Живущие в пустыне

Жили-были творческие люди. Жили в пустыне, а были еще где-то.
– А почему вы живете в пустыне, – спросили у творческих людей?
– Мы же тоже люди, ответили творческие люди, – нам тоже надо где-то жить.
– Но почему в пустыне? Живите на море, например.
– На море надо купаться, – ответил творческий человек.
– И загорать, – добавил другой.
И продолжили жить в пустыне.

– И? – не унимался нетворческий, – живите тогда в городе, или в деревне, как все нормальные…
– Мы бываем в городе, – перебил творческий.
– И в деревне, – добавил другой.
– Нас трое…
– О, вас уже трое? – перебил нетворческий.
– Настроения нет, – закончил третий.
– На что нет настроения? – удивился нетворческий.
– Жить в городе, – ответил творческий.
– И в деревне, – добавил другой.
А третий промолчал, уставившись куда-то вверх.

– Э, а почему он молчит? – съехидничал нетворческий.
– Он в пустыне, ответил творческий.
– Но он же здесь, а не в пустыне, – удивился нетворческий.
– Он здесь был, – ответил творческий.
– Когда?
– Когда Вы спросили, почему он молчит, – ответил другой.
– Значит, он все-таки был здесь, а не в пустыне? – не унимался нетворческий?
– Вы не понимаете, – ответил творческий, – Это сейчас он тогда был, потому что "тогда" уже в прошлом, а "был" относится к прошлому. А когда "тогда" было сейчас, он не мог быть "был", потому что "сейчас" и "был" понятия не совместимые.

– Вы что-то меня совсем запутали, – обиделся нетворческий.
– Ну что здесь непонятного? – ответил другой, – сейчас он тогда здесь был, а тогда его сейчас здесь не было. Это же элементарно!
– Ежу понятно, – подтвердил творческий.
– А где же он тогда был, ну, когда это было сейчас?
– Вам же сразу сказали, – ответил творческий, – в пустыне!
– А, – простонал нетворческий, – что-то я совсем…
– Да вы не расстраивайтесь, – успокоил другой, – на самом деле всё очень просто, просто, просто…
Другой словно споткнулся о что-то невидимое и задумался.

– Всё просто, – подхватил творческий, – "был" не может быть в настоящем, так как это уже прошло. Впрочем, и "будет" тоже не может быть настоящим, поскольку этого еще нет.
– И вот то, чего ещё нет моментально превращается в то, чего уже нет, – спохватился другой.
– Что Вы хотите этим сказать? – задумался нетворческий.
– Ничего, – ответил творческий.
– В смысле, «ничего»? – не унимался нетворческий.

Тут вмешался третий, будто и не в пустыне вовсе, а здесь:
– Ничего, что Вы считаете настоящим, просто не существует, – сказал третей.
– Погодите, погодите, – нетворческий почесал затылок, – а где же мы с Вами, сейчас, по-вашему?
– Мы – в пустыне, – ответил творческий.
– А Вы – здесь, – дополнил другой.
– Так не бывает! – возмутился нетворческий, – вы хотите сказать, что существует только прошлое и будущее?

Третий покачал головой.
– Вы совершенно всё не так поняли, – разочарованно ответил другой.
– Прошлого нет, потому что это всего лишь наши воспоминания, либо рассказы великих сказочников, превратившиеся в догмы, – объяснил творческий.
– А будущего тоже нет, потому что это – плод нашего воображения, – пояснил третий.
– Вы хотите сказать, – продолжал спорить нетворческий.
– Да, именно так, – согласился творческий, – будущего не существует.
– Как, впрочем, и прошлого, – уточнил другой.
– Если смотреть из настоящего, – задумчиво произнес третий.
– Которого вы считаете тоже нет, – засмеялся нетворческий, – вот я вас и поймал!

