Вырабатывать характер

Как-то раз Семён Семёнович решил вырабатывать характер. Надо сказать, что Семён Семёнович был очень серьёзный человек, и к свойствам своего характера относился без легкомысленной иронии. Он-то прекрасно знал, что отличает настоящего мужчину от всех остальных  прочих. А что, спросите вы, это за зверь такой – характер? А вот такой, ответит вам Семён Семёнович, такой: когда  сказано – сделано, если даже сказано сгоряча, то всё равно сделано, ну а как сказано по глупости – тут уж сделано обязательно, иначе начнут пальцем тыкать и смеяться, а уж это будет через край. Такая причуда, отнюдь, не была упрямством, а скорее желанием доводить любое дело до логического конца, давало себя знать крепкое советское инженерное образование. Впрочем, о глупости это я сказанул для красного словца, если за дело брался Семён Семёнович, тут легкомыслию или хуже того – глупости, места не было.
Дело в том, что Семён Семёнович жил хорошо, и от своей хорошей жизни решил однажды
даже стать писателем и других учить, как им жить хорошо. Но это совсем другая история, а у нас, чтобы не отвлекаться, речь идёт о характере. Так вот в его хорошей жизни одно обстоятельство мешало Семёну Семёновичу наслаждаться жизнью, постоянно напоминая о себе различными неудобствами. Это обстоятельство приносило горечь, а иногда даже раздражало, оно не то чтобы совсем портило жизнь или занимало какое-то очень важное место в его жизни, но подливало ту самую ложку дёгтя сами знаете в какую бочку. А ведь это как?, ведь получается всё спокойствие и благопристойность насмарку? – обидно!
Обстоятельство это состояло в том, что был Семён Семёнович мужчина большой, крупный, даже видный и с животом. В далёкие годы молодости будущий живот ещё не выходил на передний план, тогда о нём ещё можно было и не думать вовсе, ну втянуть на худой конец при необходимости предъявить себя с хорошей стороны или там показаться перед красивой девицей или на службе. Но со временем, когда необходимость показывать себя становилась всё меньше, а зарплата - всё больше, живот обособился от остального Семёна Семёновича и зажил своей, только ему понятной жизнью. Зимой он особенно не напрягал хозяина, потому что прятался в объемах широкополого зимнего пальто, весной и осенью он скрывался за складками просторного плаща, но вот летом… Летом он всё чаще и чаще начинал досаждать Семёну Семёновичу, мешал ему вести нормальную жизнь: он норовил первым войти в дверь, когда их приглашали в гости, он нахально толкался в общественном транспорте так что совестливому Семёну Семёновичу становилось за него стыдно, в бассейне он постоянно норовил всплыть вверх как поплавок при поклёвке, но особенно живот не любил когда хозяин завязывал шнурки у ботинок, это окончательно выводило живот из равновесия и он начинал подло мстить. Он был способен выкинуть в этот критический момент самую непристойную шутку и даже уронить Семёна Семёновича на пол или в глазах окружающих. Многое мог стерпеть Семён Семёнович, но упасть в глазах людей или же выглядеть смешным – никогда. Вопрос как он выглядит в глазах окружающих, был достаточно существенным для Семёна Семёновича, это было то, через что он не мог перешагнуть ни за что, это был, если хотите, рубеж, за которым маячила потеря уважения к самому себе, чего допустить, понятное дело было просто невозможно.
 Какое-то время Семён Семёнович терпел и зашнуровывал ботинки, к примеру, перекосившись набок, скрипел зубами на выдохе  или изловчался присесть на стоявшую рядом табуретку, но понятно, что долго эта подковёрная борьба продолжаться не могла, кто-то должен был победить. Выиграл живот и в качестве победителя, в порядке контрибуций и репараций заставил Семёна Семёновича покупать впредь обувь без шнурков.
Это было, конечно, позорное поражение, но дело не приняло широкой огласки и хоть позор и удалось скрыть, но характер-то страдал, характер постоянно напоминал Семёну Семёновичу о своём рабском, подневольном положении, характер взывал к реваншу и требовал мщения.
Конечно, скажет любой читатель, что может быть проще – надо начать худеть, то есть по простому – жрать надо меньше! Но как? Отказаться и выбросить на улицу милый сердцу холодильник, закрывать кухню на висячий замок? Сесть на какую-нибудь позорную женскую диету с одним голодным днём? Приходилось признать, что подобной диеты чувствительный организм Семёна Семёновича никак не переживёт – это было выше его сил! Тут, очень кстати, один знакомый посоветовал Семёну Семёновичу просто ходить в магазин, но только раз в неделю, и это, мол, сразу решит все проблемы! Но Семён Семёнович умудрялся и за один раз принести домой столько всякой вкуснятины, что её с лихвой хватило бы пережить не только неделю без продовольственного магазина, но и лёгкий апокалипсис!
