Виеналле

Драган Млинич очень любил вино.
Он бы душу отдал за тайны восхитительного напитка. Конечно, если бы верил в существование души.
Разве речь пошла бы о вине – вот в нем Драган видел и душу, и сердце, и красоту.
Красное, белое, розовое – и все? Для мяса, для рыбы, для фруктов?
Нет.
Розовое.
Пленительное, как нежные краски рассвета. Наполненное надеждой и нежностью. Цвет будущего.
Белое.
Искрящаяся прозрачность. Цвет стремлений.
Наполняясь энергией, он густеет, пока его не насытит медовое золото. Цвет уверенности.
Красное.
Темный бархатный пурпур, пугающая, но и манящая темнота. Она завлекает, затягивает, как омут. Цвет сладостной смерти.
Но не цвет крови. Кровь – это яркий, пульсирующий, кружащий голову хмель. Волнующий шелест алого шелка. Цвет неистовой страсти.
Или насыщенный, спокойный багрянец – маслянистый, тяжелый, плотный, весомый. Цвет власти.
Его вкус, его аромат, его музыка… 
Драган не пил вино – он его создавал.
В который раз он поднял маленькую бутылочку, чтобы огни, освещавшие набережную Сены, пройдя сквозь стекло, пробудили вишневые огоньки в глубине темной жидкости.
Кавчина Чрна. Цвет его мечты.

Звонок мобильного прозвучал очень резко, диссонируя с естественно-мягким, убаюкивающим плеском воды, ласкающей камни под Новым Мостом.
- Драган? Драган, все закончилось. В общем… Не совсем то, чего мы хотели. Ты хотел. Но…
Драган нажал кнопку, прервав разговор. Телефон ожил снова, вибрируя, требуя ответа.
-  Да…
- Драган, не отключайся. Дослушай.
- Мы проиграли.
- Да, мы не завоевали первое место или Голд-при. По-правде, ничего не завоевали. Но что это была за бойня! Если бы ты видел! Мы ничего не получили, но мы – сенсация этого Виеналле*. Такого у них никогда не было. Часть жюри поставило нам высшие баллы, а другие наоборот, – собеседник Драгана рассмеялся и повторил, – такого у них никогда не было. Чтоб одно и то же вино оценивали, как шедевр, и как последнее пойло.
- Они его не поняли.
- Ты про вино? Да. Они его не поняли. По-моему, ты их испугал. Озадачил своим новаторством.
- Как Дюшене…
- Дюшене? Это что-то новое?
- Старое.
- Вино?
- Фигуристы. Не старые, просто выступали давно. Моя старшая сестра занималась фигурным катанием, и она их боготворила. Изабель и Поль Дюшене. Я смотрел их записи, они были потрясающи, по-настоящему великолепны. Но ничего не выигрывали. Для судей это было слишком далеко от классики. Зато зрители их обожали.
- Нас тоже! Я уже получил отличные предложения. У нас готовы покупать и еще как! 
- Но для профи мы – неудачники.
- Не совсем. Не расстраивайся так! Для нас сделали исключение. Мы приглашены на следующее Виеналле, как почетные гости. Без взноса и предварительного отбора. Нам гарантировано участие. Драган, ты – гений!
- Ты всегда так говоришь, когда я облажаюсь.
В ответ снова раздался смех:
- Драги мой, ты даже лажаешь гениально!
- Прекрати называть меня «дорогим»!
- Но это же твое имя!
Отсмеявшись, друг Драгана перешел на деловой тон:
- Я вернусь из Бордо через неделю. Хочу понаслаждаться успехом. Хотя ты не считаешь это успехом, но я-то здесь! Меня уже рвут на куски, приглашая на деловые обеды.
- Хотя бы в качестве главного блюда, а не гарнира?
- Ты, злюка! Когда ты приедешь домой?
- Не знаю.
- Хочешь остаться в Париже?
- Нет. Я хочу кое-куда съездить.
- В Марибор?
- Да.
- Ты – псих. В Париж поехал, собираясь праздновать, а теперь поедешь плакаться Старой Трте?
Драган мрачно промолчал.
- Ладно, позвонишь. Развейся. Я кину тебе денег на карту. Будешь в Словении – выпей за меня ЛедЯного! Сладкого, как успех, но холодного, как успех заслуженный.
- Обойдешься Лисичкиным, – буркнул Драган и отключил телефон.





* Несуществующий международный конкурс виноделов. Придуманный по примеру     Concours Mondial de Bruxelles и т.п.