В бане

Сергей Баранов
В БАНЕ


     Под потолком у стойки администратора сауны телевизор бубнил известной блогершей в самом популярном ток-шоу на нашем телевидении. Девица, вероятно пережившая все жизненные трудности и с победой вышедшая из всех постигших её перипетий, нудила, несмотря на дискуссию из зала.
     - …Мужа надо себе брать, когда он после школы или после института. После армии. Из пацанов. Когда они ещё пышут жаждой страсти. Когда они ещё не поняли, что женщины до свадьбы и после – совершенно разные создания. Пока они ещё не осознали, что после бракосочетания они становятся нервозными и стервозными. Что они, жёны, в первую половину совместной жизни будут и пилить, и кровь пить. Это уже потом, по прошествии лет совместной жизни, когда у подруг парни с ветреной психикой начинают своих жёнушек долбасить, а иные просто сбегают "на волю", только тогда поумневшие и помудревшие начинают держаться за своих любимых мужей. Лелеять их и обиходить. И тогда уже разумные женщины тише воды, ниже травы. Чтобы не дай, Бог… Чтобы никто не спугнул их выстроенного непосильным трудом счастья… Да и потом, настоящим мужчинам ветреные девицы не нужны для совместной жизни...

     - А девки - что ж! Они тоже романтичные особы. Ну, не принцем оказался её избранный. Совсем не принцем. И даже не конём, - делилась мыслями после парной одна их посетительниц, пришедшая сюда попариться в компании подруг после рабочей недели. - Проснулся он после первой брачной ночи, перелез на диван, пощёлкал оттуда телевизором, и ничего интересного не найдя, поселился в телефоне. Или в компьютере. Если таковой есть в квартире молодой жены. А она же мечтала! О высокой любви! О нежности! О заморских турне! Обо всём совместном. А тут каждый день видишь эту плешь на диване. И естественно, она начинает нервничать. Ей бы очаг строить… А с кем? Новобранец в виртуальных мирах живёт. Ему абсолютно не до её проблем. Вот она и начинает эту плешь пилить.
     Рядом с горой варёных креветок росла гора невостребованных оторванных голов и снятых с тушек панцирей. В кружках пушистая пена отделяла полезное содержимое от душевной атмосферы хорошей компании. Видно, что девушки хорошо сидят уже давно. Глазки у них уже блестели и разговоры они вели каждая о своём. О женском.
     - Старший сын уже от грудного молока отказался. В пользу каш на магазинном молоке. Думала, что уже можно было бы увеличить размерчик груди. Муж согласился, уже и денег дал. Перед подружками похвастаться. На работу выйти. У начальника повышение попросить. Но не тут-то было. Родила второго. И опять сиськи нарасхват. Весь день младший кричит, просит, а к ночи старшему подавай. В смысле, главе семьи. Мужу, то есть. Ну, не может он без сиськи уснуть. Право, как маленький. Не наигрался в детстве, видать. Ну а мне-то чего! Мне не жалко! Он же мужик, всё-таки. Ему надо! Пусть позабавится. А я пока полежу, отдохну от беготни за день. Может, поспать удастся, пока дети не тревожат. Всё равно он этим не затрагивает тонкие струны моей души. Вот, почему-то, у всех здесь затрагивает, а у меня не затрагивает! У всех, видишь-ли, тут, как на арфе играют, и все остальные части тела, как зрители Большого театра отзываются аплодисментами. Причём, все! Хором! Стоя! Да ещё особые ценители с мест "бис!" выкрикивают! А тут, наверное, всё молоком перебивает. Обидно как-то! Поэтому, пусть мацает. Может, хоть, мастита не будет…

     - Ну, и зачем я ему? Пожила я. Для него. Для него и жила. А он не замечал меня, гад! Он теперь с гладкой кожей ищет. Это, наверное, чтобы они с него сваливались… Ему-то уже сверху нельзя. Давление у него. Только не там, где нужно…

