Ты отвечаешь за всё

Текст на основе ассоциаций

Ассоциации по картинке: трудный выбор, душа, ответственность
___________________________

Молодой писатель Никита Петрович Огнев пришёл домой. Ключ, как назло, долго не поворачивался в замке, старая дверь из-за дождей распухла, не хотела открываться, нудно кряхтела, скрипела, даже поохивала, наконец-таки впустила хозяина.

Никита Петрович прошёл в гостиную, бросил куда-то вбок модный кейс, повалился на диван. После затяжных дождей жара стояла страшная, и в помещении от неё не было спасения - солнце заливало комнату беспощадными лучами. Однако Никита Петрович не обращал на жару внимания. Он лежал с запрокинутой за голову рукой, раздумывая о чём-то важном.

Никита мог стать хорошим писателем. Он обладал светлым умом, совестью,  чувством языка; его слог был чист и удобен для чтения. Молодой человек имел уже небольшой творческий опыт.  Пожалуй, одна слабость у него всё-таки была: как многие начинающие сочинители, Никита Петрович был убеждён, что без его творений мир перестанет дышать.

Крупные капли пота стали стекать со лба на шею, заставили писателя встать, пойти умыться. Плеснув в лицо кружку ледяной воды из-под крана, он почувствовал себя лучше. Мозг прояснился, позволив мыслям беседовать между собой более спокойно. Но через мгновение Никита снова разволновался, вспомнив неприятный разговор.

- Ну что же Вы, Никита Петрович, так душу-то наизнанку выворачиваете, разве ж можно так писать-то. Кому интересны страдания автора, у каждого своего горя целый воз. – Изольд Агнессович Руштин, редактор маленького, но престижного издательства, делал Огневу очередное внушение. Тот был у издательства на хорошем счету: договор не нарушал, писал быстро, исправно приносил небольшую, но стабильную прибыль. Однако хлопот с ним было много: горяч, точно галька на пляже.

 – Возьмите Вы, друг мой, тему попроще, полегче. Сами поймёте, как это выгодно и хорошо.

- Не хочу я полегче! Душа – это планета! Понимаете? Планета! Её надо, надо показывать всю, полностью! Как она живёт, как стоит перед выбором каждый раз… Каждый раз! В этом предназначение мастера слова.

- Мастер слова, - Изольд усмехнулся про себя, скривив губы, - и всё-таки, Никита, Вы же опытный писатель… Поразмышляйте над другими темами, прошу. Наше издательство, видите ли, м-м-м…

- Ваше издательство любит бульварные романы. Не ожидал! Не думал, что здесь не интересуются психологизмом художественных произведений.

Изольд Агнессович закатил глаза. Выдержав паузу, дотронулся до мятого рукава рубашки мастера слова:

- Конечно, мы ценим психологизм Ваших творений. Хорошо. Я приму… Я приму рукопись, - редактор предупредил всхлип Никиты Петровича, - но с условием: вы её немного измените, подробнее пропишете характер Оленьки. Она ведь центральный персонаж романа? Сделайте её ближе читателю. Пусть он полюбит её искренне, честно. Дайте героине больше воздуха, больше воли. Не зацикливайтесь на авторских философствованиях. Договорились?

Договорились! Никита зло хлебал остывший кофе, морщился, вспоминая наставления Изольда. «Как можно доверить Оленьке все мои установки, всю позицию автора! - Носилось в его голове. – А и пусть! Пусть Оленька теперь за всё будет отвечать, пусть её душа, не моя, вывернется наизнанку, обнажится и такая предстанет перед читателем. Посмотрим, полюбит ли он её тогда?»

Две недели кропотливой работы добавили серебра в густую шевелюру писателя. Две недели он ответственно правил роман, беспощадно вырывая из текста своё, сокровенное. Нет. Не так. Своё сокровенное он сделал сокровенным Ольги Покровской, главной героини романа. Результат для автора стал неожиданным: ему понравилось, что он натворил. И характер Оленьки, нежной девочки в лёгкой смешной шляпке, стал глубже, драматичнее. «Да, на этот раз Изольд оказался прав, – Никита Петрович шмыгнул носом, - он всегда прав».

Прочитав эпилог ещё раз, Огнев с удовольствием стукнул по клавиатуре, поставив точку. Готово.

Однако точка поставлена не была. Ночью писателю снилась отредактированная Оленька. Кокетливо улыбалась своему творцу и тихо шептала:

- Никитушка, не уходи, не ускользай. Ведь ты отвечаешь за всё: и за роман, и за меня, и за душу…

-За чью душу? – Никита Петрович дрожал, маялся, но никак не мог пробудиться.

- Отвечаешь, – шептала Оленька, а невидимый ветер трепал поля её шляпки.