Вирус - квартирус. Начало

Оля смотрит в окно вагона пассажирского поезда и удивляется.
    - Боже мой! Оказывается, на улице весна!
Из-за этого коронавируса, самоизоляции, она почти не выходила из дома. Вот уж точно «вирус–квартирус» (Оля вспомнила советский мультик "Чудовище"). Закрылись все от вируса по квартирам, сидят в изоляции целыми семействами.


 
Лишь изредка, по нужному делу, надевая маску и перчатки, она позволяла себе выйти на улицу. Мимо людей проходила, задерживая дыхание. Об этом страхе уже песни сочинили. В видеороликах, что гуляют на просторах интернета, их поют.


Супруг не боится вируса, ходит к дочери, чтобы посидеть с внуком, когда Лара уходит на курсы вождения. Теперь и курсы отменили, процесс обучения растянется надолго.


Он надевает лишь маску, перчатки – нет. Говорит, что кожа сама себя обеззараживает, защищает организм.
    - Я потом руки помою! - говорит он.


Оля опасается вируса. Как наслушаешься, насмотришься телевизора! Стоит только заболеть, и вылезут все болячки, которых ещё не ощущаешь. К факторам риска, кроме диабета, гипертонии и прочих хронических болезней, относят даже ожирение. Мол, толстый живот подпирает диафрагму, тяжело дышать. Да так оно и есть, посмотрите, как задыхаются и потеют толстяки! И без коронавируса.

После сорока она борется с лишним весом, сначала для стройности, теперь - для здоровья. Вот и сейчас, услышав об ожирении, грозящем осложнениями при коронавирусе, решила сесть на диету, ограничить себя в еде: «А то разъешься до ста килограммов!».


Стала крутить педали давно забытого велотренажёра, который лет десять, как приобретён, и стоит бесполезным в их большой спальне. Но вешать на него одежду она мужу не разрешает, всё-таки, это не вешалка, а спортивный снаряд.

 
Очень тяжело приходится в первые пятнадцать минут, в первый день. Потом становится легче, втягиваешься. А заниматься надо больше тридцати, чтобы был эффект. Она крутила педали сначала сорок минут, потом - пятьдесят. Теперь уже целый час! Главное, не бросать.

Но Оля знает, что её рвения надолго не хватит. Всегда находятся другие дела, за которые хватаешься с утра. Но уже распрощалась с шестью килограммами, а это очень неплохо!

Сейчас в вагоне всего три женщины, включая её, остальные -  вахтовики–шахтёры, со всей страны. Всё-таки местный народ опасается кататься, сидит дома. Места на верхние полки не продают, дабы исключить скученность пассажиров. Место напротив неё тоже оказалось незанятым.

 
Сначала пошли слухи, что пассажирский поезд отменят. А это единственный, регулярный вид транспорта до Хабаровска. Потом власти одумались. Автомобильной дороги до краевой столицы нет и всё никак не достроят дорогу до Комсомольска-на-Амуре.


И вся эта канитель длится без малого двадцать лет. Когда Оля, в 2001, трудоустроилась в администрацию района, уже в его программах развития шла речь об этой дороге. Но в правительстве края всегда находились другие, первоочередные задачи. С начала двухтысячных сменился третий губернатор региона (нынешний от партии ЛДПР, не единоросс), может быть, в его бытность достроят дорогу до города Юности?


Теперь у них возродился аэропорт (спасибо шахте), до Хабаровска стали летать небольшие самолёты, пять "тыщ рублёв" в одну сторону. Но они летают только зимой. В тёплое время года грунтовая взлётная полоса раскисает от дождей. Не построили в советское время приличную полосу, теперь и вовсе не построят.


Вахтовиков шахты задержали из-за коронавируса. Вместо тридцати дней они отработали по сорок, как сказал ей молодой парнишка. Одни мужчины в масках, другие - без них. На каждой стоянке стараются выскочить, покурить, но на коротких проводница не выпускает их из вагона, они возвращаются «не солоно куривши».


А Олю вызвал в краевой центр муж, не решается сам покупать нужные для ремонта вещи: «Я куплю, а тебе не понравятся!». Правильно думает! Оле «загорелось» ванну-джакузи, биде, новую мебель в ванную комнату и кухню. Не хочется ехать в разгар эпидемии, но всё-таки собралась.


На восьмое марта они с мужем уже ездили в Хабаровск. Купили новые двери, хотя прежние прослужили десять лет, их можно было ещё перекрасить. Вместе выбрали обои, коллекционную кафельную плитку для ванной и туалета, прочую мелочёвку для ремонта.