Тогда товарищ, а был он человек старой закалки и упёртый, посоветовал ужесточить режим и действительно отовариваться только раз в месяц! Семён Семёнович не стал с ним спорить, он легко согласился и даже понуро кивал головой в знак полной покорности судьбе, он-то знал, что теперь просто будет раз в месяц отправляться в продмаг на своей машине с большим и вместительным багажником.
Вы сами видите, что борьба началась не шуточная, ставки росли месяц от месяца, напряжение накалялось, но висячий замок на дверях кухни не появлялся, холодильник по прежнему призывно блестел на самом видном месте, и тропа к нему, в виде протёртой дорожки на кухонном линолеуме, как говориться не зарастала даже по ночам.
Очень мешала Лена. Когда она приезжала из Индии, то приходилось пробираться к холодильнику на цыпочках, ну чтобы сохранить лицо, или тайно делать заблаговременные запасы на ночь в прикроватной тумбочке, постоянно при этом подвергаясь опасности быть обнаруженным, застуканным и разоблачённым. Просто кошмар для утончённой натуры Семёна Семёновича!
Но потом Лена уезжала обратно в Индию и можно было вздохнуть свободно. Так холодная война между Семёном Семёновичем и животом продолжалась и носила вялотекущий характер, приобретая временами черты хрупкого перемирия, сменявшегося яростными стычками и злобной молчаливой вознёй, сопровождаемой пыхтением и ругательствами сквозь зубы, когда, например, на пути реализации какого-нибудь немудрёного желания, возникшего у Семёна Семёновича, вдруг вставал живот. Так бы и было сколь угодно долго, если бы однажды Семён Семёнович вдруг не увидел сам себя вместе с животом в витрине очередного продовольственного магазина.
Стояла прекрасная весна, светило теплое, яркое солнышко, по улицам бодро гуляли по-весеннему радостные люди, они были ярко и красиво одеты, они смеялись, переговаривались между собой, они перепрыгивали через лужи на асфальте и дружно несли друг другу цветы. Мальчишки в воплями гоняли в футбол, молодые мамы выгуливали на тёплом весеннем воздухе своё улыбающееся потомство, даже бабульки как-то по особенному тащили домой свои сумки с зелёным горошком. А посреди всего этого праздника жизни стоял Семён Семёнович и растерянно и удивлённо глядел на своё отражение в чисто вымытом стекле витрины, глядел и не узнавал сам себя.
Так не могло больше продолжаться, это невозможно было терпеть, судя по всему время пришло, дни живота были сочтены в этот день и сроки ему предуготовлены.
Как же ты мог забыть про свой железный характер, недоумённо упрекал себя Семён Семёнович, решительно расхаживая по комнате с пирожком в руках? Ну погоди, гад, ты у меня попляшешь, думал он про живот через полчаса, доедая борщ со сметанкой. Решение пришло само, легко и радостно, решение появилось просто и непринуждённо, когда последняя ложка плова отправилась в рот и была запита чаем. Жизнь – это движение, я буду бегать по утрам и вечерам, так решил Семён Семёнович, счастливо похрустывая вафельным тортиком.
Жизнь сразу же наполнилась новым смыслом. Появилась ясная цель. Семён Семёнович уже видел себя бодро бегущим по улице своего родного Лесного Городка, ему дышалось легко, коленки сами подпрыгивали вверх с каждым шагом, его бег провожали завистливыми взглядами мужчины, обременённые делами и сумками, на него с интересом глядели молодые женщины, потому что ясно видели как он выгодно отличался от их мужей, лежащих на диванах с газетами в руках, ему улыбались прогуливающиеся пожилые пары, говоря друг другу: - Вот видишь какой он молодец!? А ты?
Даже собаки, выгуливающие по утрам своих хозяев, видя его бегущим посреди улицы, уважительно сдавали в сторону, уступая дорогу.
Вот оно! – восторженно думал Семён Семёнович, - так и будет! А потом я ещё назло побеждённому животу  куплю себе ботинки со шнурками! Нет, не ботинки, а конечно кроссовки, яркие и спортивные! Вы ещё меня увидите!
Кстати о кроссовках. А в чем же я буду бегать, вдруг пришла в голову страшная мысль, заставившая Семёна Семёновича вновь спуститься на грешную землю? Не в ботинках же «прощай молодость»? Не в сандалиях – это вообще не спортивно и дурной тон! Не в лакированных же полуботинках  на кожаном ходу – в таких далеко не убежишь! А в чем тогда? На пути к утраченной лёгкости и стройности вставала не шуточная проблема. Вдруг выяснялось, что одного желания маловато и, в растерянности ища выход, пришлось метнуться к холодильнику и откушать салата оливье.
