Аритами - 3. Зинка и амок

Что дальше…
Дальше я следил за ней. Со шлюза естественно. Прошел месяц, первый месяц лета, когда я ее увидел. Она работала посменно, я подумал, что она работает в больнице, настолько уставшая она часто возвращалась, даже покачивалась, хотелось броситься навстречу и поднять ее на руки.  Как я понял, она не с электрички, а с автобусной остановки шла каждый день, она возвращалась либо рано утром, либо вечером. Я рассмотрел её всю, изучил ее походку, манеру, движения рук и головы. Теперь я примерно прикинул, что ей лет 40, может чуть больше, но выглядела она как то по-детски, очень задумчивая, мечтательная, как птичка, непонятно где были ее мысли. За этот месяц я изучил ее гардероб. Странно, но она носила только платья, это так непривычно сейчас, вокруг все женщины в штанах…
Я тогда еще не завязал с Зинкой и невольно сравнивал их, Зинка всегда была в штанах или шортах, блузка с вырезом до пупа, одним словом совсем другая…

Да, Зинка.

С Зинкой я познакомился давно, в магазине как то закупался, ну и увидел её. Такие - сразу в глаза бросаются. Бедрами качают, глядят так жадно. Я водку брал, и она там же крутилась. Тоже взяла бутылку и хихикнула, смотря на меня. Я с ней заговорил, какие то пошлости как обычно, она что то из корзинки уронила ну и нагнулась, а я, как и все мужики в такой ситуации, хлопнул ее по заду и она в ответ снова захихикала. Одним словом, она была на машине, а я нет и мы после закупки водки и закуски покатили ко мне. На ее старой девятке доехали до меня, обогнув канал и так завязалось – пьянка, секс, по выходным… Она замужем, но муж куда то вахтой уезжает, а Зинка любит это дело – я имею в виду выпить, посидеть, в баньке поторчать…детям врёт, что к матери уезжает. Мы с ней так много лет уже, почти все мои выходные, пока ее мужа нет.

Она неплохая, как раз для этого – время провести, выпить ,закусить, в баньку там, в постель, одним словом ничего серьезного, многие так сейчас наверное время проводят.

И вот тем летом я не смог, по мужски и по человечески не смог. Зинка приехала как обычно с сумкой продуктов, водкой, от меня была только баня, пастель, а я не смог. Смотрел на нее и не мог ни обнять ни…

Ну одним словом сказал, чтобы больше не приходила, она скандалила, но в итоге ушла и больше я ее не видел. Я тогда понял, что любовь это как болезнь.

Лекарство нужно подобрать иначе ничего не поможет. И водку стал пить реже, и с мужиками стало как то неловко. Все мои мысли были о ней. А я имени ее даже не знал. И вот как то пришла очередная рабочая неделя, а она не появлялась на тропинке. Не было ни ее задумчивости, ни ее мечтательности в глазах, ни ее рук нежных, ни ног легких, ни груди такой волнительной. Она исчезла. Исчезла на неделю, а мне казалось вечность прошла, и меня это мучило невыносимо. Я по вечерам рыскал по соседнему поселку, как сумасшедший.

Смотрел на дома, заборы, думал, а вдруг встречу, вдруг она появится. Я рыскал по лескам, спускался к озеру, слонялся вдоль трассы, заходил в магазины. Это было достаточно далеко от моей хибары, но я примерно прикинул и понимал, что она может жить только в этом поселке. Но как найти ее? Я каждую ночь страдал, буквально выл, где ее найти. Я молился. Поверишь. Молился, чтобы просто снова она начала маячить передо мной каждый день, хотя бы видеть ее издали. 

Меня жгло желание обладать ею, но я понимал, что этого не будет. Не будет. Главное я разглядел. Кольцо. Кольцо на пальце. Ну, еще бы. Конечно, она была замужем. Такие всегда замужем. Таких держут рядом и не отпускают. Везде мужики пишут и твердят о роковых красотках, стервах, что с ума по ним сходят. Это всё враньё. Сходят с ума от таких, как она. Не стерва, не роковая рыжая с зелеными глазами, чушь это всё. Мужику нужна такая, такая… женщина, которая не предаст и не обманет и будет нежной и ласковой, как мать, вот такие то душу всю вынут изнутри и если повезёт, то полюбят, а не повезет, так и будешь страдать до самой смерти…

И я страдал, вторая неделя прошла, я как волк каждый вечер выходил на охоту. Меня несло по склонам и лугам, по лескам, по ручьям, по улицам поселка, я заглядывал за заборы, собаки лаяли, я слонялся как в бреду.  Веришь, я себя не помнил, я не чувствовал усталости, меня несло, меня тянуло, я как будто ум потерял, я плакал, я выл, у меня внутри всё горело. Я думал, что умру, если не найду ее, вот прям так и упаду замертво на дороге, как собака, как…

- Амок, сказал Аритами. Это у вас, когда то называли «Амок».
- Не знаю, что это такое…
- Это безумная страсть, болезнь, безумный бег, который гонит человека, и он не может остановиться.
- Да, меня гнало как безумного, до темноты я выслеживал её, а по ночам плакал, молился, болел.