Он-то ничего, а она, очевидно, в поезде или городе подцепила какой-то вирус. Хотя и была в кафе, больших торговых центрах, прочих местах в маске. Везде надевала её, даже в такси. Оля помнит, как в магазине парень-менеджер чихнул неподалёку. Неужели этого хватило?


По приезду заболевание началось с общего недомогания. Температура в один вечер поднялась до 37,2 градуса, как при ОРВИ. Немного пошмыгала носом, потом заболело горло. Затем открылся кашель, очень сильный. Такой же, как в ноябре прошлого, 2019 года, когда они ездили на похороны её матери, на Амур (старушка дожила до 90 лет). Но ни одышки, ни потери обоняния – основных симптомов коронавируса, как сейчас мы знаем, у неё тогда не было.


Оля просто лежала, дышала. А воздух, в бронхах или ещё где-то, гулял сам по себе: хрипел, гудел, посвистывал, переливался какими-то трелями. Интересно было слушать эти странные звуки. К терапевту сразу не пробиться, только по предварительной записи. Она сама себе назначила антибиотик - "Амоксиклав", стала пить его. Вроде стало легче.


Но всё-таки пришлось идти к лору за больничным, так как на работу топать не было сил. Тот полечил горло и назначил инъекции более сильным антибиотиком, подстраховался. Мол, пусть Лариса Геннадьевна вас послушает. Младшая дочь Оли - терапевт, сейчас в декретном отпуске, послушала её лёгкие и отменила это лекарство.

    - Эти инъекции делают при пневмонии. Я не слышу надобности в них. В нижних отделах лёгких немного жёстковатое дыхание. Почему ты ко мне сразу не обратилась, не посоветовалась?
    - Не хотела тебя лишний раз беспокоить.
    - И сколько инъекций вы уже сделали?
    - Папик раз шесть уколол. Я сама разводила порошок физраствором, лидокаином. Меняла иголку на новую, прежде, чем колоть в мышцу.
    - Ну вы даёте!


Но, так или иначе, дело пошло на поправку. Она уже собиралась выходить после больничного на работу, а тут - хлоп! Президент объявил нерабочую неделю с двадцать восьмого марта до пятого апреля. Приехали! Пандемия, самоизоляция!
 
Говорят, кто-то в Китае наелся летучих мышей, оттуда всё и пошло. Китайцы - они такие, жрут всё, что ползает, шевелится и квакает. Под разными соусами. Оля трижды была в Китае, Таиланде и Вьетнаме - по одному разу, но эту всякую гадость не пробовала: ни жареных кузнечиков, червей и личинок, ни мяса крокодила и страуса.

Да аборигены и сами их не едят. Выставляют эту "экзотику" для туристов. Они больше свинину едят, да курицу, говядину, яйца, суп-лапшу каждый день, с разной зеленью, морепродукты.

Оле нравятся креветки, морские гребешки. А её муж терпеть не может "королевских" креветок, мол, на морских фермах их кормят комбикормом, да свиным навозом и туристам скармливают; а сами азиаты едят мелких, диких, что в море вылавливают.

В мире просто ужас, что творится! В Китае закрывают целые города, жителей не выпускают из домов, двери в подъездах заколачивают, железные сваркой заваривают. Сидят без продуктов. Кошмар! Просто заливают улицы дезинфицирующими растворами.
 
Европу тоже показывают по телевизору: как будто вымерли города, столицы. Венеция, где Оля с сестрами была летом 2019, безлюдная! Там же туристов - людской муравейник, миллионы проходили. Но говорят, городу это закрытие на пользу пошло - вода в каналах очистилась.
    - Успели мы съездить туда, проскочить до закрытия границ, наземных и воздушных! - радуется она.

На круизном лайнере много больных, якобы заразились через общую воздушную вентиляцию. На берег никого не отпускают, больных тоже. Вот это путешествие! Один из симптомов этого вируса - расстройство желудка или кишечника. Вырос спрос на туалетную бумагу, везде, по всему миру стали ею запасаться. Оля тоже прикупила упаковку на всякий случай.

Туристические фирмы повсеместно прогорают. А ещё аэропорты и компании, перевозящие пассажиров. Особенно страдает Турция, которую облюбовали русские туристы. Оля пожалела, что не слетает больше во Вьетнам, который ей понравился больше, чем Таиланд, хотя в столицу Сиама можно было бы съездить. Они-то с супругом были на острове, Пхукете.

В нашей стране объявили официально о пандемии где-то с двадцатого марта. А, может быть, она тоже уже переболела коронавирусом? Кто знает? Никаких мазков и анализов во время болезни не делалось! Да и сейчас врачи не знают чем его и как лечить?

Нет протокола лечения, нет пока и тестов, не произвели ещё или не закупили, экспериментируют по ходу болезни. Кладут больных, особо толстых, на живот, подключают к аппаратам ИВЛ (искусственной вентиляции лёгких). Таблеток от коронавируса никаких нет, мол, пейте антивирусный Арбидол и Парацетамол от температуры.