Как вы уже поняли, Семён Семёнович любил всё доводить до логического конца, раз начав с кроссовок он, покончив с оливье, со всей очевидностью понял, что не хватает не только их. Для молодцеватой пробежки на виду всего Лесного Городка необходим был соответствующий спортивный костюм, с полосками-лампасами вдоль брючины и с какой-нибудь знаковой надписью крупными буквами на спине куртки. «Россия - вперёд!» очень подошло бы. Он прекрасно понимал, что совсем не помешала бы ещё крутая бейсболка с заметным козырьком и тёмные очки а-ля Джеймс Бонд, но поскольку считал себя патриотом и америкосов в последнее время не жаловал, решил отказаться от заокеанских наворотов, а в крайнем случае воспользоваться красной спортивной шапочкой с помпоном. Да и деньги сэкономим немалые, пришла Семёну Семёновичу успокоительно-примирительная мысль. Патриотизм поможет мне удержаться в рамках бюджета.
Надо сказать, что Семён Семёнович был пенсионером, поэтому свою экипировку, предназначенную для спортивного бега против живота, должен был умудриться вписать в скромную пенсию бывшего советского служащего. Теоретически задача решаемая, но на практике приходилось отложить решение до получения очередной пенсии.
- Ну ничего, - облегчённо думал Семён Семёнович, - недельку можно и подождать, зато уж на первую пробежку выйду так выйду! Это очевидно должно стать событием для всего провинциального Лесного Городка, как будто гусар в голубом доломане, с саблей и на рысаке посреди тихого уездного города. Сравнив себя с отчаянным лихим гусаром, Семён Семёнович почувствовал прилив сил и потянулся к холодильнику.
Ввиду некоторой пенсионной стеснённости в средствах Семён Семёнович особенно презирал заморское слово «шопинг», произносил его всегда с подчёркнутой брезгливостью и норовил презрительно сплюнуть, но при этом не уронив барского высокомерия. Поэтому по прошествии недели он отправился на ближайший Одинцовский вещевой рынок, но не на презренный шопинг, а всего лишь «за покупками».
Действительность своей суровостью превзошла все ожидания гусара на пенсии: в небытие, как что-то виртуально-запредельное уходили и рысак и голубой доломан  и от сабли тоже пришлось отказаться ввиду неприемлемых цен на спортивную атрибутику. От всего воображавшегося гусарского великолепия его скромных средств хватило лишь на одни «сапоги», зато какие! Семён Семёнович приобрёл кроссовки, очень спортивные, на пружинистой подошве, устойчивые снизу и мягкие сверху. Назло животу, Семён Семёнович выбрал кроссовки со шнурками и, примеряя обновку, он демонстративно расстегнул курточку, чтобы живот видел, что хозяин поступает именно так, как решил. Поскольку спортивных брюк с лампасами в ближайшей перспективе не предвиделось, решено было бегать в имевшихся в домашнем гардеробе джинсах синего джинсового цвета, кстати именно поэтому кроссовки выбирались особенно придирчиво, в тон, они были приятного синего цвета с витыми пестрыми шнурками и с первого взгляда на них, любому было понятно, что это обувь победителя.
Наступал решающий момент, первый выход, вернее сказать – выбег, был назначен на завтра. Экипировка для быстрого пружинистого бега была готова, боевой дух находился на высоте. Вечером прошла генеральная примерка и подгонка спортивного снаряжения и даже гордый репетиционный проход туда-обратно мимо зеркала в прихожей. Семён Семёнович стоял на пороге новой жизни.
Наутро, заваривая чай, Семён Семёнович случайно посмотрел налево, туда, где на стене кухни висел календарь на текущий год. Тут его ожидал удар судьбы: сегодня было не просто 13-ое число месяца, но ещё и пятница. Пятница 13-ое число! Очевидно, что невозможно начать ни одно хорошее дело в такое число, ну а если это ещё и пятница – жди неприятностей и вообще провала! Ничто не даётся легко в этой жизни, глубокомысленно рассуждал Семён Семёнович, медленно снимая спортивное снаряжение. В конце концов ведь очень важно, как начать стоящее дело: как его начнёшь, так оно и пойдёт дальше. Глупо ожидать спортивных успехов, делая первый шаг в пятницу 13-ого числа. Решающий удар по животу откладывался на завтра и можно было спокойно приступить к вкусной гречневой каше с овощами и томатной подливкой.
