Пунш. Спирт. 1988

                Пунш

    Надоело пить спирт. Как опротивело мне с напарником и прочими сотрудниками осторожно наливать тонкой струйкой спирт из стеклянной фляжки в гранёный стакан.
При этом «софляжники» придирчиво поглядывали на соседние ёмкости для питья.

   До чего же тошно стало разбавлять «вино» до нужной кондиции.
Просто невыносимым казалось подносить ко рту «дозу», предварительно выдохнув воздух, и опрокидывать её в рот.
Наступало отвращение к торопливому поиску воды для запивания. Или запития. Не знаю как правильно сказать.

   Итак, нужна была холодная, просто ледяная артезианская водица, которой столь славится Костров среди прочих городов области.
Немало перепалок возникало, лавину бранных воплей приходилось выдерживать тому, кто приносил для разбавления водицу комнатной температуры.

   Итак, уясним ещё раз – вода должна была быть именно ледяной.
Мало того. Второпях можно было схватить вместо стакана с водой посудину со спиртом и хватануть «горючки» ещё разок, а потом сидеть с выпученными глазами, покрасневшими и слезящимися, задыхаясь под общий хохот товарищей.

   Каких только фокусов и фортелей не выкидывалось за обеденным столом.
Серёга Жабов неспешно принимал свои законные полстакана.
Вливал он разбавленный спирт, не глотая, прямо в саму глотку, казавшуюся лужёной.
Однако пили спирт не всегда,  равно  как и не всюду.

   Утренняя смена к приёму пития хмельного не располагала отнюдь.
 И начальства всякого рода и вида утром больше наблюдается, да и не у всякого в одиннадцать часов спирт в горло пойдёт.
Потому утренние «порции» копились на вечернюю неделю.
А дальше кто во что горазд. Иные настаивали накопленное «добро» на лимонных либо мандариновых корках.

   Однажды Лёва Шурыгин придумал нечто новое, а вернее, хорошо забытое старое.
Пришла ему в голову прямо-таки гусарская идея сварить пунш.
Явились в каморку, где Володя Миловидов сваривал аргонной сваркой мелкие узлы.
Сахарный песок, алюминиевая ложка, глубокая железная миска – вот и все необходимые атрибуты для приготовления пунша.

   Володя в просьбе не отказал и стал осторожно плавить сахар в ложке над посудиной со спиртом.
Напиток получился ароматный, сладкий, тягучий.
Поневоле вспоминалось пушкинское «и пунша пламень голубой…»
Пунш даже запивать не понадобилось, да и к нехитрой закуске руки тоже не сразу тянулись.

  - Петрович, а ну-ка, попробуй – предложил Лёва Шурыгин старшему мастеру, неспешно проходившему по укупорке.
Петрович подошёл к столу под лестницей, за которым восседали слесаря, пригубил терпкую пахучую жидкость и даже причмокнул от наслаждения: «Вот это коньяк!!»

  А это был всего-навсего самодельный пунш, изготовленный на высокоточном производстве.
Несколько месяцев варили пунш, пока не надоело. Снова вернулись к обычному разбавленному спирту.