В краевом центре оборудовали "ковидные" госпитали, даже в пригороде. Недостатка в кислороде нет, военные обеспечили. Наши, местные жители, лежат в переполненном инфекционном отделении, даже в его коридорах.

В  посёлке сначала был всего один заболевший, летевший из Дагестана через Москву. Что-то долго его в «инфекции» продержали? Хотя болел, говорят, не сильно, но COVID подтвердился. Подружку его, госпитализированную вместе с ним, выписали из больницы раньше. И прочих друзей, с ним контактировавших, из карантина выпустили - у них анализ отрицательный. Как-то всё это странно.

Наши власти призвали закрыть магазины, кроме продовольственных, и те, что торгуют предметами первой необходимости. Сразу во всех торговых точках, чтобы не закрываться, стали продавать туалетную бумагу, мол, самый нужный ходовой товар. В подъездах какие-то службы, ЖКХ или Санэпиднадзор, иногда слегка пшикают чем-то, якобы, дезинфицирующим раствором.

Закрыли школы, детские сады. Также рекомендовали закрыть все увеселительные заведения, салоны и парикмахерские. Какие-то комиссии, якобы, ходят, проверяют исполнение постановлений и ношение масок.

Маски, маски - кругом объявления "Наденьте маски". Без них не обслуживают в магазинах, владельцу могут выписать штраф. Покупатели без масок, ругаясь, разворачиваются и уходят в другой магазин, где менее жёстко соблюдаются эти правила. Сначала были перебои с масками, аптеки опустели, потом - хоть завались!

Наверное, после коронавируса люди ещё долго будут ходить в масках. Кто-то на них сделает состояние (хотя китайцы, японцы ходят в них уже постоянно, из-за смога в их городах).

В больницах появились "красные зоны" - самые опасные, заразные. Медперсонал стал ходить в специальных костюмах, бахилах, масках, очках,шлемах. Сутками не снимают их. На спинах фломастерами пишут фамилию работников, иначе не понять - кто где.

Медики тоже заболевают, они на переднем краю, как на фронте. Самых тяжёлых больных из района отправляют на вертолётах в край. Редко кто возвращается... Умерли врач-психиатр и медсестра из поликлиники, две знакомые учительницы из музыкальной школы. А сколько не знакомых Оле людей? Переболели врачи и медсёстры "инфекции", хотя и соблюдали меры безопасности.

Народ мрёт, как мухи, погибают от болезни лёгких, задыхаются. Умирают больные диабетом и прочие "хроники". Правда, есть случаи, когда и молодые, с виду здоровые мужчины умирали, до сорока лет и чуть больше.


В ходу у населения появились медицинские термины: "матовое стекло" (это про лёгкие, на снимках), "сатурация кислорода в крови". Наш народ - сам себе доктор, один другого умней, стал разбираться - какой процент поражения лёгких смертелен, а с каким ещё можно выкарабкаться.

Твёрдо усвоили, что сатурация в 94 процента - норма, а ниже - хреново. На пальчик надевают такую штучку небольшую, приборчик, измеряют уровень.

Умерла жена двоюродного брата Оли, Света. Только познакомились, стали общаться и на тебе! Жалко её, остались муж, четверо детей и внуки. Как сказали, что поражение лёгких 85 процентов, так Оля и подумала, что всё - не спасут!

Ходят слухи, что в городах морги завалены трупами, родственникам их не выдают, а увозят и закапывают. В крайнем случае, могут отдать, не открывая чёрный мешок или гроб. "Враньё, что так строго? Мы же дома сидим, не видим,- думает Оля. - А по телевизору о таком не говорят и не показывают".
 
Мы же привыкли верить тому, что говорят в телевизоре. Потому не верится, не поддаёмся панике. Как будто кто-то нарочито решил проредить население, убрать хронических больных и пожилых людей. Одно утешение, что дети не болеют, их этот вирус не берёт. Слава Богу! Сестра из Италии сообщает, что у них мрут, в основном, старики. Так они там и живут больше 90 лет.

Спустя время, прошла информация, что при вскрытиях трупов обнаруживаются тромбы в сосудах. Стали назначать разжижающие кровь препараты. Появился хоть какой-то опыт лечения этого непонятного заболевания. Вирус-то, говорят, искусственно выведен, в лабораториях.

Вакцины от этого вируса ещё нет, учёные только взялись за её разработку. Впереди планеты всей, как всегда, российские учёные (и это не может не радовать) и американские. Значит, живы будем, не помрём!
А вообще-то страшновато, на нашей памяти такого мора ещё не было. Скорей бы вакцину придумали! Американцы нам её, конечно, не продадут. Будем ждать свою.


