путях лежала женщина. Очень бледная, с тёмными волосами и закрытыми глазами.

- Может ей плохо? – Сатоши первым ринулся к лежащей, и я не смог его удержать, издав в след только звук, похожий на бульканье. Мою гортань липкими, длинными пальцами сдавил страх. Я схватил устремившуюся было следом за другом Акико за руку и крепко сжал.

- Что с тобой, братик? – сестра подняла на меня полные удивления глаза, - Ты что, трусишь?

Сатоши тем временем приподнял безжизненную руку женщины, пытаясь нащупать пульс.

И в этот самый момент нас всех оглушили гудок поезда и дикий женский крик. От неожиданности я выронил видеокамеру прямо на рельсы.

Ошеломленный Сатоши, продолжавший сжимать руку женщины, ошарашено опустил взгляд вниз. Вся его одежда была в крови. Нижняя часть туловища женщины лежала по другую сторону рельсы; ноги рефлекторно подёргивались, пульсирующая кровь пропитывала землю и камни; из багрового месива сиротливо выглядывал обрубленный позвоночник. Вторая же половина тела смотрела прямо на Сатоши белесыми глазами; уголки губ разъехались по лицу в подобии жуткой улыбки.

- Бегите! – заверещал мальчик, пытаясь сбросить монстра, но не тут-то было: синюшная ладонь сжалась на его запястье. Блеснули в воздухе длинные, острые когти – Сатоши рефлекторно сделал шаг назад, давясь своей же кровью. Верхняя половина его тела сползла относительно нижней и с влажным звуком рухнула в лужу тёплой крови.

Мы застыли от ужаса, не в силах ни отвести взгляд, ни сдвинуться с места.

Женщина же, приподнявшись на локтях, обернулась к нам, хищно оскалилась окровавленным ртом и медленно двинулась в нашу сторону, ускоряясь по мере приближения. Тэк, тэк, тэк… От этого страшного, противного звука я наконец пришёл в себя и бросился прочь, таща за собой Акико.

- Кенджи, спасайся! – крикнул я мальчику, но он не двинулся с места, продолжая завороженно смотреть на труп друга. Я хотел было подскочить к нему, привести в чувства, но не успел: хлынула кровь, и Кенджи упал навзничь, хватая ртом уже бесполезный воздух. Я закусил губу и побежал быстрее, изо всех сил. Нам нужно спастись. Мы должны выжить.

Мы бежали без оглядки, слыша позади нескончаемое шлёпанье: монстр оказался на удивление быстрым. Мы петляли по вокзалу, останавливаясь на секундные передышки, и снова бежали, хотя ноги уже ломило от нагрузки, а штаны пропитались едкой мочой. Перестать двигаться было равносильно смерти. Наконец, шлепанье начало отдаляться от нас, пока не прекратилось совсем. Мы осторожно, продолжая петлять и избегая тупиковых коридоров, покинули здание вокзала.

- Ещё немного, Акико, - прошептал я вымотавшейся сестрёнке. По её лицу беззвучно текли слёзы. – Ты у меня молодчинка. Ещё немного и…

Сзади нас, в пустом проходе промелькнула маленькая тень, и я, не договорив, рванул прямо к забору, прекрасно понимая, что на прямой Рейко нас догонит в раз: она была гораздо быстрее. Единственный наш шанс — перебраться через решётку до того, как монстр бросится в погоню. В мгновение ока я взлетел на забор, но стучащее прямо в висках сердце предало меня, заглушив шлёпающие звуки.

- Шоичи! – верещала моя Акико. – Шоичи, помоги!

Я держал руку сестры, а в её лодышку крепко вцепились синюшные пальцы с острыми ногтями. Рейко потянула Акико на себя, и маленькая потная ладошка выскользнула из моей руки.

- Нет, Акико! Нет, нет, нет! - я готов был сам кинуться прямо навстречу смерти, лишь бы помочь сестре, но в тот момент меня ослепил яркий свет фонариков со стороны улицы.

- Ты что тут забыл, малец? – произнёс суровый мужской голос. – Детям запрещено гулять в такое время. Где ты живёшь?

Я прикрыл глаза рукою и ошарашенно смерил взглядом двух мужчин в полицейской форме.

- Помогите! – прокричал им я, указывая в сторону вокзала, - Моя сестра в беде! Там…

Я повернулся, но ни монстра, ни Акико перед решёткой не было. Только в траве уныло мигал карманный фонарик.

*******

- Стоит ли говорить, что после этого жизнь нашей семьи превратилась в ад? – я вскочил со стула и принялся беспокойно петлять по кабинету. Воспоминания, которые доктор Нагато упорно старался усыпить, бурлили во мне с новой силой, не давая покоя. - Полиция так и не смогла ничего найти: на вокзале не обнаружили ни крови, ни трупов, ни моей камеры. Только фонарик моей сестры. Отец так и не оправился от потрясения, его сердце не выдержало потери любимой дочери, а мать… Мать до сих пор верит, что Акико жива. Она лежит в психиатрической лечебнице и отказывается со мной общаться. Меня же швыряли от родственников к родственникам, и все они как один считали меня виноватым. Я так устал постоянно чувствовать гнёт вины, доктор. Устал постоянно озираться и срываться с места от любого шлепающего звука. Я не могу подходить к вокзалам, не могу приближаться к рельсам…

Я развернулся и с негодованием ударил по стоящему у стены шкафу. Тот содрогнулся всем телом; из открывшейся дверцы прямо на меня смотрело застывшее в перекошенной гримасе лицо доктора Нагато.

- Ой-ёй, не обращайте внимания, - произнесла елейным голосом психолог, - Я не успела прибраться к вашему приходу.

Я медленно обернулся, чувствуя, как по ноге течёт предательская струйка мочи.

За столом вальяжно сидела Акико, и в тонких руках её была небольшая черная камера.

- А вы верите, что мы сегодня с вами увидим Касиму Рейко? – услышал я собственный голос, слегка искаженный микрофоном камеры.

- Нет! – хором ответили Сатоши и Кенджи.

- Давно не виделись, братик! – доктор жутко улыбнулась и достала из-за спины серп, покрытый пятнами ржавчины и ещё свежей крови. – Пора бы тебе присоединиться к нам. От Касимы Рейко нельзя уйти.

Акико встала, небрежно сбросила халат, и к своему ужасу я увидел продольный разрез на её талии, наскоро схваченный грубыми нитками. Я ринулся к двери, неистово крутя ручку, но всё было напрасно: дверь заперли. Я ударил её плечом раз, другой, пока булькающий смех за спиной не сменился знакомым, противным звуком, заставляющим кровь в венах застыть в сладостном предвкушении свободы.

Тэк. Тэк. Тэк.