– А мы никуда и не убегали, – уточнил творческий.
– Это, как два берега широкой реки, – продолжил другой.
– Когда стоишь на одном берегу, другого не видно, его нет, – подхватил третий.
– А когда стоишь на том берегу, нет этого, – добавил творческий.

– Для чего же тогда прошлое и будущее, если их на существует? – возмутился нетворческий.
– Для чего… Иногда мы получаем от этого кайф, – попытался объяснить творческий.
– Это как? – удивился нетворческий.
– Ну представьте, что у Вас есть мечта – красный спортивный Феррари. Вы просто спите и видите, как рассекаете на этой чудесной машинке.
– То есть, она у Вас где-то в будущем, – добавил другой.
– Которого не существует, – уточнил третий.

– И вот, этот самый Феррари из несуществующего будущего вдруг попадает в Ваши воспоминания, – продолжил творческий.
– То есть, в Ваше несуществующее прошлое, – пояснил другой.
– И вы уже помните, как наслаждались скоростью на треке, – продолжил творческий.
– А вечером катали девочек, – добавил третий.
– И они смотрели на Вас влюбленными глазами, – добавил второй.
– Как на атрибут, аксессуар красного Феррари, – закончил третий.

– И вспоминая всё это, – продолжил творческий, – Вы улыбаетесь и констатируете, что жизнь удалась.
– Сидя на кожаном диване, – уточнил второй.
– Попивая дорогой коньяк, – добавил третий.

– Или самогон, сивушное пойло! – шокировал творческий.
– Сидя на грязной залапанной табуретке, – продолжил другой.
– Или в подворотне, – уточнил третий.
– Проклиная свою никчемную жизнь, – закончил творческий.

– Стоп, стоп! – возмутился нетворческий, – Как я могу одновременно пить коньяк и пойло?
– Все зависит от воспоминаний, – уточнил творческий, – если в воспоминаниях коньяк, значит, Вы пьете коньяк, а если пойло, значит – пойло.
– Пойло и Феррари, – нетворческий засмеялся.
– Какой такой Феррари? – удивился другой.
– Старый Запорожец, – ответил третий.
– Который вы разбили о дорогой Феррари! – заорал другой.
– Пытаясь проскочить на красный свет, – констатировал третий.
– Страховка не покроет? – спросил другой.
– Куда там, – махнул рукой третий, – может квартира или почка?
– Тоже не вариант, – покачал головой другой.

И тут нетворческий разрыдался:
– Где, – руки его тряслись а голос дрожал, – где я возьму такие деньги?
– Успокойтесь, – вмешался творческий и похлопал нетворческого по плечу, – это всего лишь воспоминания.
– Которых не существует, – добавил другой.
– От сова «совсем», – уточнил третий.

Нетворческий, всхлипывая, начал приходить в себя. В газах его закралось подозрение:
– Постойте, постойте, – он нервно начал грызть ногти, – вы же меня чуть не довели. А я. Как же я сразу. Это же очевидно. Я же чувствую руль, скорость, когда… Вкус, цвет, аромат. И всё это здесь и сейчас, в настоящем, а не в каких-то там воспоминаниях. Что вы какую-то чушь несете?
– Это органы чувств, – сухо ответил творческий.
– Датчики, – уточнил другой.
– Какие к черту датчики? – возмутился нетворческий, – Я же вижу, и слышу, и чувствую, сейчас, сию секунду, а не в воспоминаниях. А Вы. Вы!

– Всё, что Вы видите, это интерпретация данных двух датчиков, – сказал творческий, – люди называют эти датчики – глаза.
– Но их диапазон восприятия крайне ограничен, – уточнил другой.
– Очень узкий спектр электромагнитного излучения, – добавил третий.
– А всё, что Вы слышите – это интерпретация других двух датчиков – продолжил творческий, – люди называют эти датчики – уши.
– Но их диапазон восприятия крайне ограничен, – уточнил другой.
– Очень узкий спектр звуковых колебаний, – добавил третий.
– Есть еще датчики обоняния, осязания вкуса, – продолжил творческий.
– Но их диапазон восприятия крайне ограничен, – уточнил другой.