Теперь самоизоляцию ещё продлили, до двенадцатого мая. Красота! А редакцию газеты, где Оля работает корреспондентом, никто не распускал. Всё-таки единственное СМИ в районе, кто же будет освещать события? Редактор предложил работать на дому, и все согласились с ним. Газета выходит еженедельно, только вот темы для публикаций добывать теперь стало трудней.


Все учреждения образования, культуры закрыты. Ничего не происходит, мероприятия не проводятся, никаких развлечений. Нужно придумать, о чём писать. Готовый материал она отправляет в редакцию по электронной почте. Если нужно отсканировать старые фотографии, приходится идти в редакцию - дома сканера нет.


Недавно она ходила на интервью. Попросила женщину спуститься вниз. Так у подъезда и разговаривали, в масках, на расстоянии полутора метров, включив диктофон телефона на запись. Благо, что весна, тепло! Если бы раньше сказали, что так будет – не поверила бы. В этой жизни не соскучишься, такие сюрпризы преподносит...


Впервые наш народ узнал, что такое самоизоляция! На улицах никого, разрешается выходить, чтобы вынести бытовой мусор и прогулять собачку. И быстрей домой, а то оштрафуют, если далеко от дома отойдёшь! То же самое за продуктами - можно только в ближайший магазин. Кошмар какой-то! Мол, теперь люди спорят, кому выносить мусор и гулять с собакой, бегут на улицу наперегонки!

*
Прошёл почти месяц самоизоляции. За окном вагона – жёлтые «цыплятки» вербы, сквозь жухлую прошлогоднюю траву пробиваются зелёные иглы новой, свежей. Буреинская марь оттаивает. Среди бесчисленных её кочек блестят лужицы воды. По ключам ещё лежит серый умирающий снег.


Под стук колёс прошла ночь. Утром поезд мчится по солнечной Еврейской автономной области. После обычных утренних процедур Оля опять смотрит в окно. Делать-то больше нечего.


Чем южнее уходит поезд, тем признаки весны становятся более явственными. На протяжении шестисот восьмидесяти километров, отделяющих их районный центр от краевой столицы, на смену тайге, лиственницам и елям, затем смешанному лесу, пришли редколесье, с преобладанием дубов, и ещё не распаханные поля. Опять дубы, опять поля. Красота!

 
В этих тёплых краях на деревьях много птичьих гнёзд, наверное, вороньих. Некоторые двух-, трёхэтажные, очевидно, каждый год птицы добавляют в старые гнёзда новых веток.

 
По одной стороне железнодорожной трассы большинство осин и тополей заражены омелой. Это такой растительный паразит. Не зная, его можно принять за птичье гнездо. Но гнездо более грубое, плотное, а красивый паразит - кружевная шапка правильной круглой формы. Споры омелы разносятся ветром, прилипают к деревьям, внедряются в их плоть и существуют за счёт живительных соков своего донора, как этот коронавирус.

 
Причём, Оля обратила внимание - на берёзах этого "кровопийцы" нет. То ли древесина у неё более твёрдая, то ли вещества какие-то, не нравящиеся омеле, содержатся в этом дереве. Берёзки стоят чистые, белые. Но она читала, что омела полезна - ею в народной медицине лечат онкологические заболевания. И ещё она защищает от вампиров, как чеснок и осиновый кол! Ха-ха!


Подъезжая к краевому центру, нельзя не отметить, что здесь весна ещё ярче. Зелёная трава гуще и зеленей, черёмуха уже набрала цвет - зелёные кисточки усеивают деревья. На проталинах белеют крупные подснежники. А подснежники ли?


Этим словом называют разные цветы, кто на что горазд: ветреницу, даже голубую пушистую сон-траву, прострел. А они в детстве собирали в лесу небольшие, сантиметров десять в высоту, хрупкие растения, с коричневатым стеблем и резной зеленью листьев, с маленьким белым цветочком в форме тюльпана, которые появлялись, когда кругом ещё лежал снег.


Вот те, наверное, и были настоящими подснежниками, растущими на только что нагретых солнцем полянках. Тогда, в глубоком детстве Оля и сочинила своё первое в жизни стихотворение, про подснежник:


"Где недавно лежал валежник,
Распустился белый подснежник.
Всю зиму проспал он под снегом,
Но снег для него - не беда.
Пригрело весеннее солнце,
Закапала сверху вода.
Ожил наш милый подснежник
И стал он расти, расти.
Ему же ещё придётся
Цветком белоснежным цвести".


Было ли продолжение у этого наивного детского стишка? Оля уже не помнит, может быть, его и не было...Но продолжение этой "зарисовки" о коронавирусе следует.