Энгельс ошибался

Справедливость — это уровень несправедливости, который опасно переходить.

Введение: Ошибка оптимиста Энгельса

«Труд создал из обезьяны человека» — это, пожалуй, самый известный тезис Фридриха Энгельса. Он был большим оптимистом, возводя на пьедестал созидательное начало. Но что, если у нашей обезьяноподобной праматери был куда более приземлённый мотив спуститься с дерева и взять в руки палку? Жгучее, неукротимое желание сэкономить свои силы.

Весь прогресс человечества — от каменного топора до искусственного интеллекта — это отнюдь не хроника возвышающего, одухотворяющего труда. Это история грандиозной оптимизации, движимой фундаментальным принципом: получить больший результат, сократив энергетические затраты человека. Лень — не порок, а эволюционная стратегия выживания.

Часть 1: Истинная эксплуатация: пир у щедрого стола природы

Марксистская теория эксплуатации, сфокусированная на противоречиях между людьми, упустила главное. Никто не может отнять у человека «прибавочный продукт» по простой причине: его не существует. Каждый из нас, как представитель биологического вида, может существовать лишь потому, что получает из внешней среды больше энергии, чем тратит.

Таким образом, человечество в целом — гениальный, но беспринципный эгоист. Мы не эксплуатируем друг друга — мы все вместе, как вид, эксплуатируем планету, выкачивая из неё гигантские объёмы концентрированной энергии (нефть, газ, уголь, уран). Вся наша цивилизация — это пирамида, построенная на этом энергетическом профиците. А вся история социальных конфликтов — это  перманентное сражение между людьми за относительную долю в пироге, добытом общими усилиями у природы.

Именно этот энергетический избыток, эта «даровая» мощь планеты, позволила нам создать следующую великую иллюзию.

Часть 2: Иллюзия контроля: жрецы, киты и виляние хвоста

Неиссякаемый (как нам казалось) поток ресурсов породил веру в то, что сложностью мира правят правительства, корпорации и эксперты. На деле же их роль гораздо скромнее и напоминает роль жрецов в Древнем Египте: они не управляют разливом Нила, они лишь ритуализируют его, предсказывая и создавая видимость контроля. Большинство неэффективных решений управленцев компенсируется из резервуара энергетического профицита.

Реальное поддержание общества в стабильном состоянии достигается системами самонастраивания и саморегулирования: рынками, традициями, социальными нормами. Усилия управленцев влияют на итоговый результат не больше, чем виляния рыбы-лоцмана на путь голубого кита. Профессиональные управленцы лишь создают видимость — сложные теории и модели («бла-бла-бла»), чтобы оправдать своё нахождение у руля по сути стихийного процесса.

Но если не голод и не воля правителей, то что же движет человеческими массами, определяя подъёмы и падения империй?

Часть 3: Триггер истории: «статусная тревога» и принцип отрицательной динамики

Подлинным спусковым крючком общественных потрясений является нарастание статусной тревоги, порождаемой двумя фундаментальными вопросами.

Первый вопрос: «Сегодня у нас не хуже ли, чем вчера?» Человек психологически крайне нетерпим к негативной динамике, к падению достигнутого уровня потребления и комфорта. Государственная власть понимает это. Поэтому одна из её ключевых, хотя и редко озвучиваемых функций — демонстрировать успех, даже если его нет.

Второй вопрос: «Не хуже ли у нас, чем у соседей?» Человек определяет своё благополучие не объективно, а относительно референтной группы. Тот, кто в этом сравнении отстаёт, испытывает жгучую фрустрацию. Тот, кто впереди, — чувство превосходства и яростное желание сохранить разрыв.

Долгое время эти вопросы задавались в локальном контексте. Но затем с развитием глобальных коммуникаций произошёл тектонический сдвиг.

Часть 4: Глобальный Майдан и ключевой принцип: когда «соседом» стал весь мир

Интернет и глобальные медиа взорвали привычные рамки сравнения. Они сделали «соседом» для жителя Каира, Лагоса или Джакарты — не земледельца из соседней деревни, а блогера из Майами или инстаграм-диву из Милана.
Революции «Арабской весны» или Майдан на Украине — это не восстания за абстрактную «демократию». Это бунты против ощущаемой несправедливости статусного неравенства. Люди увидели на экранах, как живёт «золотой миллиард», и захотели того же — немедленно. Никакие сокровища свергнутых диктаторов не могут закрыть эту пропасть в ожиданиях. Любой сбой (как COVID-19) становится спичкой, брошенной в бочку с порохом глобальной статусной неудовлетворённости.

Вся эта система глобального неравенства держалась на хрупком, редко произносимом вслух принципе. Вся история человечества — это не поиск справедливости, а отчаянные попытки не перейти ту красную черту, за которой система рухнет.

Обществами управляет не идеал справедливости, а прагматичный принцип приемлемой несправедливости. Власть и элиты могут позволить себе очень многое, но ровно до того момента, пока большая часть населения может дать положительный ответ на два ключевых вопроса: «Мне не хуже, чем вчера?» и «Мой уровень жизни не катастрофически отличается от «соседей»?».

Справедливость — это не идеал, а тот максимально допустимый уровень несправедливости, который общество готово терпеть без риска самоуничтожения. Как только этот баланс нарушается, легитимность власти исчезает мгновенно. История безжалостна к тем, кто этот принцип игнорирует.

Часть 5: Римский момент для золотого миллиарда: делиться или быть сметённым

История не знает примеров, когда элита, купающаяся в роскоши, добровольно и в достаточных масштабах делилась бы с теми, кто на них работает. Но она хорошо помнит, что происходит, когда ресурсы для поддержания этого неравенства заканчиваются.

Римская империя рухнула не потому, что на неё напали варвары, а потому, что её экономическая модель, основанная на эксплуатации провинций, исчерпала себя. Провинции взбунтовались, а содержать преторианскую гвардию и толпу плебса, требующего «хлеба и зрелищ», стало нечем.

Сейчас наступает «римский момент» для глобального «золотого миллиарда». Планета-провинция больше не может безропотно поставлять ресурсы. Получивший возможности новых технологий плебс всего мира  видит, как живут его патриции, и требует своего. Принцип «лени» — стремления к энергоэффективности — завёл нас в тупик. Он исчерпал себя на уровне вида.

Заключение: Последний выбор: симбиоз или коллапс

«Золотому миллиарду» надо осознать, что они не хозяева, а часть хрупкой планетарной системы. Это означает не просто «делиться» крошками со стола, а коренным образом перестроить глобальную экономику — перейти от модели бесконечной экспансии и статусной конкуренции к модели устойчивого развития и кооперации. Единственный шанс — совершить цивилизационный прыжок от паразитирования к симбиозу.

Иначе история не просто повторится. Она может поставить жирную точку. Ибо у падающей Римской империи не было ядерного оружия и климатического кризиса. У нас — есть. Выбор, как никогда прежде, буквален: или богатые научатся делиться, или человечество будет сметено.

Дальше отступать некуда — красная черта под названием «справедливость» уже как никогда близка.