     - А мой всегда говорит, что любит мыть посуду, пылесосить, гладить бельё. Говорит, мол, стоишь, ничего не делаешь, а потом любуешься на результат своего безделья. Тут, мол, всё блестит, тут стопочками всё разложено, тут – тоже всё хорошо! Мне тоже нравится, когда он так бездельничает. Ой, девки, а как он готовит! Это ж сказка! Я вон, даже чуть поправилась…
     - А ты случаем не залетела у нас, Катюха?
     - Да нет! Мне это не грозит пока…- отпив пива сквозь свою интригующую улыбку, парировала Катерина.
     - А как ты всего это добилась от своего? Может, дашь на пару дней, - поинтересовалась Виктория.
     - Девки, да вы чего! У нас же всё для этого есть! Всё природой предусмотрено… - Катерина волнующе провела руками по своим вечно упругим грудям и завершила на коленях томное движение, огладив всё своё тело. – Я ж говорю, всё предусмотрено!
     - Да ладно! У меня тоже был альфа-самец, как он себя называл. Попыхтит весь в поту пару минут, и тут же засыпает, похрапывая. Даже не помечтать с ним… А я потом встаю, готовлю ему на завтра, бросаю в стирку, только, что не убираюсь на ночь… - безэмоционально проговорила Клавдия, потянувшись за виноградинкой, нарочито при этом обнажив от простыни свою грудь, привычно лежащую на коленях.
     - Брось ты, Клавка! Ты всегда не могла со своим договориться! Зато он у тебя красавчиком был, - встряла в разговор Петровна, вернувшись из парной.
Засидевшаяся до сих пор в девках Вика продолжала напорствовать на Катерину.
     - Ну, а, если и эти твои уловки не помогут, что тогда? Самой что ли всё делать то? Со мной недавно, наконец-то, хороший мальчик познакомился. Из хорошей семьи. Скромный. Как такого приобщить к домашним делам?
     - Викусь, если тебе до сих пор не понятно, то показываю. Смотри внимательно! – Катерина отхлебнула ещё раз из кружки, и ловко слизнула всю оставшуюся на губах пену одним ловким круговым движением языка, игриво глядя в глаза своей молодой и незамужней подруги.
     Комната зазвенела хулиганским женским смехом. Виктория же, моментально покраснев, впала в ступор. Ком подступил к её горлу от неловкого воспоминания.
     В девятом классе, плотно заинтересовавшись теорией интимной жизни с парнями, она по советам школьных, осведомлённых в этих делах, подружек решительно, но втихаря приступила к постижению бередящих душу таинств.
     Огурцы были солидные. Переростки. Граммов по триста каждый. Сантиметров по двадцать пять. Са;мого того размера, который прижился в школьном эротическом устном эпосе. С бабушкиного огорода были они. Она такие в бочке солит, так как в трёхлитровых банках их умещается всего по три. Не выгодно. Они у неё даже просоленные – упругие и хрустящие. Наверняка, какой-то секрет кидает в бочку вместе с посолочным комплектом.
     В разгаре отработки движений, как это обычно бывает в самых неподходящих случаях, в комнату вошла мама. Инстинкт сработал молниеносно, и половина огурца оказалась во рту. Женщина хотела позвать дочь на ужин из курицы и картошки, но поняв, что у взрослеющего ребёнка вместо ужина овощная диета, похвалив её, удалилась, напутствуя, мол, даже, если это и овощи, но помногу кусать не нужно. А нужно есть маленькими кусочками, хорошо пережёвывая, не жадничая, чтобы в организме оставалось место для нормального сна.
     Если бы мама ещё хоть минуту почитала лекцию о пользе овощей на ужин, она бы лишилась дочери. От испуга у ребёнка перехватило дыхание, предательский огурец давил на горло изнутри, не давая воздуху перемещаться в организме. Но благо мама вышла вовремя. Вика с трудом наладила дыхание, выцарапав застрявшую часть тренажёра. Бабушкин урожай улетел в мусорную корзину тут же. Ужин был завершён. Тренинг тоже. С тех пор девушка на эти темы больше не экспериментировала.
     - Ты, главное, Викусь, узнай, первая ты у него или как! Может у него целый хвост уже. А то, если он там был не нужен, то и тебе-то зачем…
     - Ага! Ты, главное, ещё не дозволяй ему себе изменять. Мы тут, мол, простим, а они потом больше любить будут. Не верь всему этому! Сказки бабушек. Мало ли он где и с кем своей ковырялкой лазил! А потом его к себе допускать? Не на помойке нас нашли! Мы тоже себе цену знаем!
     - Ой, девочки, чего-то я уже замуж то и не хочу!... – сжавшись в комочек, залепетала девица.
     - Да, брось ты, Викусь, мужик, если он конечно сто;ящий, - дело хорошее! И польза от него есть и приятность какая…
     - И в свет можно выйти с ним, себя показать!...
     - У тебя же и имя соответствующее – Виктория! Значит, победить ты должна, а не подстилаться! Хотя и это нужно уметь…
Молодые девушки, повспархивая с мест, наперегонки с визгами помчались в парную, где им освободили места уважаемые коллеги.
