Этюд 24

  С минуту Ида любовалась прекрасно выполненной миниатюрой. Закрыв кулон, она хотела снова положить его в шкатулку, но вдруг передумав, надела его на шею и посмотрела на Сергея Васильевича:

  — Как я с ним смотрюсь? — вертясь перед зеркалом, — спросила она. Он глядел на нее, не отвечая на вопрос, а она, ожидая его одобрения, продолжая красоваться перед зеркалом. И, вдруг он увидел не Иду, а Зиночку, она улыбалась ему, и большие ее глаза сияли каким-то необыкновенным чарующим, притягивающим и зовущим светом. Не помня себя от счастья, он шагнул к ней с раскинутыми руками для объятья: — Зиночка!
 
   — Сергей Васильевич, — отпрянула от него Ида, — что с вами? Вам нехорошо? Я сейчас принесу воды.
   — Не надо воды, Ида, со мной все в порядке. Извини, вместо тебя, я увидел Зиночку.
   — Так вы ее до сих пор любите? А как же тогда Елизавета Михайловна?
   — Это совсем другая любовь, и даже не любовь, а необъяснимое какое-то чувство, но сильное и глубокое, захватившее однажды тебя, все твое воображение, как будто в плен, но ты рад ему и не хочешь выходить из него, а хочешь оставаться, чтобы оно продолжалось и не заканчивалось никогда, потому что тебя понимают, тебе сострадают и любят.  Помните, как у Шекспира — «Она меня за муки полюбила, а я ее, за состраданье к ним».

   Он замолчал и о чем-то задумался. Ида тоже молчала, обдумывая его высказывание о чувстве и любви.

   Первым прервал молчание Сергей Васильевич:
   — Что же мы сидим? Нам давно пора возвращаться, скоро Лизонька приедет с работы. Я вызываю такси. Готовься, подумай, может, ты захочешь что-то из вещей взять с собой.

Восстановлена вновь мной, после того, как
я обнаружила, что она исчезла.
30.06.2020