На следующий день приехала сестра Катя со своим мужем Юрой, они давно уже вели нудное строительство своего дома на участке и когда появлялось свободное время или деньги, они, вооружившись разными инструментами, прибывали на дачу-стройплощадку. Увидев Семёна Семёновича, выходящего из дома в полном спортивном снаряжении и с горящими азартом глазами, они сначала удивились, а потом, узнав в чем дело, очень сильно развеселились. По их словам выходило, что спортивный бег и Семён Семёнович живут совсем в разных местах и вряд ли когда-либо встретятся. Они живо оставили все свои дела, побросали молотки и плоскогубцы на землю и, не в силах произнести от смеха даже слово, молча и обидно тыкали пальцами в новые синие кроссовки Семёна Семёновича. В конце концов они посоветовали ему повесить кроссовки на стену и успокоиться.
Дальше сносить обидные насмешки Семён Семёнович не смог, он молча повернулся к весельчакам спиной, он решил показать на что способен – Семён Семёнович побежал. Однако, добежав до забора, он, со всей очевидностью вдруг понял, что дальше можно не продолжать, потому что дальше его просто понесут. Семён Семёнович неожиданно осознал, что бег абсолютно исключён из числа необходимых ему спортивных дисциплин. Катя и Юра были правы, бег жил совсем на другой улице. Тяжело дыша, постоянно спотыкаясь и хватаясь руками за ветки орешника, Семён Семёнович добрёл до своего дома и решил прилечь, чтобы подумать что делать дальше. Выходило, что не только пятница, но и суббота – не его день!
Когда отдышка и рябь в глазах прошли, встал вопрос что делать дальше? Неужели придётся отказаться, сдаться на милость животу, жить под его невнятное урчание. Силы постепенно возвращались в подкошенный бегом организм, и Семён Семёнович понял, что теперь он точно будет сражаться до конца, вот теперь уж он окончательно прибьёт свой живот. Да, правда, от лихого гусара на удалом скакуне не осталось даже следов от лошадиных копыт, но оставался непобеждённый дух Семёна Семёновича. Пусть немым укором смотрелось пока отражение в зеркале, но душа жила надеждой и требовала свободы, да и новёхонькие кроссовки вызывающе синели в прихожей.
Действительно, отчаиваться не стоило, ведь оставалось ещё столько неосвоенных видов спорта, которые тоже легко могли бы победить живот. Если вспомнить знаменитое в своё время Спортлото, то их оставалось ещё ровно 35! Ввиду наступившей весны пришлось мысленно отбросить зимние виды спорта, а также, по вполне понятным причинам - греблю на байдарках и каноэ. Лёжа на диване Семён Семёнович кушал пирог с капустой и перебирал в уме оставшиеся виды спорта, способные всё таки одержать долгожданную победу над животом. Задача была далеко не из лёгких, потому что видов было много и каждый приходилось анализировать на предмет его применимости к условиям Лесного Городка, скромного пенсионного обеспечения главного спортсмена и, чего греха таить, привлекательности этого вида спорта для Лесногородского зрителя. Да, увы, и о таких мелочах приходилось думать, потому например, что шашки и шахматы вряд ли  будут способны снискать уважение зрителя ввиду их полной домашней уединённости. Когда дело дошло до третьего куска пирога количество спортивных видов-претендентов сократилось до минимума. Наконец, отклонив как слишком эксцентричные такие виды как плавание и полёты, Семён Семёнович остановился на ходьбе. Хотя гораздо правильнее было бы сказать, что он не остановился, а пришёл к ходьбе. Да, так конечно будет лучше!
Итак ходьба. Олимпийский вид спорта, 14-ый номер в карточке Спортлото, он сможет представлять вполне достойный визуальный ряд и, кроме всего прочего,  способен снискать подлинное уважение окружающих и родных. А синие кроссовки, кстати, хорошо будут идти вместе с джинсами, облегчённо подумал Семён Семёнович и примирительно направился к холодильнику.
Наступивший воскресный день, должен был стать первым днём новой жизни. Хорошо, что Воскресение наступает в воскресенье. Чтобы снова не искушать судьбу и не нажить ненароком сглазу, Семён Семёнович сумел незаметно для вездесущих Кати и Юры проскочить к калитке и выйти на Большую Дорогу. Теперь ничто не могло его остановить. Семён Семёнович пошёл по Лесному Городку, и ещё как пошёл!
Даже и теперь, по прошествии стольких дней, небезучастный зритель может наблюдать энергичную спортивную фигуру в хорошем темпе, летящей походкой отсчитывающую шаги по улицам тихого Лесного Городка. И утром и вечером, и в зной, и в прохладу, и даже под моросящим дождём! Это Семён Семёнович гордо идёт к решительной победе. Характер – вот что главное, мужики! И холодильник, кстати, удалось сохранить на месте!