– Но, на самом деле, этих датчиков нет, – подытожил творческий.
– Как это нет? – удивился нетворческий, – Я же вижу, слышу…
– Это иллюзия, – ответил другой.
– Воспоминания, – уточнил третий.
– Сиюминутные воспоминания, – подытожил творческий.
– Что-то я ничего не понимаю, – обиделся нетворческий.

– Семь миллиардов людей – это четырнадцать миллиардов датчиков зрения, и столько же датчиков слуха, – объяснил творческий.
– И невероятное количество датчиков обоняния, осязания и вкуса, сформированные в единую систему, – добавил другой.
– И это неоправданно неимоверно дорого, и сложно технически, – уточнил третий.
– К тому же, пришлось бы создавать настоящее, – продолжил творческий.
– Бесконечную реальность, – продолжил другой.
– Где бы эти датчики работали, – уточнил третий.
– И что бы они зафиксировали? – спросил другой и сам же ответил, – статичные данные.
– Поскольку настоящее не может меняться, это лишь миг, а миг статичен, – уточнил третий.
– Куда как проще, – продолжил творческий, – не создавать громоздкую реальность.
– И кучу датчиков, – добавил другой.
– А создать лишь интерпретацию данных датчиков, – продолжил творческий.
– В сиюминутных воспоминаниях, – добавил ругой.
– То есть, направить сразу интерпретацию, ложный сигнал от якобы датчиков непосредственно в анализатор, – уточнил третий.
– Который люди называют мозгом, – добавил другой.
– Тем самым, создавая полную иллюзию работы датчиков и наличия той самой реальности, именуемой настоящим, – подытожил творческий.
– Дёшево и сердито, – усмехнулся другой.

Нетворческий сидел неподвижно, на лбу появилась испарина, а губы дрожали.
– Как же вы можете так? – голос нетворческого дрожал, – Зачем? Зачем вы всё это мне рассказали? Этого не может быть.
– Вы сами нас попросили, – ответил творческий.
– Может время пришло? – негромко спросил нетворческий.
– Поэтому мы и живем в пустыне, – констатировал третий.

Нетворческий плакал тихо и беззвучно.
– Может вы рисовать умеете? – осторожно спросил творческий.
– Или музычку? – уточнил другой.
– Стишки рифмуете? – добавил третий.
– Ничего я не рифмую и не пишу, бездарность я! – нетворческий уткнулся головой в руль и тихо зарыдал.

Творческие люди переглянулись. Третий пожал плечами. Тогда они взяли свои лукошки и побрели в лес, оставив на обочине припаркованный красный Феррари со всхлипывающим человеком.

– Постойте, – спохватился нетворческий, – а как вы находите эту свою пустыню?
Но рядом уже никого не было.
– Как найти пустыню? – закричал он в пустоту.
– Она сама находит тех, кто ощутил бессмысленность форм, – услышал он откуда-то издалека.

Вечерело. Дул прохладный ветерок. На обочине возле леса стоял красный Феррари с откинутым верхом. Сидевший за рулем молодой человек то смеялся, то плакал. Когда стемнело, запрокинул голову и начал считать звезды. На лице появилась улыбка. Когда забрезжил рассвет, он вышел из своего автомобиля и направился в сторону поля, навстречу светлеющему горизонту. А припаркованный Феррари остался где-то сзади, в несуществующих воспоминаниях.

Молодой человек оглянулся. «А, покатаемся еще», – подумал он пошел дальше. Чем ближе к горизонту, тем отчетливее он слышал красивейший доминант септаккорд. «Откуда я знаю про септаккорд», – подумал он.

Луч солнца на мгновение ослепил его. Он зажмурился. А когда открыл глаза, увидел невероятную залитую солнцем пустыню.



© А.И. Авласевич,
Июнь 2020 г.