Повариха

           Ирочка одноактную пьесу написала. В интернете. Про родную буровую. Про захват её врагами. И как отстояли потом. И автора похвалили многие. За вклад в отечественную драматургию. За заслуги. За правду. С классиками даже сравнивали. Её. Так и писали. В рецензиях:
              — Премного Вам благодарны. За актуальную пьесу. Вы — прямо Юнна Мориц. И как остальные. Такие же. Не забудем. Не простим, — и лайки ставили с сердечками.
             А кто-то Ирочку даже с самим Сергеем Прилепиным сравнил. Или с Захаром. Точно не известно. С главным писателем страны, короче. По стилю. По манере письма. По таланту. И по вкладу, разумеется:
               — Ваш вклад в мировую литературу просто поражает. Всех нас. Хорошо, что несёте. Людям. Правду. Спасибо Вам, — что-то типа того...
              Даже орден хотели ей вручить. И звезду. Героя. Те, кому положено по должности...
               А Ирочка поварихой тогда работала. В газпромовской столовке. На буровой. Грязную посуду мыла. И щи варила. Из костей американских буйволов. Или аргентинских. Поджигала газ в печке…
               Короче, авария случилась. Вдруг. И всё взорвалось. На воздух взлетело. К чертям собачьим. Из-за сейсморазведки, вроде. Или враги постарались. Одно из двух…
             — Враги взорвали. Без сомнений, — так всем потом и объяснили. Компетентные учреждения. — Тротил. Полтонны. В карманах пронесли. Недружелюбные партнёры. Мать их…
            Короче, драматургия. Пьеса. Как-бы жизнью рождённая. А Ирочка проснулась потом. И всё сном оказалось. И бредом. И захват, и вклад, и слава. Всё, кроме грязной посуды…