     - Эх, Петровна! Хороши у нас девки, да – глупы, - разливая пенное из запотевших бутылок, резюмировала вдруг Вера Ильинична, начальник смены улетевшей в парную стаи.
     - Чего ты их так? – встрепенулась Валентина Петровна, руководитель кадровой службы всей организации.
     - Нет! Есть, конечно, в их словах и мыслях, разумные вещи, но одним сексом ты мужика не удержишь! - продолжала вещать Вера, искоса поглядывала на реакцию оставшейся уплетать креветки Виктории. - Вон, вспомни: в наше время этого секса не было вовсе! А мы жили! И мужья наши и сейчас с нами. Ведь, как ты его телом не ублажай, найдётся какая-нибудь фифа, и лучше даст! И всё! Он у неё! А потом разберётся, что к чему, поймёт, что там не поперёк, и обратно запросится. А тут – фигушки! На амбаре замок висит! И ключик – тю-тю! – женщина смачно сплюнула на моментально созданный кукиш, и направила его в строну взвода из абстрактных мужчин.
     - Да, мужика надо лаской и любовью под себя воспитывать. Потерпеть поначалу, поплакать иногда, не без этого. Пропустить мимо обиду непонимания. И не один раз. Всё-таки он в доме хозяин. Он муж в семье…
     - А, если муж увидит любовь к себе, прочувствует заботу о себе, отношения порядочные и нежные, то он сам проявит к тебе отношения, - уже несколько успокоившись, продолжила девчоночья начальница. - И посуду помоет без напоминания, и бельё погладит, не только на тебе. Да, и приготовит тебе вкусняшку лучше, чем ты сама. А уж по ентому поводу, природа сама подскажет, что, мол, и как.
     - Так что ты, Виктория, будь к своему парню честной. Ласковой к нему будь. Учись уму разуму в отношениях с ним. А, если он парень нормальный, как ты говоришь, из хорошей семьи, и не полный идиот, то он поймёт твои к нему отношения, и тут он для тебя расстарается, - поведала женщина, с любовью посмотрев на колечко со стразиком на своей руке. - И не будет он с дружками после работы постоянно пивком разгоняться. Ты ему сама по пятницам пива домой приноси. После баньки. Ага! Спинку друг дружке потрёте, а после и разговеетесь пивком то… Опять же вместе.
     - Только не переусердствуйте. С пивом то. Лучше кваску, конечно, после баньки то. А то так и спиться не долго. Вот, поэтому, тебе правильно и говорит …, что с умом надо к мужу! С умом!.. И тогда он детишек захочет сам, и любить их будет. И тебя через них ещё больше любить будет да не;жить. И благодарен тебе будет за них. А коль будет тебе благодарен, то и опять же – лицом к тебе повернётся и в хозяйстве вашем, обоюдном…
     - И ты, Виктория, не привечай, чтобы муж твой по саунам с друзьями своими полюблял. Мы же с мальчишками не собираемся, вот и им не надо, стало быть. Мы, вот, только с девчонками, значит, и они будут с девчонками, а это им никак нельзя. А то сначала ****ёшки какие будут, а потом оглянуться не успеешь, и сослуживицы в ход пойдут. Вон, Ленка из бухгалтерии всё глазищами своими так и шарит. Так и шарит. Кого бы подцепить…
     - Это у которой ноги тоньше моих рук? Как у кузнечика? – заинтересовалась Вера.
     - Она самая! Сиськи себе сделала, и всё ходит гусыней! Так и зырит по сторонам, мужиков выискивает! Особенно из новеньких. Местные то её уже все знают, как облупленную…
     - Так у неё же, почитай, уже их штук пять было! А она ещё молодая… Куда она их? Для коллекции, что ли?...
     Из парной раздался девичий смех. Из открытой двери выскочила распаренная Клавдия, чуть не поскользнувшись на мокром полу, и, развернувшись на месте, схватившись за дверную ручку, еле удержав равновесие от чрезмерного своего бюста, скользнула обратно в компанию подруг, чуть не потеряв простыню, её прикрывавшую. Захлопнувшаяся за Клавдией дверь не смогла приглушить  её возглас "Дуры!" и ответный усилившийся дружный хохот.
     - У, шалавы! - Вера недовольно кинула взгляд в сторону парной. - Ты, Виктория, не слушай этих… Они тебя только плохому и научат… А от них какой толк! Ты нас держись. Мы тебе за жизнь всю правду расскажем. Всему есть своё время. Есть время расти. Есть время учиться. Есть время баловаться. Есть время жениться и выходить замуж. Ещё есть время рожать детей. Своё время есть для воспитания внуков. Будет немного времени и с правнуками понянчиться. Дай, Бог, настанет время ещё и праправнуками посидеть.
     - Да, ладно ты, Верунь, чего зря девчонку пугаешь! Хорошая у нас молодёжь! Толька безбашенная слегка! Кто от недостатка воспитания, кто от дури природной, а кого просто жизнь обидела…
     - А нас жизнь не обижала? Мы-то с тобой не скурвились! И мужиков не меняли, как перчатки! Вона, они у нас какие! Орлы!
     - Что верно, то верно! И жизнь нас кидала по стране… И недоедали мы… И работали в две смены… И жили, где придётся…

