Принцесса грусти

Есть две шкатулки  с характерами: лживый и правдивый. Ну, и мой правдивый дал жару:   тот кошмар давно ушёл, но руки дрожали. Я с трудом собрала вещи, ненавидела себя за слабость:  «Чучело гороховое! Что ты теперь дрожишь? Это просто сон!». Голова ныла, глаза плохо видели, а уши заложило. Машинально посмотрела на тумбочку, баночка была там, беспомощно всхлипнула…

«Мама, мамочка, что же мне делать? Я не хочу быть одной, ведь мне так страшно!»  -    думала я,  сидя в кресле под  старым клёном.  Санитары просто оставили меня  перед большим      и длинным зданием. Велели ждать. Знобило, хотя светило  осеннее солнце. Опавшие листья    пестрели под колёсами,  но для  меня этот мир был сер  и чужой.   Ночная странность не выходила из головы,  как и таблетки, лежащие в сумке. Не хотела брать, а  взяла. Тревога усиливалась с каждой минутой: «Всё! Я больше так не  выдержу!».

Двери с грохотом открылись,  и ко мне подбежал  высокий  парень в белой олимпийке:
– Привет, Ильяна! Я  - Эд! Надеюсь, мы станем друзьями! Долго ждала?
Жёлтые глаза весело смотрели на меня. Порыв ветра взлохматил его каштановые волосы, он   пригладил их  и внимательно следил за тем, как я печатаю.
«Нет, спасибо. Всё   нормально».
– Отлично. Ну, тогда поехали в твою комнату.
Он быстро подхватил сумку и покатил меня к входу. Странно, рядом с ним страх испарился. По дороге Эд рассказал о городе талантов. Это и  вправду,   был городок, запутанный  и огромный, с садом.   
– Музыкальные студии, художественные студии. Там столовые,  там магазины,  -протянул он  и подмигнул мне, –Да, экскурсовод из меня не вышел. Какой же я  болван! Зачем же я поселил тебя так далеко от  писательского класса? Ты не знаешь?
«Не знаю… Но если ты и болван, то смешной!» – написала я. Эдуард растерянно улыбнулся:
– Спасибо, Ильяна.  Мы  почти у цели.
Эд  вёз меня по светлому коридору с красным ковром.  Из  комнаты вышли две девушки, с большими формами, эффектные, одним словом –богини.
– Эдик, что за чучело ты сюда привёз? Неужели эта будет жить с нами?
Одна из них нагнулась ко мне и фыркнула:
– Деточка, ты хоть слышала о косметике?!
Виновато отпустила  голову. Приторные духи смешивались с запахом сигарет.
– Маша, а ты слышала о мыле? Идите, куда шли! – отрезал Эдуард и быстро повёз коляску дальше.
Они матерились вслед, да так, что уши горели. «Кому я такая  нужна? Без косметики… Больная… Зачем я тут?» Не  выдержала – заплакала. Коляска остановилась.
– Ну, вот такие  светские  дамочки у нас тут есть..– смутился он, -  Ильяна... Иль,  не плачь. Не правы они.  Они светские дамы,  а ты  принцесса…. Сильная принцесса грусти. У тебя даже карета есть. Ну, всё, тише…
Чувствовала его смущение  и доброту… Наши глаза встретились. Лукавая искорка промелькнула  в жёлтом цвете. Он серьёзно спросил:
– У тебя есть платочек?  И у меня нет. Джентльмен из меня никакой. Ваше Величество, прошу прощения!   
Я прыснула, поспешно вытерла слезы ладонью и написала: «Прости, плаксу!».
– А разве ты плакала? А я и не заметил!
Мы рассмеялись. С   ним было легко.

Он завёз   кресло в большую и светлую комнату с ярко- розовыми обоями, пушистым ковром  и с  золотым столиком.
– Богемное общежитие… Не понимаю их,  – хмыкнул Эдуард, пытаясь открыть тяжёлую, позолоченную дверь шкафа,-  Заело! Представляешь, уже  в третий раз. Ладно, пока твои вещи можно сложить в комод…Вечером, принесу инструменты и починю.  Иль, как тебе комната?
«Неуютная. Это всё, чуждо для меня…».   И эта была правда,  я не  привыкла к   такому.
– Тогда завтра я постараюсь перевести тебе в другую комнату, а то «золотой шкаф» приказал долго жить! – улыбнулся  он,  – Тебе нужно умыться. Сама справишься?
Кивнула.
–  Тогда я отбегу ненадолго, но  обязательно вернусь, чтобы отвести тебя на занятия.