Не знаю, что помогло… Но вот однажды вечером я увидел газель, которая утопла в мокрой траве рядом с трассой, и ее вытаскивали мужики. Водитель бегал у машины, что то предпринимал, а не очень далеко от него, метрах в 50 женщина с лопатой копала землю и наполняла мешки. Вдоль канала как раз чистку провели, и весь ил с торфом трактора вытащили наружу. Вот она и занималась тем, что наполняла землей мешки. Я видел ее со спины… Но, меня пронзило. Она. Пока газель вытаскивали, она копала. Она изредка поворачивалась и смотрела на мучения водителя. Потом подъехал «Урал» и рванул, газель легко поддалась и была спасена. Мужик суетился, женщина оставила мешки с землей, подошла к газеле, и я понял, что водитель – это ее муж. Он ловко побежал к мешкам, дополнил их землей и начал перетаскивать мешки в машину. Женщина стояла, опираясь о борта газели, и смотрела на проезжающие машины. Я стоял за деревом по ту сторону дороги и не мог вздохнуть. Я нашел ее. Нашел. Но что дальше, они сейчас рванут и поедут, как я успею их догнать.

Я думал об этом, но стоял как вкопанный. Я не мог отвести от нее взгляд. Она была такой спокойной. Мужик её всё суетился, а в ней был такой покой, уверенность и как всегда взгляд где то блуждал и думала она о чем то неземном как мне думалось…Волосы её развивались на ветру, она их поправляла, ручки испачкались в земле. Она по виду такая городская, чистенькая, а вишь сама землю копала, так это было необычно для неё, как мне казалось…
Как будто время остановилось. Она с одной стороны дороги стоит и думает о чем то, а я на противоположной стороне, в пролеске, спрятавшись, как серый волк стоял и не мог дышать полной грудью, боялся, что сейчас всё исчезнет и она снова растает, как мираж.

Тем временем, мужик перетаскал мешки, они сели, и машина рванула. Но мне повезло, сначала газель притормозила у магазина, потом не очень быстро повернула за угол и поехала по проселочной дороге. Я пошел, быстро, почти бегом за ними. Я видел газель, как она повернула сначала по одной дороге, потом у перекреста направо свернула и остановилась второго дома от поворота. Я нашел ее дом. Но что дальше? Я обошел вокруг. За ее домом был участок, на котором стоял одинокий дом, видно было, что там никто не жил. Слева и справа от ее дома были огороженные пустые, без построек, участки. И перед домом дорога, идущая в далекий от нее СНТ и поле и лес. Одним словом ее дом был почти одинокий на той стороне улицы, район еще не заселён.

Но я же не мог просто ходить по чужим участкам пусть и нежилым. Что делать? В доме на участке прямо за ее домом тем временем я увидел свет, у дома стояла иномарка, и вышел хозяин дома, как я понял. Здоровый мужик с красной рожей и огромным пузом. Он что-то жевал и расхаживал по участку, заросшему травой. Говорил он громко, что даже я расслышал, идя по дороге. Он кому то говорил, что траву надо косить и что воры вновь залезли в дом, окно разбили и вытащили банки с краской, которые там были. Меня осенило, у меня отпуск со следующей недели и я мог бы тут подработать. Я смело, впервые в жизни, как то отчаянно, что ли, почти бегом свернул к нему во двор и предложил себя в качестве работника и сторожа, сначала на две недели на время отпуска, а потом на весь год по выходным и осень и зиму.
Мужик сначала испугался, а потом сообразил, нагрузил меня работой – постригать траву, деревья вырубить и ночевать в доме, не выключая свет в комнате, чтобы больше воры не лезли. Отдал ключи и уехал. Я так и остался стоять посреди участка. Сил не было тащиться к своей хибаре, я пошел в дом. Встал напротив окна и смотрел на ее участок, я был рядом с ней.

Моему счастью не было предела. Знаешь, я понял, что такое счастье – это быть с ней рядом. Понимаешь этот дом был почти в плотную к ее забору. Буквально метр. А ее дом и участок были выше уровнем, и она вся у меня была, как на ладони. Она выходила из дома и была буквально в нескольких метрах от меня. Каждый день. Понимаешь. О, боже, я видел ее каждый день. Счастье. Это было счастье. Несмотря ни на что. Я имею в виду мужа и сына, у нее был взрослый сын, который изредка приезжал. Муж тоже был редким ее спутником, он был на работе, а после работы строил дом, и она почти всегда была одна. Одна. В нескольких метрах от меня.

Конечно, я прятался, я прятался за шторой в доме, и она не видела меня. Косил и рубил я по вечерам, но этот участок был ниже ее по уровню, да и она не страдала любопытством. Она всегда была, как бы сама в себе… И да, она работала в больнице, мои предположения подтвердились,  я это понял когда увидел ее белые халаты, развешанные после стирки.

Я вообще, как мне кажется, лучше всех на свете её понимал, и знал, знал её, её душу, которую она мне сама открыла, невольно, конечно…