     - Издалека долго течет река Волга, - вдруг после недолгой паузы запела растаявшая Вера, - течет река Волга, конца и края нет…
     - Среди хлебов спелых, - подтянула её подруга, - среди снегов белых течет моя Волга, а мне семнадцать лет.
Вернувшиеся на песню за общий стол напаренные девчонки, моментально выкинули из себя все смешки и дружно все, хором подхватилили слова припева.
     - Сказала мать: "Бывает все, сынок, быть может, ты устанешь от дорог,  когда придешь домой в конце пути, свои ладони в Волгу опусти"…

     - Коля, много там не пейте! – увещевала Вера своего мужа.
     - Да, мы только пивка и взяли то! – заискивающе отвечал тот, стесняясь окруживших их его коллег.
     - Ванюш, я тебя дома подожду… Тут уж я не буду сидеть. Ветер. Боюсь, спину опять прохватит…
     - Иди, Валюнь, осторожней. Я тут недолго, только кости сполосну…
     - Васька, Мы твою помыли! Сегодня можешь приставать дома!
     - Тёть Вер, чего ты несёшь то! – ещё больше раскраснелась Катерина.
     - Клавка, ты свои бидоны не забыла? А то оставь, вдруг нам пива не хватит! – звеня бутылками засмеялся беззубым ртом Вовка, местный алкоголик и лавелас. Фигурка у него метр с кепкой, нос, как у орла, зубов штакетник, а девки на него вешаются. Вот, чем он их там пронимает? Правда, и женщины то возле него вьются, совершенно разочаровавшиеся в своей личной жизни. Вот, и Клавдия не так давно была в его объятиях. Но, как и все – недолго.
     - Ты свой обмылок то не забыл? – в отместку ответила она ему.
     Женский и мужской смех дружно слился воедино и разделился на две группы, одна из которых осталась париться, другая же, уже очистившаяся перед выходными, разлетелась платьями в разные стороны по домам.


10.04.2020